Кремль вынужден маневрировать между Израилем и Ираном

Что означает новый расклад сил на Ближнем Востоке.

На этой неделе Кремль сообщил, что запланированы, с разницей в несколько часов, отдельные встречи Владимира Путина с Биньямином Нетаньягу (этого приглашения в Москву израильский премьер ждал с момента падения самолета «Ил-20» в Сирии, в сентябре 2018 года), и с президентом Ирана Хасаном Роухани. Чем больше сепаратистских сантиметров выдает на-гора Дональд Трамп – тем больше возможностей влияния на ближневосточные процессы появляется у России.

Отношения между Израилем, Россией и Соединенными Штатами, в свете региональных изменений, станут предметом обсуждений в следующий вторник на конференции, которая пройдет в Институте политики и стратегии (ИПС) Герцлийского междисциплинарного центра. ИПС возглавляет отставной генерал Амос Гилад. На конференции будет представлено исследование, проведенное ИПС совместно с Kennan Institute, специализирующемся на исследованиях России – он относится к американскому Центру Вудро Вильсона. В исследовании рассматриваются последствия растущего участия России в ближневосточных процессах.

Генерал Амос Гилад говорит, что в обоих исследовательских центрах оценили попытки России вернуть себе былой статус мировой сверхдержавы. По его словам, политика Кремля создает ряд проблем Израилю и Соединенным Штатам, угрожая их интересам и внешним целям. Из-за того, что Россия, возможно, вмешивалась в президентские выборы 2016 года в США, действуя в пользу Трампа (что сейчас расследует команда специального прокурора Роберта Мюллера), отношения между двумя этими странами опустились на самый низкий уровень за последние десятилетия.

Правда, журналистка Маша Гессен сообщила в начале этой недели в журнале «Нью Йоркер», что многие россияне с недоверием относятся к расследованию, которое ведет спецпрокурор Мюллер. Просто сама мысль о том, что Кремль мог столь изощренно действовать ради поддержки Трампа, не умещается в их головах – ведь они ежедневно и на каждом шагу сталкиваются с полным непрофессионализмом этих же властей у себя в стране! Но и других причин для охлаждения отношений хватает: взять хотя бы агрессивную политику, которую Россия проводит все последние годы, вторгнувшись в Украину – на восток страны и в Крым. Или хаос, который вносится в политику западных стран и в конкуренцию между державами.

На фоне всех этих событий Россия возвращается на Ближний Восток, с которого была постепенно вытеснена после Войны Судного дня. Действия России в регионе сконцентрированы в Сирии, но заметны также в Египте, Ливии, странах Персидского залива. По словам Гилада, России пока нигде, кроме Сирии, не удалось удовлетворить свои амбиции и стать способной останавливать те или иные процессы. Ей еще очень далеко от того, чтобы занять доминирующую роль США в регионе. Пока что Москва потихоньку начинает позиционировать себя в роли посредника между враждующими сторонами. Но и ее активность в Сирии, и сотрудничество с Ираном могут усилиться вследствие заявления Трампа о выводе американских сил из Сирии. В этой ситуации Израиль оказывается, с одной стороны, перед стратегической угрозой высшего уровня: попыткой Ирана открыть второй фронт в Сирии, а с другой – перед ограничениями со стороны России, которые могут помешать предотвратить развитие этой стратегической угрозы.

Американские и израильские исследователи определили разницу в подходах США и Израиля к современной российской политике. Вашингтон понимает тактическую потребность Иерусалима в координации с Москвой, но не уверен, что тесные контакты с Россией обеспечат Израилю свободу действий в Сирии. Более того, некоторые в Вашингтоне усматривают в развивающихся отношениях между Нетаниягу и Путиным израильскую поддержку усилению России в регионе – за счет американцев. Гилад сказал, что американцы склонны недооценивать тот факт, что малым странам приходится вести себя прагматично, и стратегическая проблема Израиля, в основном побуждающая к сближению с Россией — больше, чем проблема, стоящая перед США.

«Израиль должен противостоять, тактически и стратегически, новой силе на его границе, которую американцы почти не замечают — говорит генерал Гилад. – С точки зрения Израиля, стратегический союз — столп его национальной безопасности. Понимая, что Россия и Китай бросают США стратегический вызов, Израиль соответственно ограничивает свои отношения с ними — но в то же время узнает, что не является особо чувствительным фактором, в свете борьбы мировых держав, в доктрине национальной безопасности Америки».

ИПС рекомендует усилить каналы связей между Иерусалимом и Вашингтоном по вопросу отношения к России, и вести диалог об этом на максимально высоком уровне. Гилад предупреждает, что если два государства не смогут углубить эту дискуссию, то различия в подходах и пропасть непонимания между ними только усугубятся. По его мнению, Израиль должен ясно дать понять всем сторонам, что намерен ликвидировать стратегическую угрозу, исходящую со стороны Сирии; что сорвать иранские планы, избежав при этом трений с Россией – это наивысший и первейший национальный приоритет в деле обеспечения национальной безопасности. Израиль должен получить от США добро на свободу действий, чтобы строить отношения с Россией в соответствии с требованиями безопасности, заручиться стратегической поддержкой американцев на свои действия в Сирии, да и против иранских интересов, включая его ядерную программу — во всем регионе. В то же время Израиль должен в полной мере информировать администрацию США о своих контактах с Россией, обеспечить полную прозрачность этого вопроса для американского руководства.

Гилад предлагает взвесить возможность сделки: признание особой роли России в Сирии – в обмен на полное изгнание иранцев из этой страны. Он рекомендует также воздержаться пока от требований признать израильский суверенитет Голанских высот, потому что это может вызвать возражения России, да и американцев поставит в неудобное положение.

Амос Харэль, «ХаАрец» (перевод – «Детали»)