«Брать автомат?»: в Хакассии фермеры выступили против Путина и Шойгу

У людей забирают землю ради охотничьих угодий высших должностных лиц РФ.

В хакасском Сорске по решению суда расторгнуты договоры об аренде земельных участков между пятью фермерами и администрацией города. Земли, располагающиеся в аале (селе. – Прим. С.Р) Колтаров, почему-то включили в территорию заказника "Кискачинский". Фермеры уверены, что власти пытаются уничтожить Колтаров, поскольку рядом находятся охотничьи угодья, где любят отдыхать министр обороны Сергей Шойгу и президент Владимир Путин, сообщает "Сибирь. Реалии".

"Одной рукой дает, другой забирает"

Несмотря на то, что Колтаров – одно из наиболее удаленных сел в Хакасии, в последние годы сюда потянулись фермеры: местные просторы во всех смыслах хороши для скотоводства. Максим Каменский из Черногорска, у которого земля в окрестностях Колтарова, сначала нанимал скотника, но затем решил обустроиться и заняться животноводством самостоятельно. В 2014-м оформил документы, взял землю в аренду у сорского муниципалитета. В 2017-м его официально уведомили, что земли в аале Колтаров принадлежат заказнику "Кискачинский", а потому арендованы незаконно.

– Ну, фермер же должен иметь дом какой-то на своей земле. Мы хотели дома в деревне построить, а не получилось, – рассказывает Максим. – Вот так государство поддержало фермеров. Просто загубили на корню, потому что там заказник. А в деревне какой может быть заказник? Там растет что-то, что ли, или животные какие редкие водятся? У администрации хватило совести за два года судебных тяжб еще с нас аренду собрать. Мы, конечно, заплатили как добросовестные. Потому что думали, что здравый смысл восторжествует. Они нам говорили: ну, вы стройтесь, пока суды идут. И что в итоге? Суд признал эти сделки ничтожными. Получается, одной рукой государство дает, а другой – забирает.

– Я тут не так давно, за скотом слежу, а вообще хозяйство брата. Он на вахте просто… Там, за речкой, фермеры хотели поселиться, но только начали строиться, всех выгнали… Сейчас их почти не вижу, – рассказывает Виталий Иванин.

Виталий приехал в Колтаров из Сорска полгода назад. Говорит, работать в глуши легко, потому что нет соблазнов: магазинов в селе никогда не было, охотиться в тайге нельзя – это угодья заказника. Формально Колтаров находится на территории Сорска, но, чтобы добраться сюда из города, потребуется три часа времени и вездеход: добираться нужно по тайге. Аал делится на две части ручьем, который приходится переезжать по мосту из металлических балок.

– Мне тут нормально, с Сорска возят кое-что. Но я, можно сказать, приезжий! Местных здесь почти не осталось.

В Колтарове семь домов, но люди живут только в трех. На избушках – новые таблички с адресами: названий улиц нет, лишь номера зданий. Сейчас в селе находятся скотник Виталий и его коллега Елена: в доме за речкой она дожидается родителей, которые оставили следить за скотом, а сами пока уехали в Калинино, пригород Абакана.

– Вот дом начали строить – это фермер начал. Но потом не разрешили, теперь либо бросать, либо разбирать и вывозить это все, – рассказывает Елена, показывая на недострой на другой стороне улицы.

Официально особо охраняемую территорию площадью 80 га вокруг "заимки Шойгу", где любит отдыхать президент России Владимир Путин, создали, чтобы сохранить в этих местах марала, косулю, кабана, лося. В 2010 году публичные слушания на эту тему проводились в селе Усть-Бюр Усть-Абаканского района, которое также граничит с территорией заказника. Это ближайший населенный пункт к так называемой "заимке Шойгу".

– Мы, в принципе, не против заказника, но почему с нами-то так поступили? – удивляется Максим Каменский. – Аал Колтаров относится к муниципальному образованию "город Сорск". По идее, как должно было быть: проводятся публичные слушания, и у сорчан должны были спросить, хотят ли они там видеть заказник. Их никто не спрашивал, хотя мы собрали 2000 подписей, что Сорск против того, чтобы нас выселять. И пострадали-то совсем небогатые люди…

"Пенсию отложили, а землю отобрали"

Сергей Беличенко из Черногорска работает водителем на скорой помощи. Он тоже арендовал участок в Колтарове, завез материал, начал строительство, купил скот. Мечтал на пенсии приехать в уединенное село и завести полноценное хозяйство.

– Сначала пенсию на полгода "отложили", а теперь и землю отобрали. Постройки надо разбирать, вывозить все. Я только на одну машину, чтобы туда материал завести, 100 тысяч потратил. И оформлять эту землю начал почти 10 лет назад, в 2010-м. Два раза документы оформлял, все завтра-послезавтра. Не успел поселиться, начались суды-пересуды…

Фермеры пытались доказать право на земельные участки в течение двух лет. Дело дошло до Верховного суда РФ, но и там арендаторам объяснили, что их выгоняют по закону. Чтобы платить адвокатам, приходилось продавать скот, брать взаймы. В целом фермеры оценивают свои судебные затраты примерно в 1,5 миллиона рублей. И не знают – стоит ли продолжать судебные тяжбы, чтобы компенсировать хотя бы то, что потрачено.

– Да мы можем и дальше судиться, но там еще деньги нужны. Там около 100 тысяч надо. Это беззаконие! Город землю дал, мэр подписал, чиновники выделили землю. Ее на учет поставили кадастровый! Те, кто ее ставил, они что, дураки? Мы проводили митинг в Сорске. Заказник незаконно организован. Сорск – это отдельное муниципальное образование, как Абакан, Черногорск, Усть-Абакан. И вот эти земли, которые нам передавали, это часть Сорска, они предназначены для индивидуальной жилой застройки. Фактически заказник захватил земли, потому что он не спросил никого: ни администрацию, ни людей, вообще никого. В заказнике не могло оказаться населенного пункта, но он как-то там оказался, – говорит Беличенко.

"Нас "убили", а заказник "подвинули"

Согласно решению суда, остаться непосредственно в Колтарове смогут те, кто поселился там до 2010 года. Также у Максима Каменского остались арендованные угодья в окрестностях села. Есть хозяйства, в которых работают Виталий и Елена. Однако фермеры уверены, что скоро отберут и их.

– Я думаю, если они в самом населенном пункте нас "убили", то следующим этапом будет нападение на Каменского как на фермера. По сути, если у них было основание отобрать у нас земли в самой деревне, то они и вокруг деревни могут землю отобрать. Там же заказник положили до самого Сорска, его как бы "подвинули" со стороны Усть-Бюра, чтобы освободить некоторые земли. Ладно, я только землю огородил, а у Каменского там действующее фермерское хозяйство, – говорит Сергей Бортницкий, у которого в Колтарове был участок площадью 20 соток.

Сейчас в Колтарове осталось два человека. При этом власти делают все, чтобы создать им невыносимые условия.

– Что касается местных жителей, то им заказник претензии не предъявлял, их никто не выселяет. Но качество жизни же никуда не годится. Как и нас, их в лес фактически не пускают: ни дров нарубить, ничего! Им выделил заказник деляну, но она в лесу за 15–20 км от самого села. На чем он их привезет? Как он их будет пилить? Это вообще никого не интересовало, хотя это малое село, входило в программу развития малых сел. Печь топят гнилушками, потому что уголь туда тоже не привезешь… Там жила семья Коковых: сын Алексей, мама Тамара Ивановна. Она уже в силу возраста не могла жить в Колтарове, переехала в Ербинск. Но все равно она местный житель, просто, когда со здоровьем возникали проблемы, она уехала в Ербинск. Вот сейчас мы суды проиграли. Сейчас те участки, которые нам выделялись, уже, можно сказать, не наши по решению. Тамара Ивановна умерла. Я думаю, она умерла, услышав эту новость. Потому что по факту решение суда означает, что деревня кончилась эта. Все, ее через пять лет совсем не будет. Это же ее дом, она там выросла, насколько я помню, она там детей рожала: Лешка родился в Колтарове. Представьте, вы еще живете, но понимаете, что через пять тут ничего не будет, – рассказывает Максим Каменский.

"Не брать же автомат?"

Фермеры уверены, что деревню хотят уничтожить, чтобы создать "буферную зону" вокруг заимки Шойгу. Для этого в 2010 году границы заказника "подвинули" в сторону Сорска, включив Колтаров в особую охраняемую зону. Заимка находится в нескольких десятках километров от Колтарова, где-то в тайге.

– Я об этом слышал. Заказник как бы передвинули, чтобы немножечко отгородить эту зону. Опять же, это разговоры, но многие говорят, что там, на речке, генеральские дачи. Они оттуда заказник убрали, а сюда его передвинули, – говорит Беличенко.

– Я уверен в этом. Я это просто знаю, – говорит Каменский. – И на митингах мы это открыто говорили. Они просто попытались убрать лишних оттуда. Вы в курсе, что когда эти "высокопоставленные люди" приезжают в тайгу, туда в принципе нельзя проехать обычному человеку? Кругом посты выставляют, все силы Охотнадзора туда бросают. У нас в Хакасии раздут штат этих инспекторов, мы их называем "егеря"! Так вот, они все эту заимку Путина стерегут. Потому что – нельзя, простому человеку – нельзя. Вот такая у нас политика государства.

Последний раз Владимир Путин приезжал в Хакасию в конце сентября 2018 года. Он бывает на заимке почти каждый год. Однажды даже праздновал день рождения: играл на рояле и слушал казачий ансамбль. Хакасская заимка оформлена на Татьяну Зимину – младшую дочь экс-губернатора Хакасии Виктора Зимина. Зимин любил охотиться в окрестностях базы отдыха, иногда делал это в компании приближенных Путина.

– Мне не надо ни охотоведов, ни кого-то там еще. Ну, мы сибиряки! Я в шестом классе первый раз добыл косулю. С Мишей Пахтаевым, мы уже мужичками были. Ну, оружие украли, правда, у родителей, – рассказывал Зимин.

Новый губернатор Хакасии Валентин Коновалов заявил, что не собирается организовывать отдых первых лиц государства.

– Мне кажется, они сами могут обеспечить себе отдых. А то, что у нас здесь происходило раньше, – это к интересам государства и республики отношения не имело. Скорее это имело отношение к личным интересам и делалось ради этого.

Фермеры надеялись на помощь губернатора, который поддерживал их на митингах КПРФ. Но и эти надежды не оправдались.

– За два года мы прошли все суды, были и в Абакане, и в Москве. Там столько денег! Я так понимаю, там очень влиятельные люди, поэтому куда ни обращайся... Если только в Европейский суд по правам человека. Но исполняют ли его решения вообще у нас в России? – говорит Максим Каменский.

– Обидно ли мне? Выше х.я не прыгнешь... Что теперь делать? – вздыхает Сергей Беличенко. – Не брать же автомат, не стрелять идти? Ну, пытались, мы пытались, но что толку? Как об стену горох. И они считают, что это все по закону. Вот такое у нас государство. А где справедливость-то…