«Уезжают люди, зарплаты маленькие»

Истории тех, кто занимается бизнесом в регионах.

Читали, как живет «нищая» Витебщина? Люди кричат: дайте работу — а ее нет, пишет tut.by. На Могилевщине, говорят, еще тяжелее.

А каково сегодня бизнесу в регионах? Кто мешает, а что помогает? Журналисты спросили работающих в районах фермеров и предпринимателей.

«Чтобы у человека получалось, государство должно ему помогать, а не ждать, когда он споткнется»

Много лет назад фермер из Житковичского района Михаил Шруб сильно рискнул — ушел с партийной службы и занялся сельским хозяйством. Вспоминает, что на момент создания крестьянского хозяйства за душой у него ничего не было — кроме жены, двоих маленьких детей да мизерного пособия на них. Чтобы начать работу, брал деньги взаймы у односельчан. Хотелось доказать себе и другим, что сельское хозяйство может быть самодостаточным и на нем можно зарабатывать. Сегодня Шруб — один из крупнейших и самых успешных фермеров в стране. В пользовании его хозяйства — чуть больше 3% земель Житковичского района, а дает оно 25−30% сельскохозяйственной выручки предприятий района. Предприниматель признается: в то время, когда он начинал свой сельскохозяйственный бизнес, было легче. Сегодня же, считает, начать свое дело непросто — и вот почему. Пресловутая белорусская бюрократия может загубить любые начинания.

— Примеров — море. Ну вот взять хотя бы агроусадьбы. Приняли указ — и он начал работать. Запретили проверки, не стали мешать, вывели из разряда предпринимательской деятельности, ввели единый сбор. Все вроде хорошо. И вот, следуя общемировой тенденции, развиваем пластик [расчеты по пластиковым картам], мы покупаем терминал, приезжает иностранец, ему удобно — не надо бегать, менять эти деньги. Но что происходит у нас? За сам факт перечисления банк берет 3%. 3% от выручки — это процентов 20−25 от прибыли. Огромные деньги идут в банк на операции, которые столько не стоят. Лучше бы это был налог — он бы хотя бы пошел в бюджет на благое дело.

Или вот еще. Мы занимаемся экспортом — в том числе за пределы стран ЕАЭС. Тут особая процедура оформления: надо получать сертификат происхождения товара. Для этого нам надо ехать в Мозырь — это 150 км от нас. Это даже в моем рассказе — далеко, а в жизни получается еще хлеще. Получить документ нужно на каждую машину — и только в том случае, если машина загружена. А если машины идут поочередно? А если одна опоздала? А если разные потребители? Мы, бывает, по 2−3 раза ездим туда-сюда, чтобы оформить! И это притом что я не новичок во всем этом! Неужели не можем придумать электронные документы? Мы же IT-страна! Но чиновники об этом не знают. Не знают, что все эти и другие издержки стоят больше, чем все налоги?

Так это мы — состоявшиеся. А начинающий посмотрит на все это и скажет — да ну его, лучше спокойно буду сидеть.

— …или лежать на диване и пить пиво?

— Лежать на диване и пить пиво наш народ любит не больше, чем другие народы. В последнее время часто приходится слышать, что «все у нас хорошо» — это просто «народ не такой, менталитет у наших людей не тот». Это любят говорить министры. А я не согласен! Людей формирует среда — и к формированию этой среды эти министры и банкиры и имеют отношение непосредственное.

Вы вспомните, как наш народ толпами выходил на стадионы, мерз и торговал. Тогда никто про менталитет не говорил. В 90-е в нашей деревне жил дедушка, блокадник. В те времена у нас было популярным возить продукты в Москву — и вот он тоже захотел. Не уничтожил эту предприимчивость в нем ни Сталин, ни колхоз. Насобирал бидон сметаны. Приехал автобус, а дедушке места нет. Он сел на бидон и на нем съездил в Москву и назад приехал такой гордый — заработал! А они говорят, у нашего народа нет предприимчивости и желания! Ты заставь голландца 800 км на бидоне проехать! Не надо обесценивать людей, просто надо создавать им условия.

адо чтобы отменили для всех этих контролирующих организаций «палочную систему», чтобы их зарплаты не зависели от тех штрафов. Конечно, сейчас это им выгодно! А если выгодно, они будут этим заниматься. Запретили проверки — они назвали это «мониторингом». А чем он отличается от проверки? Названием? Последствия ведь одни и те же.

А человек так устроен — не белорус, любой человек: посмотрел — у того не получилось, тот споткнулся — значит, и я буду сидеть спокойно. Где-нибудь, как-нибудь пристроюсь. А чтобы у человека получалось, государство должно ему помогать, а не ждать, когда он споткнется.

Сейчас большинство сельхозпредприятий страны убыточны или неплатежеспособны, — говорил Михаил Григорьевич в интервью еще в 2016 году. — В общем-то это и есть результат многочисленных государственных программ и вливаний в сельское хозяйство. Надо понимать, что идти дальше той же дорогой нельзя. Если в хорошие, тучные времена, используя весьма немалый инвестиционный ресурс, в колхозах не сумели решить проблему, не стоит надеяться на то, что сейчас что-то произойдет благодаря тем же самым мерам. Нужны другие.

«Не нужно говорить, что все пьют и ничего не хотят делать. Люди у нас работают, если им платить нормально»

В теплицах фермера Виктора Артемьева в Кличевском районе уже весна — тут заканчивают высадку рассады огурцов. Огурцы в «Константа-Арт» — то, на чем маленькое, но очень необычное хозяйство зарабатывает и дает заработать еще четырем наемным сотрудникам.

— Да, я могу сказать, что бизнес успешный и прибыльный, — говорит бывший преподаватель Кличевского аграрно-технического колледжа. — За счет чего? За счет продукции уникального качества, которое получаем благодаря особой экологичной технологии.

Это Виктор Петрович о своих червях говорит, — калифорнийских, — с которыми живет уже 18 лет. Точнее, о биогумусе, в который эти самые черви перерабатывают органику и на котором растут огурцы.

Фермер говорит, что планирует уже расширяться — строить еще теплицы. Но сомневается, что даже при этом сможет удовлетворить весь спрос. В этом году, по словам Виктора Артемьева, у него уже есть персональные заказы из Минска — «от тех, кто следит за своим здоровьем». Со сбытом сейчас у Артемьева проблем нет, хотя неприятности случались и случаются до сих пор.

Например, год назад райпо вернуло ему партию огурцов — просто потому, что посчитали закупочную цену высокой. «Они решили, что лучше потратить время и деньги, чтобы съездить в другую область, закупить товар там — и в итоге накрутить цену. А можно было просто поговорить со мной о снижении цены. Это же рынок — всегда можно договориться».

А еще хозяйство уже который год не может найти постоянного поставщика качественного лука на перо — такого же фермера или крупное хозяйство. Если бы нашли, обеспечили бы сезонной работой еще несколько человек.

— У нас же район ягодников — в сезон все в лес идут за зарплатой. А зимой что? Я бы обеспечил их работой, так пока не получается, — говорит фермер. — Не нужно говорить, что все пьют и ничего не хотят делать. Люди у нас работают, если им платить нормально. Есть, конечно, такие, которым только непыльную работу подавай, вроде сторожа. Но нас, фермеров, земля кормит.

Виктор Артемьев говорит, что, не будь он местным, ему пришлось бы гораздо тяжелее.

— В регионе же все построено на жизненном опыте, на личных знакомствах. Вот мне нужен трактор — я знаю, что в тот колхоз я не пойду его заказывать, потому что он им самим еще месяц нужен будет. Но я знаю другого фермера, у которого я могу арендовать технику и с ценой договориться. Если придет кто-то не местный, у него эти поиски трактора в целое приключение выльются: обзвони или объезжай колхозы, узнай, кто сдает технику. Но даже если узнаешь и приедешь договариваться, не факт, что получишь: и цену заломить могут, и отказать, потому что помочь кому-то своему, местному, важнее. В итоге он плюнет и решит, что лучше тот трактор в лизинг взять. А это ж какие деньги!

Фермер не исключает, что это — также одна из причин, почему бизнес не идет в регионы. Но и другие препятствия для развития тоже есть. Например, приоритет госорганизациям, а еще — неплатежеспособность и дебиторская задолженность крупных сельхозпредприятий.

— Начну я, фермер, картофель семенной колхозам продавать — одному, второму, третьему. А они со мной не рассчитываются — деньги у них только на зарплаты и есть. И все, я прогорел, — приводит пример Артемьев.

«С кадрами на селе туго. Хочешь кого-то заменить, но некем»

«В городе сельскому жителю открывать бизнес тяжело», — говорит Валерий Борсток, учредитель и директор ЧТУП «Машуля», которому принадлежит несколько продуктовых магазинов в деревнях Верхнедвинского района.

— Я сам из этих мест, мне в Кохановичах от родителей дом остался. Посмотрел, что на селе с продуктами сложнее, решил, что буду развиваться здесь.

Как юрлицо Валерий ведет бизнес с 2009 года. Начинал он как ИП, у него была палатка. День в одной деревне торговал, день — во второй.

— Сейчас у меня 4 магазина, в разных деревнях Верхнедвинского района — Кохановичах, Леонишено, Дерновичах и Сарье. В них работают 14 человек, включая меня, — рассказывает Валерий. — Не все работники местные, некоторые ездят из города. К примеру, бухгалтер у меня из Полоцка. И дети мои в городе живут, а на работу ко мне ездят.

Одна из дочерей Валерия работала у него бухгалтером. Но она ушла в декретный отпуск. А на замену ей он взял человека на полставки. Бухгалтер приезжает в выходные. А вот продавцы у Валерия местные.

— С кадрами на селе туго, честно скажу, — говорит бизнесмен. — Даже если кого-то и хочется заменить, то некем. А ведь от кадров зависит многое. В одном магазине может работать и один продавец, и та же численность населения в деревне. Но выручка у нее будет больше, чем у тех продавцов, кто работает вдвоем. Кто более толковый, уезжает в город. У меня работают и пенсионеры, лишь бы работали нормально.

Магазины Валерия размещаются в немаленьких деревнях.

— В Кохановичах, к примеру, человек 600 живет. Вообще в Верхнедвинском районе деревни более-менее. Да и зарплаты в сельском хозяйстве немного повыше, чем в соседних районах, насколько я знаю. За счет этого нам, наверное, немножко проще, потому что у людей немножко больше денег, чем в других районах, — рассуждает Валерий. — Во всех деревнях, помимо наших, есть магазины Белкоопсоюза.

На отсутствие покупателей бизнесмен не жалуется. Говорит, что очень много зависит от ассортимента.

— В деревне тоже есть люди разные. Есть и те, кто покупает такое, что в городе человек себе бы не позволил. Поэтому стараемся разнообразить ассортимент, а не возить только то, что подешевле, — говорит Валерий. — Если чего-то нет, то оперативно реагируем. Возим товары и под заказ. У нас лежат прайсы, по которым можно заказать. Кстати, мы не только продуктами торгуем. Имеются в продаже и товары первой необходимости — косметика, бытовая химия.