Карнавал на барже

Жванецкому уже не нужно шутить – все его шутки сбылись и стали явью.

О юбилее Жванецкого высказались многие. И главным в сказанном было отношение к его награде. В том числе и его собственное отношение к ней. Странным образом, мало кто увидел в этом главную особенность происходящего – вызывающую, почти хрестоматийную карнавальность события, причем именно в том смысле, который описал в середине прошлого века выдающийся философ Михаил Бахтин. Весьма неформальный человек, столь же неформально признанный миллионами людей Главным Шутом поздней советской и ранней постсоветской эпохи, получает формальную награду от весьма формального человека, пытающегося еще и неформально получить от этих же миллионов признание себя в качестве их царя. То есть, награждая Шута, Царь пытается еще и этим утвердить свой шатающийся и зыбкий царский статус. При этом Шут на собственное награждение не является, сказавшись больным.

Кто при этом более карнавален – Шут или Царь? Спросите себя, кто при этом более смешон – и получите ответ. Путин сейчас смешнее Жванецкого, со всеми своими золотопогонными охранниками, поварами и виолончелистами, со всеми своими нарисованными ракетами и разрисованными фасадами – он смешон, хотя хочет казаться страшным и оттого лишь кажется еще смешнее. Жванецкому уже не нужно шутить – все его шутки сбылись и стали явью. Ему остается только молчать в своем собственном, жванецком смысле, в том самом смысле, в каком он через каждое второе слово замолкал, прикусывал язык и надувал щеки в великом и пророческом монологе о барже и взрывнике – потому что самым смешным и страшным здесь является именно молчание – слова мы все знаем и сами.

Царем карнавала является Шут. Но что делать Шуту, когда не на день, не на два – на два десятилетия сама жизнь стала карнавалом лжи, злобы и страха, а Царь тщится быть еще и Шутом, со своими гайдаевскими цитатками и казарменными прибаутками. Шуту остается молчать, он уже все сказал – и про нас, и про эту баржу, и про это поле – с ромашками или одуванчиками? Рванет или пронесет?

Карнавальный смех всегда, неизменно, неизбежно побеждает зло и ложь, высмеивая их и ослабляя. Как сказал по другому поводу один полузабытый поэт: “Вы думали я – Шут? Я – Суд! Я Страшный Суд... Дрожи, эпоха!”

Тигран Хзмалян, kasparov.ru