Ефрейтор в Крыму

Избавляться от путинского наследия россиянам будет гораздо трудней, чем советскому народу от коммунистического.

Есть точка зрения, что избавляться от путинского наследия россиянам будет гораздо легче, чем советскому народу от наследия коммунистического. Всего и делов, что отменить зловредные законы, принятые в нынешнем десятилетии, уйти из Донбасса, прикрутить фитилек геббельсу на телеэкранах, сменить внешнеполитическую риторику, и вот она - новая жизнь! Вот она, блудная дочь, славно погулявшая по буфету, но все-таки вернувшаяся в семью цивилизованных народов. Да, еще Крым... Но это, знаете, довольно сложная проблема, которую должны решать будущие руководители России и Украины, и санкции за притыренный полуостров, пусть они пока сохранятся.

Западные политические лидеры, которым не нужно будет гадать, куда завтра пожелает ввести войска и кого прикажет отравить в Англии ершистый постсоветский царь, охотно вступят в диалог с его более покладистым наследником. После Путина и холодной войны, плавно перетекавшей в ядерную, любой его сменщик, наверное, покажется и окажется приемлемым. Увы, эта точка зрения представляется слишком оптимистичной.

Избавляться от путинского наследия россиянам будет гораздо трудней, чем советскому народу от коммунистического. Причина в том, что марксизм-ленинизм был идеей умозрительной, почерпнутой из книжек с весьма заковыристыми текстами. Настолько мудреными, что и в безыскусном изложении для дураков на страницах "Краткого курса" они не пробуждали никаких человеческих чувств у массового русскоязычного читателя. Ясно было, что мы лучше всех и скоро весь мир до основанья разрушим, но отчего так выходило - это умели постичь лишь узкие специалисты. Причем в разные времена по-разному, что оборачивалось для отдельных невезучих узких специалистов расстрельными подвалами, каторгами и ссылками. Когда же минули долгие десятилетия и народ увидел, что записанное в каверзных книжках не сбылось, и к тем же выводам пришло начальство, то с коммунизмом было быстро покончено.

Иное дело - идея патриотическая, особенно в ее нынешней фашистской разновидности. Это идея простая и понятная миллионам граждан. Это идея дворовая, теплая, домашняя и зажигательная, как мордобой стенка на стенку. Это идет от сердца и доступно даже людям, не знающим грамоты. Здесь, мол, наша земля и там, за морями и перешейками, где «страдают под гнетом оккупантов сородичи», тоже наша земля.

Это все наши братья, и не надо быть ефрейтором, наглотавшимся газов во время Первой мировой, проигранной в итоге, или подполковником КГБ, остро переживающим распад великой державы и разрушение соцлагеря, чтобы возмечтать о реванше и о том, чтобы вновь объединиться с братьями. Ефрейтором или подполковником надо быть для того, чтобы дослужиться до главнокомандующего, возглавить государство и повести войска туда, где разглядел братьев. А также врагов, подлежащих безжалостному уничтожению во имя торжества братской дружбы. Собственно, и братьев не жалко – такая уж это мечта.

Для воплощения в жизнь мыслей отвлеченных, типа коммунистической, нужно очень потрудиться. Превратить империалистическую войну в гражданскую. Одержав победу, учинить массовый террор в поверженной стране. Вырастить поколения насмерть перепуганных людей. Угробить экономику. Короче, сильно постараться, чтобы народ двигался в заданном направлении. Добровольно никто не пойдет.

Напротив, идея патриотическая, особенно в ее нынешней фашистской разновидности, это мотор самозаводящийся. А ежели данная идея соединяется со вчерашней верой в свою марксистско-ленинскую богоизбранность и провозглашенной дореволюционными еще идеологами всемирной отзывчивостью, то высекаются искры. Испепеляющие все вокруг, и мировой пожар уже не кажется выдумкой поэтов и фантастов. И тот, кто вчера проиграл холодную войну, сражаясь на стороне мертвой коммунистической догмы, сегодня за былой проигрыш мстит целому человечеству.

Вместе с народом, который в подавляющем большинстве поддерживает ефрейтора, подполковника, главнокомандующего, вождя. Оттого, в пятую годовщину Крыма размышляя о России посткрымской, глупо надеяться, что идею захватнического патриотического братства страна отвергнет с той же легкостью, что и братства коммунистического. Та насаждалась в огне гражданской бойни, в тюрьмах и лагерях. Эта самозарождается в душах и осуществляется в деяниях долгожданного фюрера, так что все в замазке - и законно избранный президент, и его избиратель.

Никто не принуждает народ голосовать за Путина, ну разве что чуть-чуть подталкивают в спину автоматами, как депутатов на том референдуме в Крыму, если говорить метафорически, имея в виду пропагандистские орудия. Однако же пропаганда не будет эффективно воздействовать, когда народ не захочет ее слушать.

Пять лет спустя очевидно, что Крым - это катастрофа планетарного масштаба, и беда не только в том, что Россия погружается в бездну и может утащить за собой весь мир. Главная беда в том, что великая страна погружается туда совершенно свободно, с песнями и плясками, и вполне осознает, что натворила, но именно в этом свободном выборе заключена безысходность. С Марксом, не говоря об Энгельсе, нетрудно было свести счеты - они чужие. А когда винить во всем остается только себя, собственную злобную доверчивость и склонность поддаваться самоубийственным примитивным страстям, то и на вождя ответственность не переложишь. И за нового едва ли проголосуешь, если он, предавая народ и любимого нашего Владимира Владимировича, пообещает отменить законы против смутьянов, замириться с врагами, отдать Донбасс и начать капитулянтские переговоры по Крыму.

Это ловушка, из которой почти невозможно выбраться, и одни преступления неизбежно тянут за собой другие. За Крымом Донбасс, за ними Сирия, там "Новичок" в Солсбери и "Вагнер" в Африке, и чудовищные законы, и бесконечный геббельс в зомбоящике, и враги повсюду, и утешаемся лишь тем, что они сдохнут, а мы полетим в рай. Эдак налегке, ведомые к звездам стремительным главкостерхом, празднуя в пути очередную годовщину присоединения Крыма к царству теней.

Илья Мильштейн, graniru.org