Если за Путиным придут

Не удивятся массы и с удовольствием многое припомнят.

Отправлен под домашний арест Виктор Ишаев. Это событие, первый из бывших полпредов президента, оказавшийся под следствием. Да и академиков у нас арестовывают все-таки пока не часто, а Ишаев еще и академик. До того в СИЗО оказался бывший министр «Открытого правительства» Михаил Абызов. Не помогли ни влиятельные поручители, ни обещанный залог в миллиард. Правда, тут удивить сложнее — доводилось нам и арест действующего министра видеть, причем не из последних. Тем более что Ишаев тоже успел министром в свое время поработать.

Разговоров теперь, конечно, недели на две. Но главные позиции уже обозначены. Нанятые и бесплатные любители государства ликуют по поводу очередных успехов на ниве борьбы с коррупцией: это вам не фильмы для Youtube снимать, все всерьез! Сразу видно, кто делом занят, а кто клевещет в интернете. Ну и, конечно, обязательное, на этот раз — в исполнении спикера Совета Федерации Валентины Матвиенко: «Задержание Михаила Абызова свидетельствует о том, что неприкасаемых в борьбе с коррупцией нет». Это было сказано еще до задержания Ишаева, но задержание Ишаева, разумеется, только подтверждает тезис.

(Ремарка, справедливости ради: фильм для Youtube о счастливой жизни бывшего министра Абызова в солнечной Италии Алексей Навальный показывал еще зимой 2017 года. А теперь вот, видимо, и в ФСБ его тоже посмотрели. Похоже, понравилось).

Нелюбители власти заговорили про новый тридцать седьмой. Столько уже было их, новых тридцать седьмых, что впору сбиться со счета. Те, кто пытается хоть в чем-то разобраться, делятся догадками. Задержание Ишаева связали сначала с делом о хищениях в лесной отрасли в Хабаровском крае (до того в Хабаровске взяли двух местных министров, действующего и бывшего, а также одного лесопромышленника). Позже выяснилось, что лес ни при чем — дело по статье «Мошенничество» возбуждено против Ишаева за то, что он, в бытность свою вице-президентом «Роснефти» (что тут скажешь, богатое у человека резюме) «в результате обмана и злоупотребления доверием сотрудников и руководства нефтяной компании» обеспечил заключение по завышенной стоимости договоров аренды помещений в Хабаровске с фирмой, ему же и принадлежащей. 280 квадратных метров — не шутки!

Теперь можно гадать, где именно Ишаев перешел дорогу Игорю Сечину (только гадать, такого на суде все равно не расскажут). Или искать за арестом политику — Ишаев, вроде бы, на губернаторских выборах в Хабаровском крае прошлой осенью поддержал оппозиционного кандидата Сергея Фургала. Кремль те выборы проиграл, и в Кремле, конечно, обиделись. Но это все тоже не точно.

Арест Абызова называют очередной атакой на системных либералов, а то и вовсе на самого Дмитрия Медведева. На этот счет установилось даже нечто вроде консенсуса, в связи с чем хочется сказать пару слов. «Системные либералы» — устоявшийся миф. Люди, которых относят к системным либералам, традиционно демонстрируют сервильность, граничащую с трусостью, и практически никогда не выступают единым фронтом. Нет такой партии. Дмитрий Медведев политик настолько самостоятельный, что если вдруг Путину вздумается продеть серьгу в ухо и водить Медведева на цепи по ярмаркам, Медведев пойдет безропотно и будет старательно показывать «как Буанопартий от Москвы драпал» и «как баба горох собирала». Ему ли, кстати, не знать: у него, поговаривают, в собственности много разнообразных сельхозугодий и целая коллекция удобных кроссовок для прогулок по означенным угодьям.

Трудно теперь понять, почему (а впрочем, и тогда было трудно понять, почему), но самые разные люди из очень условного либерального лагеря связывали с президентством Медведева какие-то свои надежды. Все знали, что будет рокировка, но некоторые (зная, что она будет) верили, что ее все-таки не случится. И когда она случилась, обиделись. Не на себя, конечно, а на человечество, что ли. И до сих пор при каждом удобном случае пытаются то свое давнее разочарование заболтать рассуждениями о влиятельности Медведева и подковерной борьбе, которую ведут против этого свободолюбивого и очень самостоятельного политика разнообразные темные силы.

Слово «темнота» появилось здесь не случайно, российская политика — сфера максимально непрозрачная, здесь можно только гадать, вместо кофейной гущи используя «анонимные источники в администрации президента». И любая версия из описанных выше может оказаться истинной. Включая даже легенду о самостоятельном политике Медведеве. И с тем же успехом все они могут оказаться ложными.

Но кое-что можно из происходящего вывести почти дедуктивно. Внутри путинской системы коррупция — важнейший политический и даже управленческий элемент. Доступ к корму — это одновременно и способ привлечь человека к сотрудничеству, и великолепный инструмент, чтобы держать его в узде. Он пойдет на работу во власть или околовластные структуры, понимая, что это и есть прямая (возможно, теперь даже единственная) дорога к личному обогащению, и даже будет при этом, отвлекаясь от увлекательного процесса хищений, делать что-то полезное для государства. Ну, с точки зрения начальства, полезное. Но при этом он отлично будет понимать, что шаг в сторону равен побегу, что любая попытка поиграть в самостоятельность может кончиться тюрьмой, потому что все-таки его комфорт, его покой, его дачка на Волге или замок в Тоскане куплены на краденые деньги, и начальство это тоже знает. Страх — неплохая база для обеспечения лояльности.

И система получается почти безупречная, если бы не одно «но». Конечно, так можно контролировать всех, кто на любом уровне инкорпорирован в работу государственного механизма. На каждого заартачившегося можно в любой момент спустить силовиков, и они его с удовольствием разорвут. Но есть нюанс: чем глубже в российской жизни укореняется система коррупционной политики (или политической коррупции), тем больше влияния у тех, кто собирает компромат, отслеживает деньги в офшорах, кто ведет реестры скромных дачек под березками и нескромных дворцов под пиниями. Силовики, конечно, ждут команды «фас», но, похоже, уже просто по инерции. Знал ли, к примеру, Путин о деле против Алексея Улюкаева — большой вопрос. После ареста неленивые люди копались в деталях, сопоставляли факты, и много получалось разнообразных нестыковок. После ареста Абызова — чтобы избежать кривотолков, учатся ведь и в президентской пресс-службе на ошибках, — специально сообщили, что президент был в курсе и лично дал добро.

К тому же любого уровня жертву просто некому защищать: «системные либералы» как некое целое — городская легенда, партии — фикция. Та же «Единая Россия» с легкостью сдает своих после очередного обвинения. Поговаривают, каждый полицейский при устройстве на работу пишет заявление об увольнении с открытой датой, и если сегодня попадется он в когти службе собственной безопасности, начальник его спокойно сообщит, что по счастливому стечению обстоятельств этот негодяй еще вчера уволился. Есть подозрение, что и единороссы при вступлении в партию скоро что-то подобное будут писать.

А главное (да, как ни странно, но это главное, и это тоже естественное следствие системы коррупционной политики), широкие массы ни капли не удивятся никакому громкому аресту. Более того, порадуются. Слова «чиновник» и «вор» давно синонимы, рассказывать рядовому работяге про презумпцию невиновности — пустая трата времени, а на то, как живут слуги народные, работяга насмотрелся. Тем более что они и не скрывались особо — ни в вольготные докрымские годы, ни в тяжелые посткрымские.

Если за Медведевым придут — не удивятся массы и с удовольствием припомнят знаменитое «денег нет». И если за Путиным придут… Ладно, не будем о страшном. Но, кстати, если вдруг придут, а Пескова закрыть забудут по недосмотру, он, конечно, проведет брифинг и сообщит журналистам, что президент был в курсе готовящихся мероприятий. И лично их одобрил. Потому что «неприкасаемых» у нас нет, когда речь о борьбе с коррупцией.

Путину пока везет — настоящих буйных, похоже, у силовиков мало и вожаки в дефиците. А нам везет еще больше, если подумать. Но это пока.

Иван Давыдов, theins.ru