Как Национальный парк Припятский отдали «клану Бамбиза»

Полешуки уже не верят обещаниям Лукашенко.

В этом году исполняется 50 лет, как в междуречье Припяти, Ствиги и Уборти был создан Припятский ландшафтно-гидрологический заповедник, сообщает «Белсат».

Как же случилось, что природоохранную зону жители нескольких районов воспринимают как опасность?

Как все начиналось

Припятский заповедник от самого своего создания в 1969 году накладывал определенные ограничения на хозяйственную деятельность. Но они почти не касались местных жителей. Полешуки пасли скот, собирали грибы и ягоды, заготавливали сено, снадобья, дрова, могли ловить рыбу в Припяти, пойменных озерах-старицах и маленьких речках. Запрещались вырубки леса и охоты в заповедной зоне. Особое внимание уделялось именно сохранению уникальных ландшафтов и изумительной гидрологии.

Зонирование заповедника было таким, чтобы в окрестностях деревень люди могли бережно пользоваться природой. Особенно заповедными, где запрещалась всякая хозяйственная деятельность, были старые леса и различные типы трясины в центре лесо-болотного массива заповедника, а также почти два десятка лесных кварталов возле самой поймы Припяти. В последних росли необычные пойменные дубравы, аналогов которым нет больше нигде в Европе.

Эти леса не похожи на привычные раздельные вьющиеся дубы в поймах рек, которые можно встретить во многих местах. Густые и рослые пойменные дубравы около Припяти ежегодно на несколько месяцев после зимы уходят под воду на высоту до двух метров. Это сформировало в них особый мир растений и животных. Даже на стволах дубов, которые длительное время находятся под водой, не развиваются зеленые лишайники, а живут другие организмы. Но для нормального функционирования уникальной живой общины вода не должна иметь препятствий, чтобы войти в дубравы и после наводнения уйти оттуда.

Как свидетельствуют бывшие научные сотрудники заповедника, одним из основных научных направлений деятельности учреждения было исследование гидрологического режима пойменных дубрав.

— Когда я работал научным сотрудником, мы закладывали пробные площади в заповедных массивах и в эксплуатируемых лесах Житковичского лесхоза, сравнивая различные показатели развития лесного организма, – вспоминает бывший научный сотрудник заповедника Василий Балбуцкий. – В заповеднике даже лесники, кроме того, что охраняли лес, участвовали в научных работах. Они вели дневники наблюдений, куда вносили все изменения.

Вот уже более 20 лет научные исследования такого рода здесь не осуществляются, а количество сотрудников научного отдела сведено к минимуму.

Разворот к пользованию

Кардинальное изменение направленности деятельности бывшего Припятского заповедника состоялось в октябре 1996 года. Тогда трем родным братьям Бамбизам из Лясковичей удалось убедить недавно избранного Лукашенко в том, что охранять и изучать природу – это пустая трата государственных денег, а на природе надо зарабатывать. Указом президента заповедник был переделан в Национальный парк с рядом хозяйственных функций, а вскоре при нем было создано так называемое экспериментальное лесоохотничье хозяйство «Лясковичи».

Старший из братьев – Николай – тогда был генеральным директором Нацпарка, среднего Степана назначили директором ЭЛХХ «Лясковичи», а младший возглавил Лясковичское лесничество. Сейчас, правда, семейный расклад изменился – Степан генерал, пенсионер Николай у него в заместителях, а для Василия создали частное общество с ограниченной ответственностью, которое арендует 55 тысяч гектаров лесов, лугов и болот, а также 23 км Припяти с прилегающими озерами и организует платные охоты и рыбалки.

В состав «Лясковичей» в 1996-1997 годах, согласно указу Лукашенко, передали леса от других субъектов хозяйствования — Житковичского, Петриковского, Калинковичского лесхозов, а также поля нескольких сельхозпредприятий. В самой деревне Лясковичи построили огромный деревообрабатывающий завод, который ради выпуска дубового паркета потребляет за сутки несколько сотен кубометров ценной древесины.

Было время, когда братья убедили Лукашенко даже в том, что просто за проезд через территории, отданные Нацпарку, нужно платить. Пост, который взимал плату с водителей машин, построили даже на трассе М-10 (Гомель — Кобрин) возле деревни Малые Автюки. Этот солидный кусок леса площадью в 25 тысяч гектаров находится в Калинковичском районе, почти 200 километров от Лясковичей, и отдан «Припятскому» из-за того, что в нем тогда было много дубовых насаждений. Сейчас дуб там почти не заготавливается – закончился.

Естественно, на всех принятых территориях вводились ограничения. Несмотря на то, что они не принадлежали к заповедным, туда не позволяли входить местным жителям не только на охоту или за дровами, но и за грибами или ягодами. Ограничивалось пользование водоемами для рыбалки.

В то же время, в самом бывшем заповеднике начали выводить из заповедной зоны все новые и новые кварталы. Теперь в ней остались почти только одни верховые болота, где нечего вырубить. Это также коснулось уникальных пойменных дубрав. Все они выведены из заповедной зоны и там ведутся рубки. При этом на въезде в уникальный лесной массив стоят ворота и вывеска, которая лживо говорит, что там – заповедная зона, в которой запрещено даже просто пребывание.

Все для избранных

Местные жители видят, что реальной охраной природы национальный парк не занимается, а только прикрывается природоохранным статусом для единоличного использования всех территорий. Через те же пойменные дубравы провели насыпную дорогу, чтобы облегчить доступ для рубок и древесину можно было коротким путем через паром вывозить на цех в Лясковичи. Эта дорога перекрыла естественный водосток и ускорила засыхание дубов, которым в среднем около 150 лет. Уникальные дубовые массивы последовательно вырубаются. В них создана охотничья инфраструктура – вышки, стрелковые линии, ловушки для вылова животных. Пользуются всем этом те, кого руководство Нацпарка считает достойным.

Руководители национального парка говорят, что местные жители имеют какие-то преференции перед заезжими охотниками и рыбаками, но люди никакими преференциями воспользоваться еще ни разу не смогли. Рядом с Лясковичами находится одна из резиденций Лукашенко. И очень часто на охоты и рыбалки на Припять приезжают, если не сам глава государства, то различные его гости и приближенные. Другие же охоты и рыбалки организовываются для иностранцев за большие деньги.

Охранники или нарушители

В погоне за деньгами, сотрудники национального парка пойдут на все. Известно много зафиксированных, в том числе и государственными органами, случаев нарушений самими «природоохранниками» законодательства об охране природы. В 2018 году государственная газета «СБ. Беларусь сегодня» сообщала о задержании сотрудниками Микашевицкой инспекции по охране животного и растительного мира инспекторов Нацпарка, которые выловили в Припяти 20 сомов общим весом 138 кг в период запрета вылова этой рыбы. Причем один из мешков с сомами сотрудник «Припятского» успел забросить через забор в базу отдыха Нацпарка у деревни Дорошевичи (именно там находится и президентская резиденция).

В 2017 году во время весенней охоты на водоплавающую птицу, которой руководили сотрудники Нацпарка, охотники из Италии и России застрелили редких уток-свиязей, весенняя охота на которых запрещена. Такие же случаи ранее фиксировались активистами общественной организации «Ахова птушак Бацькаўшчыны», но тогда сотрудникам Нацпарка удалось избежать ответственности.

А в 2008 году бывшие научные сотрудники Припятского заповедника сфотографировали в мусорном контейнере прямо возле конторы Национального парка мешок с выброшенными птицами, которых отстреляли иностранные охотники во время весенней охоты в пойме Припяти. Там было столько видов птиц, что ощущение, будто иностранцы с разрешения егерей Нацпарка стреляли по всему, что летало, в том числе и по редким видам.

В 2014 году общественным активистам стало известно, что на сотрудников Нацпарка заведено уголовное дело за незаконную вырубку дубов. Тогдашний заместитель главы Государственной инспекции по охране животного и растительного мира Михаил Губич на запрос активистов подтвердил, что действительно нанесена особенно крупная потеря природе и виновные привлечены к ответственности, но подробности не сообщил.

Аппетит приходит во время еды

Многочисленные случаи нарушений не вызывают у Минска сомнений в необходимости удовлетворения каждого желания клана Бамбизов. На многих переданных когда-то Нацпарку территориях уже практически нечего рубить. Значительно обедневший животный мир не позволяет делать роскошные охоты, как когда-то. Поэтому руководство увеличивает свои аппетиты за счет новых территорий.

Последний запрос из Лясковичей – передать им все озеро Красное и прилегающие земли в радиусе трех километров. Это при том, что треть озера и огромный лесной массив Вятчинского лесничества Нацпарк загреб под себя от Житковичского лесхоза еще в девяностых.

Известие о том, что третье по величине озеро Беларуси и крупнейшее в Гомельской области может полностью перейти под юрисдикцию Нацпарка «Припятский» вызвало сопротивление жителей окрестностей Красного, Житковичей, Турова и прилегающего к озеру с севера Любанского района Минской области. Уже несколько месяцев люди собираются на побережье озера и готовы защищать свою малую родину очень отчаянно. Видя то, что происходит на территориях, которые уже принадлежат «Припятскому», они не верят красивым обещаниями ни Степана Бамбизы, ни Управления делами Лукашенко, которому подчинен Нацпарк и которое разработало проект указа Лукашенко о передаче озера.