«Я жить хочу, у меня три дочки!»

Речичанин едва не погиб из-за несвоевременной операции по удалению аппендицита.

Речичанин за несколько дней, проведенных в отделении районной больницы с диагнозом «острый аппендицит», едва не умер от абсцесса. Чудом родные смогли забрать его из отделения под расписку якобы на консультацию в Гомель, где он моментально оказался на операционном столе, пишут «Сильные новости».

Историями про халатность, невнимательность и попустительство со стороны персонала речицкой больницы вряд ли можно удивить. Но после резонансной смерти от ангины 40-летнего отца троих детей, которому просто не оказали медпомощь, Константин, уже бывший пациент этого же медучреждения, решил рассказать, как он едва не погиб из-за несвоевременной операции по удалению аппендицита.

После новогодних праздников, вечером в пятницу, Константин поступил на «скорой» в приёмное отделение райбольницы с подозрением на аппендицит. С утра у него болел живот, а к вечеру стало совсем плохо. Семья приняла решение звонить в 103. Прибывшая бригада сделала кардиограмму, измерила давление.

Из-за повышенного давления и «нехорошей» кардиограммы врачи заподозрили предынфарктное состояние, сделали укол и госпитализировали мужчину. В приёмном покое его отправили сдать анализы, сделали УЗИ и рентген. Инфаркт исключили. Анализ крови показал больше 16 тысяч лейкоцитов. Молодой хирург, который был на смене, положил мужчину в хирургию под наблюдение.

Константин поминутно помнит ночь, когда оказался в отделение:

«Где-то спустя несколько часов, уже ночью, боль достигла такой силы, что темнело в глазах, я не мог пошевелиться. Стала подниматься температура. Я еле дошел до пункта дежурства медсестер. На мою просьбу дать градусник никто не отреагировал. Дежурная, не поднимая на меня глаза, приказала ждать врача в палате.

С дикой болью и высокой температурой я провёл почти ночь. По болевым ощущениям внизу живота справа было очевидно, что это острый аппендицит. Но только рано утром пришла другая медсестра и дала градусник. Увидев 39.6, побежала за врачом, но дежурный хирург развел руками: „Что я могу сделать? Ждите утра!“. И ушёл. Это было в 5.30».

В 8 утра другой врач заступил на смену, начал ставить капельницы. Только в обед Константина забрали на операцию. Вместо 2-4 часов, в течение которых должен быть прооперирован пациент с острым аппендицитом, речичанин попал на операционный стол спустя 16 часов после поступления в хирургическое отделение.

Диагноз — «гнойный гангренозный аппендицит». Из-за несвоевременного оперативного вмешательства острый аппендицит перешел из «острого» в «гнойный», из «гнойного» — в «гангренозный». Операция длилась 2 часа.

«Гангренозный аппендицит представляет собой одну из разновидностей воспаления и отмирания тканей червеобразного отростка. При этом возникающие воспалительные процессы, сопровождающие возникновение гангренозно-острого аппендицита, имеют гнойный характер. Данное заболевание представляет серьезную опасность для жизни и здоровья человека, поэтому его необходимо ликвидировать как можно быстрее. После проведения оперативного вмешательства пациенту назначается специальный восстановительный курс, так как удаление гангренозного аппендикса является достаточно серьезной нагрузкой для человеческого организма. Послеоперационный курс включает в себя следующее: контроль общего состояния пациента. К такому контролю относится проведение регулярных измерений температуры тела, ежедневное промывание дренажа и замена телесных повязок, ежедневное лабораторное исследование образцов крови. Проведение детоксикационной терапии. Введение соответствующих обезболивающих средств в организм пациента».

Это общая информация, которую подсказывает медицинский справочник, о том, как должна проходить реабилитация после подобной операции. А как было на самом деле, Константин помнит в мельчайших деталях. Следующие 5 дней после операции вызвали у него большие опасения за собственную жизнь.

«После удаления гангренозного аппендицита рана не зашивается полностью, делается обязательный дренаж для выхода гноя. Мне всё зашили плотненько и крепенько. „Обязательный ежедневный контроль показателей крови“ был сделан только на пятый день после операции, несмотря на то, что со второго дня поднялась температура, которая практически не сбивалась. После такой тяжёлой операции, с высокой температурой, с явным ухудшением состояния, я сам поднимался, просил дать градусник, просил сделать укол от температуры.

Сам менял полностью мокрое постельное бельё после того, как температура сбивалась. Практически ничего не ел. Состояние явно ухудшалось, но я полностью доверял лечащему врачу, который говорил, что всё нормально, главное, чтобы не было нагноения раны».

В среду, 9 января, у Константина все же взяли анализ крови. Лейкоцитов оказалось 19 тысяч — еще больше, чем до операции. Когда мужчина случайно присел что-то поднять, у него со шва начал вытекать гной. Заведующий хирургического отделения, глядя на повязку, пренебрежительно сказал: «Что у тебя? Компот потёк?». Затем вскрыл один шов без анестезии и поставил дренаж.

Но состоянии мужчины все равно ухудшалось. Уже не только сам Константин, но и вся семья, стали опасаться за его жизнь. На следующий день, когда мужчину перевели в гнойную хирургию, родные решили просить направление в Гомельскую областную больницу.

Татьяна, жена Константина, вспоминает, как врачи отказывали им, аргументируя тем, что они могут оказать должную помощь на районном уровне:

«Мой муж, взрослый 35-летний крепкий мужчина, плакал, как ребёнок и говорил: „Я жить хочу, у меня 3 дочки!“ Для того, чтобы сказать эти слова, ему потребовались все его силы. Он уже был серо-зелёного цвета и глаза, как за пеленой какой-то. От слабости он терял сознание.

В общем, мы поняли, что толку не будет. Предупредили врачей, что либо они выписывают направление, либо мы просто забираем его, усаживаем в машину и едем в Гомель. Навстречу нам пошла только начмед. Она пообещала завтра в 9.00 дать „скорую“ с фельдшером и отправить мужа на консультацию. Заведующий хирургическим отделением сказал моему мужу напоследок: „Я тебе дам подписать бумагу, что ты берёшь на себя всю ответственность за последствия. Ты со вскрытой раной послеоперационной, и если у тебя кишки вываляться наружу по дороге — вина будет только на тебе“».

Ночью перед отъездом в Гомель вся семья не спала. Были опасения, что Константин не дотерпит до утра:

«В 8.00 мы уже были в больнице, „скорая“ приехала в 9.50 , и мы поехали. „Скорая“ с мужем и мамой впереди, я на своей машине за ними. В Гомеле за 15 минут мужу сделали анализы. Хирург в приёмном отделении, когда глянул на рану, испугался, что это не в его компетенции. Через 5 минут Костю уже смотрел, промывал и менял повязку врач высшей категории. Он вышел и сказал: „Мы его забираем, у него абсцесс, нужно срочно оперировать!“».

«Опять речицкие доблестные хирурги!» — с такими словами мужчину забирали медсестры на операцию, которая началась буквально через полчаса после прибытия в больницу.

По словам лечащего врача, организм Константина серьезно захватила гнойная инфекция, он полностью ослаб и уже перестал бороться. Операция длилась час. За это время хирург полностью вскрыл весь шов, расширил его, вычистил гной, скопившийся до ребёр.

Рану не зашили, назначили 3 курса сильнейших антибиотиков, и, естественно, сильные обезболивающие. Позже делали ещё две такие «чистки» под наркозом.

Константин с супругой уверен, что в Речице его могли не спасти. Отношение к пациентам в областной больнице, мужчина даже не сравнивает:

«Я лежал в Гомеле почти 3 недели. Мой лечащий врач всегда был очень позитивный. Всегда с улыбкой ко всем родным и пациентам. Без тени раздражения. Подробные ответы на все вопросы, хоть 300 вопросов. По его словам, девиз медицины нашего города: «Речица — не лечится!».

Взять комментарий об истории болезни Константина у заместителя главврача Речицкой ЦРБ Тананыкина Сергея не получилось. Он ясно дал понять: «Медицинская тайна». Но рассказал про общие алгоритмы действия врачей в подобных ситуациях.

По его словам, они четко регулируются клиническими протоколами диагностики и лечения Министерства здравоохранения, где прописаны все допустимые сроки между поставленным диагнозом и хирургическим вмешательством. Заместитель главврача заверил — вся больница работает согласно инструкциям.

Клинический протокол можно найти на сайте Министерства здравоохранения. В документе нет пункта с допустимыми предельными сроками лечения или хирургического вмешательства с диагнозом «Аппендицит». Но есть пища для размышлений:

4. Пациентам с острым аппендицитом показано экстренное оперативное лечение.

7. Оперативное лечение при установленном диагнозе острого аппендицита выполняется в первые два часа с момента поступления пациента в хирургическое отделение больничной организации здравоохранения.

После выписки из гомельской больницы, речичанин еще месяц был на «больничном». Каждый день ездил на перевязки в поликлинику. Константин уверен — врачи проявили халатность, которая могла стоить ему жизни. Вместе с женой они написали жалобу в Следственный комитет и собирались подавать в суд. Но реально оценив свои силы и чужой опыт в доказывании правды в медицинских делах, решили потратить их на восстановление здоровья.