О новом тренде, угрожающем автократам.
Важным событием стала победа актера-комика Владимира Зеленского на президентских выборах в Украине. Не станем анализировать причины, по которым он смог победить действующего главу государства Петра Порошенко с разгромным результатом, политический облик победителя, возможную программу его действий и кто за ним стоит, оставив все это украинским политикам и аналитикам.
Подчеркнем другое, важное для всего постсоветского пространства. Дело в том, что господин Зеленский, человек постсоветской формации, не только актер, но еще и чистой воды популист, и выиграл выборы благодаря тому, что избиратели голосовали на выборах не столько за него, сколько против действующего президента республики. А это очень чувствительно для России, Казахстана и Беларуси как государств с авторитарной политической системой, пишет портал kz.expert.
Чувствительно, поскольку свидетельствует о том, что правящим в этих странах элитам стоит начать опасаться не только внешних санкций и давления со стороны коллективного Запада, внутриэлитных войн и террористических (экстремистских) угроз, но и критического роста популистских настроений в современном постсоветском обществе.
Именно благодаря последнему и стало возможным в Украине, во-первых, буквально за несколько месяцев превратить относительно малоизвестного человека в проходного кандидата в президенты страны, во-вторых, обеспечить ему поддержку большинства избирателей без задействования административного ресурса, в-третьих, существенно дезорганизовать государственную машину.
Поскольку это второй за год случай смены действующего главы постсоветской республики нежелательным для него преемником (первый имел место в Армении, но в жестком уличном, а не выборном формате), российским, казахстанским и белорусским властям впору задуматься, как они будут противостоять уже не внесистемной оппозиции, а популистам новой формации, отличающихся от политиков, использующих популизм как инструмент достижения целей, одной важной чертой.
Мы имеем в виду, с одной стороны, отсутствие четко обозначенной политической цели или задачи, а с другой - присутствие вполне обоснованной, понятной всем и каждому мечты или надежды, которую невозможно раскритиковать, отбросить или опровергнуть.