«Его охраняли, как злодея, а он ставил милиционерам классику»

Белорусский футбол потерял удивительного человека.

В белорусском футболе вновь настала пора траурных повязок. В воскресенье во время гомельского экомарафона остановилось сердце у пианиста и соучредителя минского НФК (бывшие «Крумкачы») Юрия Блинова. До финиша он не добежал несколько метров...

Блинов сделал себе имя в академической музыке. В 17 лет Юрий одержал победу в международном конкурсе имени Сергея Прокофьева в Санкт-Петербурге и в дальнейшем стал активно гастролировать за рубежом. В 2002-м он дал концерт в олимпийском Солт-Лейк-Сити, а спустя четыре года стал первым белорусом, выступившим в знаменитом американском Карнеги-Холле.

Юрий давно увлекался футболом, и даже посвятил концерт в пяти частях немецкому футболисту Тони Кроосу. В последние годы Блинов активно поддерживал «Крумкачы», а в 2018-м, когда коллектив оказался в Д3, стал одним из учредителей клуба и помог «крумкам» остаться на плаву. О том, каким человеком был Юрий Блинов, рассказывает «Трибуне» его друг, специалист по работе с болельщиками НФК Алексей Важник.

– Так вышло, что я сейчас нахожусь с семьей в небольшом отпуске в Берлине. Мы только-только прилетели в воскресенье, а в три часа дня мне в Telegram один из болельщиков сбросил ссылку на новость о том, что в Гомеле во время марафона умер 43-летний минчанин. А потом он добавил: «Среди очевидцев были знакомые, которые сказали, что это Юра Блинов». Моя первая реакция: это, наверное, какая-то досадная ошибка. Подумал, может быть, он в Гомель все-таки не поехал. Всегда в таких случаях хочется верить, что это какая-то гнусная оплошность. Я сразу же написал [пресс-секретарю НФК] Сергею Южику, он через журналиста Бориса Рафаиловича Тасмана связался с Гомелем и там все подтвердили. Тогда все стало понятно… Сейчас мне очень сложно передать эмоции. Просто у меня не хватает лексического запаса, чтобы их описать. В голове и в душе пустота. Я человека знал чуть больше трех лет, но у меня было ощущение, что знаю его всю свою жизнь.

История нашего знакомства достаточно интересная. Когда «Крумкачы» готовились дебютировать в высшей лиге, я прочитал интервью Блинова «Комсомольской правде». Он рассказывал про Concerto Krooso, и в том числе сказал, что среди белорусских клубов его вдохновил пример «Крумкачоў». Я за это зацепился, позвонил журналисту КП Володе Криулину и узнал телефон Юры. Просто набрал Блинову, пригласил на нашу игру и подарил абонемент на домашние матчи команды. Мне заранее сказали, что это известный музыкант, выступающий по всему миру, но я был поражен степени его открытости и коммуникабельности. Он сразу воспринял меня так, как будто знакомы очень давно.

Вскоре Юра начал посещать матчи «Крумкачоў», а потом посвятил нашей команде музыкальное произведение «Приглашение в полет», что стало для нас большой неожиданностью. Ты там делаешь что-то в футболе, а о тебе пишет не попсу, а классическое произведение музыкант с мировым именем! Это было очень вдохновляюще. Когда Юра впервые исполнил его на сцене концертного зала «Верхний город», мы подарили ему нашу футболку.

Юра практически сразу начал посещать выездные матчи команды. Да, у него были гастроли, занятия с учениками, но он все равно старался везде успевать. После одного из матчей в Бресте он решил съездить в родной Дрогичин. Игра закончилась и Блинов во всей болельщицкой экипировке – в майке и с шарфиком «крумок» – сел в электричку на Дрогичин. По его словам, к нему сразу же приставили несколько милиционеров, которые сопровождали его в поезде как особо буйного фаната. Он ехал вместе с ними в вагоне, показывал им на мобильнике свое выступление в Будапеште и рассказывал, что на прошлой неделе давал концерт в Венгрии. Это был какой-то сюр. И я представил себе этих милиционеров, которые собрались охранять злодея, а этот человек им ставит классическую музыку. Его самого это забавляло, и он рассказывал такие истории с большим жаром.

Он был очень эмоциональным болельщиком, который сильно переживал за результат. Был интересный случай в Солигорске. Наши поклонники привезли с собой барабан, но после пропущенного гола приуныли и били в него без большого энтузиазма. Юра, известный музыкант, решил продемонстрировать мастерство на трибуне и таким образом поддержать команду. Сыграл круто.

На матчи он не всегда добирался вместе с болельщиками, но на трибуне постоянно был вместе с ними и никогда не держался в сторонке. Понимаешь, он так жил. В нем было очень много энергии. Если болел, то до конца. Во время одного из прошлогодних матчей он реально бросился к бровке, чтобы поздравить с голом Алексея Ходневича. При этом я никогда не видел, что он, празднуя победу, стимулировал себя алкоголем. Ему это не надо было. У него хватало другой энергетики.

У нас само собой получилось, что болельщики очень близки с игроками. И Юра был одним из тех, кто никогда не боялся общаться с футболистами. Он вообще со многими сдружился и поддерживал их за пределами поля. Я знаю, что Миша Калугин, Ярик Богунов, Денис Шунто и другие ребята ходили на его концерт. Женя Костюкевич до него не добрался, но тоже всегда тепло общался с Юрой. Блинов поздравлял Кирилла Алексияна с Новым годом – они жили рядом. Как я видел со стороны, у него были хорошие отношения с тренером Алексеем Леонидовичем Кучуком. За все время нашего общения даже не могу вспомнить того, с кем у Блинова были плохие отношения. От него исходило тепло, которое передавалось людям. Я сегодня утром открыл его страницу в Фэйсбуке и увидел огромное количество сообщений со всего мира.

Блинов очень быстро заразился «Крумкачамі», командой, которая держалась исключительно на энтузиастах. И когда в прошлом году возникли сложности, собралась инициативная группа болельщиков, которые обсуждали и думали над тем, что будет с командой в будущем. И Юра был одним из первых, кто сам предложил свою кандидатуру на роль одного из учредителей. Это, знаешь, было сделано с каким-то юношеским задором. Его никто об этом не просил, а он сам встал и сказал: «А давайте я буду!»

Он был инициатором и исполнителем разных идей. К примеру, прошлой весной сам поехал решать вопросы в федерацию. Не знаю, общался ли он лично с Сергеем Вагаршаковичем Сафарьяном, но риторика была такая: «Если не примете документы на лицензирование, то я прекращаю переговоры по приезду Крооса в Беларусь». Может быть, некоторые люди в федерации тогда расценили это как шантаж. Но я так не думаю. Это просто была Юрина эмоциональность и желание помочь клубу хоть таким радикальным способом.

Блинов – это настоящий «крумкач», который отдавался своему делу без остатка. Он в клубе был больше эмоциональным вдохновителем, нежели человеком, который приносил какие-то деньги. Конечно, он, как и другие ребята, для поддержания команды изначально что-то вкладывал, но даже не знаю, что это были за суммы. Думаю, небольшие. А бумажными делами заниматься ему не было необходимости – у нас хороший директор. Блинов всегда исключительно поддерживал футболистов, никогда им не пихал и никого не обижал. И чувствовал себя в этой роли он прекрасно. На все старался смотреть с позитивной точки зрения.

Его последним матчем был наш поединок первого тура с «Оршей». У Блинова была температура, он в перерыве извинился и поехал домой. А после написал мне: «Видишь, забили дважды, пока меня не было. Значит, не стоит мне ехать в Лиду на второй тур». Это, конечно, была шутка, но он во всем старался найти позитивный подход и никогда не обвинял ни в чем футболистов.

Хочу еще затронуть тему патриотизма Блинова. Он много раз за свою жизнь мог уехать за рубеж и остаться там жить, но этого не сделал. Я даже у него как-то прямо спросил: «Почему ты не уезжаешь? Многие бы с удовольствием это сделали, имея твои возможности». На это он ответил, что в подобном не видит необходимости – у него здесь родные и близкие. Он не был радикально настроенным оппозиционером и не любил деструктива. Юра просто очень любил нашу культуру, и благодаря Блинову многие иностранцы узнали о нашей стране. Всегда болел в еврокубках за белорусские команды и огорчался неудачам наших сборных.

Стоит отметить, что Юра очень тепло относился к малой Родине и даже учредил в Дрогичине фестиваль юных музыкантов «Палескі агеньчык». Кстати, Блинов часто приглашал на футбол своих воспитанников и друзей. Так я познакомился с хорошими ребятами, музыкантами – Антоном Малеенком и Артемом Хомяковым.

Юрий Блинов вместе с Артемом Хомяковым и Антоном Малеенком

Что касается марафонов, то Юра уже давно их бегал, купался в проруби и всячески старался поддерживать себя в форме. И я не могу назвать его неосмотрительным человеком, но произошла вот такая ситуация… Можно простить обиду, можно вернуться в высшую лигу из второй, но вернуть жизнь человеку невозможно. У меня сейчас некоторые болельщики спрашивают: «А что будет с «Крумкачамі»?» Эту потерю мы действительно восполнить не сможем. Нам теперь важно думать о Юре и чтить его память. Он давал искру, эмоцию, которая помогала побеждать.

Обычно с Юрой мы созванивались по вечерам, потому что в другое время он был занят. И в конце каждой телефонной беседы он мне говорил: «Обнимаю!» Нашим людям такое обращение несвойственно, и мне поначалу было как-то неловко. Но потом понял, что это очень теплый жест и сам перенял его у Блинова. Юра, мне этого будет очень не хватать. У меня не укладывается в голове, что тебя больше нет с нами. Это, наверное, все, что я могу сказать. У Юры остался маленький сын. Он рассказывал про него с большим вдохновением…