«С нами не считаются, как с людьми»: протесты российских медиков

Российские медработники протестуют против нищенских зарплат и сокращений.

На этой неделе сотрудники службы скорой помощи Окуловской центральной районной больницы, что в Новгородской области, на некоторое время приостановили прием вызовов. Они назвали эту акцию «итальянской забастовкой» — медики требовали повышения зарплат и полноценной комплектации бригад скорой помощи.

О ситуации в службе скорой помощи Окуловской больницы RFI рассказала Светлана Кузнецова, фельдшер-диспетчер скорой помощи.

Светлана Кузнецова: На скорой помощи сложилась такая ситуация, что у нас недостаток персонала. На машине скорой помощи по инструкции должны работать фельдшер, второй фельдшер и водитель, либо в худшем случае — фельдшер, медсестра и водитель. У нас работает один фельдшер и водитель. Они не могут даже поднять больного на носилках. Что, девочка 58 килограмм может нести носилки?! А у нас больные подчас — 100–120 килограмм. Мы даже не можем эвакуировать больного надлежащим образом, потому что у нас в бригаде один водитель и один фельдшер.

Мы в рамках «итальянской забастовки» требовали от начальства, чтобы нам дали второго фельдшера на машину, чтобы мы работали укомплектованной бригадой. В этот день не вышел диспетчер — она заболела ОРЗ. И получилось, что вышли на работу только два выездных фельдшера. Ну, а поскольку была «итальянская забастовка», лидер группы «Альянс врачей» Анастасия Васильева сказала, что мы будем отказываться от выезда, пока администрация больницы не даст нам второго фельдшера, укомплектованную бригаду. Потому что неукомплектованная бригада не может оказать квалифицированную полную помощь, особенно пациентам в сложных случаях. Главврач нас слушать не стал, никто нас слушать не стал. Вызовы некоторое время стояли. Нам стали угрожать уголовной ответственностью.

- Как отреагировали люди?

- Люди боятся. Такие мизерные зарплаты в нашей Окуловке, большой деревне, не найти. Нам угрожают — уйдете по статье. А деваться нам некуда, понимаете? Исполняющий обязанности главного врача Ладягин звонил Саволюк, министру здравоохранения Новгородской области: «Все хорошо, у нас все работает». Он даже не акцентировал внимание, что у нас такое вот происходит на скорой. Мы вызовы какое-то время не обслуживали. Это действительно была забастовка, людям было сказано: у нас забастовка, мы вызовы не обслуживаем.

- Руководство больницы пошло на контакт?

- Разговаривать с нами Ладягин не захотел, говорил это персоналу прямо в лицо: вы здесь никто. С нами не считаются, как с людьми. То есть мы быдло.

- Одним из требований было повышение зарплат. Сколько вы получаете?

- Начинающий фельдшер получила 5000 рублей аванса и 6400 получки — 11400 на руки, и то с переработкой. У меня 30 лет стажа, высшая квалификационная категория. Я получила 5000 аванса и 11000 получки. Норма была 169 часов, а у меня было 189 — на 20 часов переработка.

В среду в городе Анжеро-Судженске, что в Кузбассе, началась голодовка трех сотрудниц местной горбольницы. Они требуют, чтобы руководство аннулировало свое решение о сокращении ставок младших медсестер и санитарок.

Марина Агаркова, младшая медсестра акушерского отделения роддома горбольницы, участница голодовки: Мы требуем, чтобы отозвали наше уведомление о сокращении и дали нам спокойно работать.

- Сколько человек сокращают?

- Точное количество сейчас не могу вам назвать, потому что многие люди подписали (заявление) на перевод в уборщицы, а мы хотим остаться младшими медсестрами и санитарками. Это в роддоме — нас там осталось человек 7–8. В онкологическом отделении одна еще осталась, во взрослой «инфекции» — двое.

- Как проходит ваша акция?

- Голодовка проходит на квартире, мы ее периодически покидаем, чтобы съездить домой, у нас все-таки у каждого своя семья. Со вчерашнего дня мы пьем только воду, ничего больше не едим.

- На ваш взгляд, ситуация как-то связана с майскими указами президента?

- Это напрямую связано с майскими указами Владимира Путина, так как нужно поднять зарплату врачам и среднему медперсоналу до 200% по его указам. Контора себя не сокращает, а решила взяться сразу за младший медперсонал.

- Кто будет выполнять вашу работу после того, как вас сократят?

- Просто уборщицы и уборщицы с функцией санитарки. Часть обязанностей ляжет сейчас на медсестер, так как многое уборщицы не смогут делать. В том отделении, где работаю я, сейчас нас оставили всего двоих, хотя там с самого начала работали четыре человека. А теперь они оставили нас двоих и говорят, что это самое грязное отделение. Это первый этаж, все через нас ходят, и два человека просто не справляются с этим объемом работы.

- А почему оставили всего двоих?

- Потому что были сокращены люди, и чтобы перекрыть (нехватку персонала) в других отделениях, сняли с нашего и поставили на другие. В нашем же акушерском отделении — к новорожденным и в послеродовое, потому что там людей сократили — в сентябре 2018-го у нас уже было сокращение. Вот, чтобы закрыть там, оголили нас.

- Почему вы так держитесь за эту работу?

- Понимаете, у нас город маленький, найти работу очень трудно. Уже столько лет отработали здесь, нам нравится своя работа, хотим остаться работать.

- Если не секрет, сколько вы зарабатываете?

- На руки у меня выходит 20 тысяч рублей. Я хожу два дня в день, два дня дома. По 12 часов. Иногда сутками, но редко. В некоторых месяцах есть переработка.

- Руководство больницы как-то отреагировало на вашу голодовку?

- Никак. Единственное — они позвонили и предложили нам медработника, который будет следить за нашим состоянием здоровья — измерять давление, уровень сахара в крови, температуру тела. Мы не отказались, приходит он и еще наш медработник, который тоже измеряет нам это все.

- Но они же как-то объясняли причины сокращения?

- До этого они говорили, что численность населения сокращается, больных становится меньше, поэтому денег нет, нужно сокращать санитарские ставки. Хотя в поселке городского типа Яя закрыли роддом, и оттуда роженицы едут к нам. Притом, что население сокращается, руководство больницы не сократили ни на одного человека.

Ситуацию в горбольнице Анжеро-Судженска газете «Вести-42» прокомментировала главный врач учреждения Ольга Козлова.

Ольга Козлова: «Были внесены определенные изменения в штатное расписание. 39 санитарок на городской больнице осталось. Остальным — тем, кто не подходит под профстандарт — предложено перевестись. 90 человек подписали заявления и работают уже. О полной ликвидации младшего медперсонала не может быть речи».

Голодающих поддерживает межрегиональный профсоюз работников здравоохранения «Действие». По информации его сопредседателя Андрея Коновала, за пять лет количество людей, работавших младшим медперсоналом в России, сократилось, благодаря майскому указу Владимира Путина, вдвое.

Андрей Коновал: Чиновники отчитываются, что майские указы по повышению зарплаты медицинским работникам выполняются. Есть регионы, где признают, что целевые показатели не были достигнуты. Но в целом на протяжении пяти лет отчеты всегда звучали оптимистично. При этом сами медицинские работники с большим удивлением, как правило, узнают о своих средних зарплатах из сообщений СМИ и выступлений чиновников. Как правило, большая часть медицинских работников не видит тех зарплат, которыми отчитываются региональные власти по выполнению майских указов.

Более того, и зарплаты на ставку обычно в полтора-два, а то и в три раза меньше этих целевых показателей. Это объясняется, с одной стороны, порочной методикой, изначально заложенной правительством, что отчетность формируется, исходя из данных не на ставку, а на физлицо. Сюда включаются все переработки, совмещения, расширение зоны обслуживания, и, соответственно, если человек работает на две ставки, например, в этом случае его зарплата может оказаться близкой к тем показателям, которые обозначены. То есть это ненормальная ситуация. Более того, она стимулировала чиновников, работодателей на создание искусственного дефицита кадров, что в корне противоречит задачам майского указа президента, где говорилось, что, наоборот, в целях сохранения кадрового потенциала отрасли все это делается.

Стараются не принимать новых сотрудников или даже проводят так называемые оптимизационные мероприятия — сокращения штатов, иногда массовые сокращения. В результате на оставшихся сотрудников ложится та нагрузка, которая раньше распределялась более равномерно. Все это подают как улучшение, оптимизацию. Особенно ярко эта ситуация проявилась с младшим медицинским персоналом. По моим данным, пять лет назад было 780 тысяч человек, работающих младшим медицинским персоналом в стране. К настоящему моменту их количество сократилось более чем в два раза. Переводят в должности уборщиц, уборщицы уже не считаются медицинскими работниками и, соответственно, на них не распространяется задача майского указа по повышению зарплат, это большая экономия.

- Это сказывается на пациентах?

- Я думаю, что пациенты это замечают. Есть такие свидетельства, люди говорят, что персонал становится более равнодушным. В той же Анжеро-Судженской больнице, когда мы вели переговоры с главным врачом в марте, нам в лицо говорили, что, например, в онкологическом отделении санитарки и младшие медсестры не нужны, нужны только уборщицы, что там не нужно ухаживать за пациентами. На что смущенные санитарки говорили: извините, там у нас 20 человек лежат, в основном тяжелые больные, которых надо переворачивать, которым надо помогать, подмывать и так далее. Они не оставили ни одной санитарки. В настоящий момент вернули хотя бы двух. Это очень мало, это даже не обеспечивает круглосуточный пост. Для того чтобы один пост санитарки обеспечить круглосуточно, нужно почти пять ставок санитарок, а они оставили лишь две. Это означает, что в ночное время их просто не будет.

В роддоме, где было восемь младших медсестер и восемь санитарок, сейчас они оставляют двух санитарок только для родзала, хотя там несколько подразделений. Но даже в родзале не покрывается потребность в круглосуточном дежурстве. И когда мы обратили на это внимание, они нам заявили, что женщины у них рожают только днем. А ночью они не рожают. Это какой-то сюрреалистический бред, который администрация больницы преподносит как оптимизацию, улучшение работы.