Иллюзия изобилия

У человека, который должен, меняется психология.

Можно быть успешным — хотя каждый понимает это слово по-своему. Можно быть просто довольным жизнью. Но первое и второе, к сожалению, удел не такой уж и большой части общества. Большинство же наших соотечественников своей жизнью недовольны. И, к сожалению, очень многие стараются создать для себя и своей семьи иллюзию "успешности".

«ДУРНЫЕ» ДОЛГИ

Как происходит самообман? Человек (семья) начинает потреблять больше, чем зарабатывает. Еще десяток лет назад такое поведение было практически невозможным: получить кредит в банке было достаточно сложно, деньги давали только под залог чего-то существенного, ну или под поручителей.

Однако потом нормативно-правовая база поменялась, но главное — резко снизилась инфляция. Благодаря чему банки ринулись осваивать нишу потребительского кредитования. Сперва кредиты выдавались на покупку бытовой техники, на образование, потом — на отдых, а потом — и вовсе на все подряд.

Наши друзья в Украине просто изумились, узнав, что в Беларуси кредит на сбор детей в школу существует как самостоятельный банковский продукт.

Ну а дальше настала пора бума кредитных карт, карт рассрочки. Банковская реклама буквально «вдавливала в уши»: купи понравившуюся вещь прямо сейчас, а рассчитаешься с зарплаты.

Сотрудничающие с банками магазины начали указывать на ценниках две цифры: цену товара как таковую и сумму ежемесячного платежа при покупке в рассрочку. Вторая цифра — более чем в 10 раз ниже. Психологический трюк понятен даже школьнику, но ведутся на него вполне взрослые отцы семейств.

Статистика Нацбанка на начало апреля этого года свидетельствует: долги белорусов по банковским кредитам продолжают расти, на 1 апреля население было должно банкам 11 млрд 972,7 млн рублей. В эту аналитику включены потребительские кредиты, займы на покупку жилья и автомобилей, карты рассрочки. (К слову, отметку в 10 млрд рублей белорусы преодолели еще в июне 2018 года, 11 млрд — в ноябре.)

Если же оценивать только потребительские кредиты, то задолженность населения по ним на 1 апреля составила 4 млрд 561,7 млн рублей. И это на 82,4 млн рублей больше, чем месяцем ранее. А вот для сравнения: к примеру, за февраль задолженность по потребительским кредитам увеличилась на 37,7 млн рублей — против 82,4 млн в марте. Налицо скачкообразный рост «потребительских» долгов.

Кредиты на недвижимость тоже растут, но довольно умеренно. Их объем на начало апреля достиг 7 млрд 411 млн рублей. За февраль рост составил 60,8 млн рублей, за март — 63,3 млн.

То есть кредиты на недвижимость берутся (и выдаются) обдуманно. А вот потребительские кредиты — чаще импульсивно. Многие и не догадываются, сколь многие офисные сидельцы, светящие коллегам новенькими айфонами, дома с «Роллтона» на картошку перебиваются.

И как много съездивших отдохнуть в Египет «по-богатому» потом объясняют по телефону ЖЭСу, почему уже три месяца не могут за квартиру заплатить.

Конечно, банкам потребительские кредиты очень выгодны. А банки — крупные налогоплательщики и важные участники различных госпрограмм. В правительстве это понимают. Но там понимают, что необузданный рост объема «дурных» долгов (так чиновники Минфина называют долги по потребительским кредитам) способен спровоцировать если не коллапс финансовой системы, то уж точно большие проблемы для нее.

Например, ухудшение платежного баланса страны и ситуации на валютном рынке. Не говоря уже про социально-политические последствия — вспомните, как в России должники по ипотеке почти стали реальной политической силой.

Решение предлагается вполне в духе белорусского чиновничества: ужесточить правила выдачи потребительских кредитов. Такую возможность допускает и Нацбанк — если темпы кредитования еще больше вырастут.

Собственно, определенные меры принимаются уже давно. С 1 мая 2018 года банки просчитывают для потенциальных заемщиков коэффициент долговой нагрузки. И, например, платежи по потребительским кредитам не должны превышать 40% от среднемесячного дохода.

В результате, как говорят в Нацбанке, долгосрочные тренды в динамике потребительского кредитования демонстрируют нисходящую тенденцию. В годовом выражении темпы прироста потребительского кредитования снизились в I квартале 2019 года с 45,7% до 39,6%.

Кроме того, при оценке кредитоспособности физлиц и расчете показателя долговой нагрузки банкам рекомендовано использовать содержащиеся в ЕРИП сведения о задолженности по коммунальным платежам и другим услугам, а также о рассрочках предприятий торговли и сервиса.

То есть НБРБ, как и положено нормальному банковскому регулятору, старается не допустить накопления излишней долговой нагрузки теми гражданами, которые уже взяли на себя значительные финансовые обязательства.

У ЧЕЛОВЕКА, КОТОРЫЙ ДОЛЖЕН, МЕНЯЕТСЯ ПСИХОЛОГИЯ

Как раз судьба белорусской финансовой системы меня совсем не беспокоит: за 28 лет, которые я за ней наблюдаю, она пережила множество вещей и «прокоповичей» похуже, чем избыточная потребительская закредитованность.

А вот людей жалко. Ведь у человека, который должен деньги, меняется психология. Когда таких должников в обществе большинство — меняется мышление целой нации.

От российских коллег я часто слышу фразу: «Для нанимателя лучший сотрудник — это тот, у кого семья и ипотека». В Беларуси, где ипотечное кредитование распространено пока очень слабо, было бы правильнее говорить «семья и куча потребительских кредитов».

Но суть от этого не меняется: такой человек согласится и на неоплачиваемые переработки, и на выполнение откровенно дурацких распоряжений начальства, и критиковать не будет, и жаловаться — тоже. Потому что увольнение для него смерти подобно.

Снижается социальная мобильность, ведь новую работу (пусть и получше) найдешь только через несколько месяцев, а стоит пропустить пару ежемесячных платежей по кредитам — и запустится цепная реакция нарастания долгов.

Вот и работает такой сотрудник до посинения, до депрессии, до инфаркта или, не дай Бог, до веревочной петли (такое тоже доводилось видеть).

Жизнь показывает: первый кредит семья обычно берет на покупку предмета длительного пользования. Если этот опыт оказывается успешным — а он обычно оказывается успешным, — то человек психологически готов покупать в кредит уже одежду и обувь модных марок, потом — какую-то мелочь.

Дальше уже берется кредит, чтобы собрать ребенка в школу, съездить семьей в отпуск... Ну а затем в кредит начинают покупаться уже и продукты — чего ж не купить, раз на карте лимит долга еще не превышен?

В какой-то момент наш герой понимает, что тратит больше, чем зарабатывает. Однако остановиться очень сложно — понизятся жизненный уровень и самоуважение.

Ведь маркетологи с рекламистами свое дело знают — они всегда могут объяснить воспитанному телевизором горожанину, как должен быть одет «правильный» современный человек, какие гаджеты иметь и какой фитнес-клуб посещать.

Доступные потребительские кредиты создают в обществе иллюзию изобилия. Человеку начинает казаться, что он может себе позволить то, чего на самом деле позволить себе не может.

Конечно, потом будут тяжелое отрезвление, смена рациона питания на то, что удалось у мышей отнять, походы на работу пешком и ночные слезы в подушку. Но прямо сейчас, в момент покупки в кредит, человеку кажется, что он богаче, чем есть в реальности.

А банк потом в случае чего всегда скажет: мы никого не заставляли брать кредиты, человек принимал решение полностью добровольно.

P.S. Еще одно наблюдение: реже всего кредиты берут те люди, которые в силу образования и/или опыта работы сами знают, как формируется банковская процентная ставка, сколько реально стоят деньги самим банкам, как работает вся система кредитования — словом, как банки делают большие деньги из просто денег, воздуха и человеческого тщеславия.

Денис Лавинкевич, officelife.media