«Мама-328» Юлия Островко: Желания заниматься острыми темами у UNICEF в Беларуси пока нет

Возможно, активность белорусов изменит ситуацию.

Юлия Островко, мать осуждённого несовершеннолетнего Эмиля Островко, за которого заступилась Amnesty International, рассказала о походе к руководителю представительства Детского фонда ООН (UNICEF) в Беларуси.

Эмиль Островко содержится в бобруйской воспитательной колонии №2 для несовершеннолетних преступников, которую ровно месяц назад посетила делегация ЮНИСЕФ в сопровождении посла Великобритании Фионы Гибб. После этого мать Эмиля – одна из активисток движения «Матери 328» Юлия – встретилась с чиновником ООН. После разговора с ним она согласилась дать интервью могилёвскому журналу о правах человека mspring.online.

— Юлия, насколько сложно было попасть на приём к руководителю представительства ЮНИСЕФ в Беларуси, и владеют ли, по-вашему, чиновники ООН ситуацией?

— Я и мои коллеги из движения “Матерей-328” стали писать письма и обращения в ЮНИСЕФ где-то с осени прошлого года, когда мы узнали, что применение статьи 328 УК к несовершеннолетним нарушает Конвенцию ООН о правах ребёнка. Очевидно, письма доходили, но никаких ответов на них не было. После того как стало известно, что делегация ЮНИСЕФ посетила Бобруйск, я сразу же позвонила в офис этой организации и записалась на приём. Как оказалось, меня там уже знали и помнили по обращениям.

Честно говоря, у меня сложилось странное ощущение от визита. Мне назначили дату приёма на 13 мая. И оказалось, что на эту же дату пригласили ещё семью Шарковских, чей кейс также заинтересовал международные организации. То есть, с ноября месяца на нас не обращали внимания, а ведь было, как минимум, 26 обращений с описанием дел и с экспертизами. Теперь вдруг приняли только двоих. Господин Рашед Мустафа Сарвар (руководитель представительства Детского фонда ООН (UNICEF) в Беларуси) больше слушал и кивал головой. А вот его помощник, представившийся Дмитрием (Дмитрий Шилин, старший координатор по вопросам защиты детства, — ред.), больше вёл разговор и давал ответы.

— Месяц назад делегация ЮНИСЕФ посетила ВК-2 в Бобруйске. Вы обсуждали условия содержания несовершеннолетних там?

— Да, конечно. И они сказали, что всё там выглядит неплохо. Правда, оговорились, что на “промку” их не повели. Они отметили, что в ВК-2 есть библиотека, разные бытовые удобства и так далее. А я на это ответила, что у детей там всего час личного времени, так что та библиотека мало кому нужна.

Ещё есть очень важный момент. ЮНИСЕФ не хотело делать там никакие проекты и не собирается ничего финансировать. Как сказал Дмитрий, это новость, которую почему-то самостоятельно расписали белорусские государственные СМИ. Делегация ЮНИСЕФ посетила колонию в рамках программы по восстановительному правосудию и ресоциализации несовершеннолетних. А госСМИ заявили, что ООН профинансирует три проекта для ВК-2: медиацентр с телестудией, психологическую лабораторию и дистанционный доступ к Национальной библиотеке.

— Знает ли Рашед Мустафа Сарвар о порядках, царящих в Воспитательной колонии №2?

— Я рассказала ему о том, что были факты, когда детей били, про чайник, которым не дают пользоваться и обо всех других случаях издевательств над детьми. Господин Рашед Мустафа Сарвар только слушал и кивал.

Зато очень странно, как я считаю, высказался его помощник Дмитрий. Он обронил фразу, что не всегда шум и опубличивание информации поможет. Когда человек, работающий в учреждении ООН даёт совет помалкивать, это вызывает подозрение. В ответ я определённо сказала, что матери не будут молчать, когда речь идёт об их детях.

— Что насчет нарушения Республикой Беларусь Конвенции о правах ребёнка при применении статьи 328 УК к несовершеннолетним? Вы говорили об этом?

— Ну, конечно же. И здесь было полное понимание. ЮНИСЕФ считает, что Конвенция ООН о правах ребёнка однозначно не соблюдается в Беларуси, и белорусское представительство Детского фонда ООН в рамках своего мандата будет пробовать урегулировать ситуацию с властями. Как я поняла, готовится встреча в МВД на эту тему. Будет идти речь о соблюдении Пекинских правил и о соблюдении минимального пакета правил обращения с несовершеннолетними.

— Какие у вас ощущения от беседы?

— Я осталась не впечатлена встречей. И, вероятно, мои собеседники также не очень довольны. К концу было видно, что все разозлились, хотя глава представительства ЮНИСЕФ, как дипломат, старался не проявлять эмоций.

Но есть с чем сравнить. “Матери 328” встречаются и с послами разных стран, и с представителями международных организаций – и все они стремятся как-то помочь, предлагают какие-то действия, сочувствуют и проявляют сострадание. В ЮНИСЕФ я этого не увидела. Хотя мы понимаем, что работа Детского фонда ООН – это немалые деньги, и, на мой взгляд, отдача могла бы быть большей. Видно, что большого желания заниматься острыми и жестокими темами там пока нет. Возможно, активность “Матерей 328” изменит ситуацию. Ведь у нас другого пути просто нет.

Для справки: Детский Фонд ООН (ЮНИСЕФ) был основан вскоре после окончания Второй мировой войны — в 1946 году. Это крупнейшая в мире организация, действующая под эгидой Организации Объединенных Наций, которая защищает права детей в более чем 190 странах и территориях. Больше всего усилий направлены на самых уязвимых — детей в возрасте до 8 лет; детей c инвалидностью; тех, кто остался без родительской заботы; подростков, находящихся в конфликте с законом; детей и женщин, переживших насилие.

В конце марта правозащитная организация Amnesty International начала кампанию срочного действия с требованием защитить права несовершеннолетних Эмиля Островко и Василия Савченкова. В 2018 году эти семнадцатилетние школьники были приговорены к 10 годам лишения свободы каждый. По мнению правозащитников, это слишком жестокое наказание для подростков. В 2015 году в Беларуси декретом президента была введена уголовная ответственность по статье 328-й УК «Незаконный оборот наркотических средств» с 14 лет. Максимальное наказание повышено до 25 лет лишения свободы.