Убить дракона

Все это уже было.

Два дня назад мы с сыном пошли в театр. Смотрели «Дракона» в СХТ. Спектакль этот – один из лучших на белорусской сцене, так что сводить на «Дракона» сына было просто необходимо. Поскольку сама я видела этот спектакль всего месяц назад, никаких сюрпризов от него не ждала. И зря, как выяснилось. Потому что месяц назад еще не было таинственного не то убийства, не то самоубийства могилевского сотрудника ГАИ и всего, что за этим последовало.

Особенность произведений классиков – гениев, провидцев, визионеров – в том, что они предсказывают все. Вот просто – все. Иногда пунктиром, иногда – крупными плакатными буквами. Еще одна особенность – нам кажется, что мы знаем их произведения наизусть, мы можем легко рассказать сюжет и описать характеры героев, но до тех пор, пока какая-то часть повествования не затрагивает чего-то актуального, происходящего здесь и сейчас, мы этого не запомним. Эта часть просто пролетит по касательной нашего восприятия и не остановится ни на минуту. А спустя месяц – вдруг – «как же можно было на это не обратить внимания? Ведь все предсказал автор, все до самых мелких деталей, до перламутровых пуговиц на тужурке, до кривой ухмылки холуя! Откуда он это знал?!».

Конечно, мы все помним, что «Дракон» Евгения Шварца - это пьеса не совсем о драконе и уж точно не о странствующем рыцаре Ланцелоте, а о безмолвной терпеливой толпе, которая так привыкла к дракону, что даже после его гибели не может стать свободной. Почти блуждающий сюжет. Многие из нас читали эту пьесу и наверняка все смотрели фильм «Убить дракона» Марка Захарова. Словом, хрестоматийное произведение, классика, давно в школьную программу просится, на цитаты растаскивается. И кажется, будто знаешь наизусть, но грохнет что-нибудь в родной стране, и шварцевский дракон услужливо вставит реплику по существу, на которую прежде и внимания-то не обращал.

«Ланцелот. А что он еще сделал доброго?

Шарлемань. Он избавил нас от цыган.

Ланцелот. Но цыгане — очень милые люди.

Шарлемань. Что вы! Какой ужас! Я, правда, в жизни своей не видал ни одного цыгана. Но я еще в школе проходил, что это люди страшные.

Ланцелот. Но почему?

Шарлемань. Это бродяги по природе, по крови. Они — враги любой государственной системы, иначе они обосновались бы где-нибудь, а не бродили бы туда-сюда. Их песни лишены мужественности, а идеи разрушительны. Они воруют детей. Они проникают всюду. Теперь мы вовсе очистились от них, но еще сто лет назад любой брюнет обязан был доказать, что в нем нет цыганской крови.

Ланцелот. Кто вам рассказал все это о цыганах?

Шарлемань. Наш дракон. Цыгане нагло выступали против него в первые годы его власти».

Ничего не напоминает? Правда же, вы тоже, хорошо зная пьесу, прежде не обращали внимания на этот короткий диалог? И я. Даже месяц назад на том же спектакле. А теперь, после загадочной смерти ГАИшника, после которой силовики будто с цепи сорвались, устраивая государственные облавы на белорусских цыган, «Дракон» и в этом зазвучал по-другому, как будто его написали вчера, а не семьдесят пять лет назад. Ну конечно, цыгане! Они ведь враги любой государственной системы, об этом дракон народу рассказывал.

Понимаю, вы можете возразить: мол, это у них там в сказках страшный дракон, а у нас тут так, шелупонь, до масштабов дракона никак не дотягивающая. Может, и так. Только ведь и там дракон – как будто ненастоящий. Воплощение не мощи, а подлости, не огненного дыхания, а болотного смрада, не могущества, а мелкой пакостности. Такого дракона могло породить только человечество. Оно же и расхлебывает потом - веками и всем миром.

И всякий раз кажется, что вот сейчас будет вспышка, взрыв, судорога – и все закончится. Но ничего не заканчивается. Драконы всегда возвращаются в новом обличье. Потому что всякая гнусная тварь из человеческого рода непременно мечтает стать драконом, когда вырастет. Для этого тварь идет работать в ОМОН, или в НКВД, или в гестапо, или в инквизицию – в каждом времени найдется для нее место. К счастью, в любую эпоху эта тварь в конце концов получает свое и падает, потеряв все свои головы, жирной тушей на мостовую города. Так что можно бесконечно смотреть не только на воду и огонь. На убийство дракона тоже можно смотреть бесконечно. Хотя лучше убивать его вместе.

Ирина Халип, специально для Charter97