Как американские индейцы чудом избежали уничтожения и достигли процветания
Сегодня в США проживает почти 3 миллиона индейцев.
Американцы европейского происхождения всегда стремились сломить коренные народы, с момента основания первого поселения в 1620-х годах и до покорения апачей Джеронимо в 1886. Спустя четыре года после того, как апачи сложили оружие, армия США устроила бойню на ручье Вундед-Ни (Wounded Knee Creek) в Южной Дакоте, уничтожив 300 индейцев сиу, адептов Пляски Духов (Ghost Dance), религиозного мессианского культа индейцев Великих равнин, который вызывал беспокойство у властей, ведь он предсказывал исчезновение всех белых и воскрешение традиционного мира индейцев, включая стада бизонов и предков, погибших в борьбе с европейскими захватчиками.
Вундед-Ни служит своего рода мрачным эпилогом к одной из самых печальных глав в истории Америки.
Дэвид Трейер (David Treuer), талантливый и тонкий писатель и антрополог из племени оджибве, который вырос в индейской резервации Лич-Лейк в Миннесоте, считает, что впереди индейцев ждали еще более трагические события, чем войны, тянувшиеся 270 лет вплоть до 1890 года. Правительство США встало на крайне несправедливый путь крестового похода по насильственной ассимиляции индейцев с остальной Америкой. Целью Акта Дауэса (Dawes Act) 1886 года (да и всех последующих законов) было не что иное, как уничтожение традиционной индейской культуры и идентичности.
Идея, на которой основан Акт Дауэса, проста: хороший индеец — только белый индеец. Продажные патерналисты из Бюро по делам индейцев и глубоко заблуждающиеся миссионеры основных протестантских течений возглавили этот злокачественный и бесчеловечный проект.
Трейер пишет в своей блестящей и трогательной новой исторической книге с элементами воспоминаний «Пульс Вундед-Ни: Коренные американцы от 1890 года до наших дней» (The Heartbeat of Wounded Knee: Native America from 1890 to the Present), что к 1934 году земли, принадлежавшие племенам, были урезаны со 138 миллионов акров до каких-то 48 миллионов, в основном обманным путем. В большинстве резерваций царили тяжелая нужда, пьянство и отчаяние. Многие предрекали, что разрозненные индейские общины полностью сойдут со сцены через каких-нибудь пару десятков лет. И все же каким-то чудом индейцы продолжали держаться.
Закон о реорганизации индейцев 1934 года означал, что эра ассимиляции постепенно уходит в прошлое. Неуклюжие правительственные программы образования и экономического развития в резервациях были пересмотрены; племенам было предоставлено финансовое кредитование. Самое важное, что индейским общинам было разрешено создавать свои собственные органы самоуправления и вернуться к запрещенным много лет назад религиозным обрядам и образу жизни. В общем, Закон о реорганизации наделил индейцев определенной степенью свободы, позволяя им по-своему быть одновременно и индейцами, и американцами.
Так началась затяжная борьба правительств племен против власти Бюро по делам индейцев над всеми вопросами их жизни и за то, чтобы индейцы взяли общины под свой контроль. Пик этой яростной и горячей борьбы пришелся на 60-е и 70-е годы, время Индейского Ренессанса, когда такие писатели, как Н. Скотт Момадэй (N. Scott Momaday) и Вайн Делория (Vine Deloria), а также яростная воинственность Движения американских индейцев «Эйм» (AIM) впервые смогли привлечь внимание американского большинства к бедам и заботам индейских земель. Это был период расцвета проиндейского законодательства, когда Конгресс и Верховный суд начали восстанавливать суверенитет индейцев и разбираться со множеством несправедливостей и преступлений, совершенных против индейцев как федеральным правительством, так и отдельными штатами.
Особенно убедительно и справедливо Трейер изображает роль движения «Эйм» в привлечении внимания к проблемам социальной справедливости и прав индейцев. В конце 60-х и 70-х члены движения «Эйм», во главе с такими активистами как Рассел Минс (Russell Means) и Дэннис Бэнкс, захватывали знаковые объекты: тюрьму Алькатрас, Бюро по делам индейцев и, конечно, резервацию Пайн-Ридж в Южной Дакоте — место, где состоялась кровавая бойня у ручья Вундед-Ни. Когда их окружали ФБР и представители других правоохранительных органов, лидеры «Эйм» требовали, помимо всего прочего, вернуть все украденные у индейцев земли, назначить комиссию по нарушениям государственных договоренностей и провести прямые переговоры с президентом Ричардом Никсоном и Госсекретарем.
Действия «Эйм» нашли широкую поддержку, особенно в академической и либеральной среде, несмотря на то, что активисты часто прибегали к насилию. Трейер пишет, что «Эйм» начали создавать собственный образ — образ гордых воинов равнин, которые сражаются с превосходящими силами белых, стремящихся уничтожить их… Лидеры движения были одержимы имиджем и работали на публику. Тем не менее, в разгар контркультурного движения, вобравшего в себя так много от эстетики и культуры индейцев, «Эйм» делали очень важное дело: они показывали индейцам по всей стране, что нужно гордиться своим происхождением, и делали это самым удобным для восприятия большинства способом. Индейцы из резерваций и из городов впервые ополчились против механизма аккультурации, который был частью внутренней имперской программы Америки.
Оккупация Вундед-Ни «была одновременно высшей точкой и крушением надежд движения „Эйм". Оккупация привлекла внимание всей страны ко многим проблемам индейской территории: коррупции, насилию, отсутствию адекватного правосудия, а также необходимости соблюдения договоренностей и предоставления автономии». И все же в итоге агрессивный подход «Эйм» не слишком поспособствовал тому, чтобы свирепствующие в Пайн-Ридж и других резервациях насилие и бедность уменьшились. Большинство требований, которые выдвинули протестующие федеральному правительству, остались без внимания. Между 1973 и 1976 годами только в Пайн-Ридж было совершено более 50 убийств. Большую часть из них никто толком не расследовал.
Леонард Пелтиер (Leonard Peltier), один из настоящих головорезов движения «Эйм», был замешан в серии жестоких столкновений с ФБР и полицией в Висконсине, штат Вашингтон, и в резервации Пайн-Ридж. В 1977 году Пелтиер был осужден за убийство двух агентов ФБР в перестрелке в Пайн-Ридж. Движение «Эйм» считает Пельтье, который все еще отбывает наказание в тюрьме, политическим заключенным. «Эмнести Интернешнл» (Amnesty International) относит его дело к категории несправедливых судебных разбирательств.
То, как Трейер пишет об «Эйм», показывает, что сам он далеко не воинствующий активист, и его книга — не список грехов, совершенных Соединенными Штатами против коренных народов. Совсем наоборот. Трейер подходит к своей обширной теме спокойно и даже смиренно, стараясь понять, а не обвинить. По его мнению, сегодня индейцы не смогут ничего добиться яростью или же приняв позицию жертвы. «Если мы продолжим протестовать против зависимости от Соединенных штатов и современности как таковой, мы упустим кое-что крайне важное: так же, как наше прошлое определяли прихоти и жестокость нарождающейся Америки, Америка, в свою очередь, была сформирована нами». Лучше встать на путь решительной защиты прав индейцев и прославлять прошлое, чем снова яростно бороться с несправедливостью и прошлыми нарушениями прав.
Главная тема «Пульса Вундед-Ни» — то, как с помощью воображения, способности к адаптации и истинного упорства индейцы не только пережили многие беды и лишения и несправедливость, но и смогли достичь процветания. Эта книга — еще и «попытка разобраться с тем, каким мы, индейцы, видим свое место в мире. Она о том, насколько важно то, какими мы видим себя — какие существуют взгляды на нас самих и наше назначение».
И действительно, в книге блестяще раскрыта тема национальной самоидентификации индейцев, которую они сохранили и передали из поколения в поколение.
Индейские дети из городов, живущие в основном среди белых, «воспитывались на историях о резервации — рассказах о машинах-развалюхах и жестоких шерифах, торговле черникой или корзинами, тамалом (тамал — традиционное мексиканское блюдо из мяса и кукурузы — прим. перев.) или ожерельями на обочине дороги; хижинах, где ютились от пяти до пятнадцати индейцев; о дерзких выходках пьяных; о причудах того или иного сварливого старика. Эти истории становятся основополагающими мифами, эталонами подлинности, хотя все они, так или иначе, являются историями о лишениях».
Часть обаяния этой книги строится на умении Трейера незаметно переключаться между рассказом о Великой истории индейцев к голосам ныне живущих индейцев, пытающихся объяснить нам, да и самим себе тоже, каково это — быть и индейцем, американцем, и одновременно и тем, и другим. В список персонажей входит и сам Трейер, и его невероятно забавный, попыхивающий косячком Дядюшка Бобби, который до сих пор живет в резервации в Миннесоте и круглый год занимается только охотой и собирательством (на самом деле!). Эти части книги открывают нам окно в мир современных индейцев с его ошеломительным разнообразием и придают работе живость и энергию, редкие для книг об истории.
По словам Трейера, со времен «Нового курса» у «страны индейцев» были взлеты и падения, но в целом она движется по восходящей траектории. Численность коренных американцев выросла с 240 тысяч в 1900 году до 2,9 миллиона сегодня. Многие индейские общины по всей стране или уже процветают, или идут к процветанию благодаря новому духу предпринимательства, который выходит далеко за рамки игорных заведений, рыбалки и лесозаготовок, и нарождающемуся индейскому среднему классу. Раздробленность и коррупция лидеров общин все еще осложняют жизнь в резервации, но уже в гораздо меньшей степени.
Более того, среди основной массы американцев понемногу растет уважение к культуре и ценностям индейцев, в особенности к их представлениям о взаимоотношениях между людьми и землей, на которой они живут, к тому, как они ценят духовность и общинность. Теперь по-новому оценивают тот положительный вклад, который внесли индейцы в формирование американской истории и самосознания.
Сегодня голоса и ценности индейцев становятся мощным противовесом запущенному потребительству, эксплуатации и невежеству, определяющим американскую жизнь. А история отношений белых и индейцев, которая восходит к 1620 году, напоминает нам, что жестокость и расизм играли такую же роль в истории Америки, как и «свобода и справедливость для всех».
«Пульс Вундед-Ни» — по сути своей вдохновляющая и обнадеживающая книга. И Трейер на самом деле дает читателю куда больше, чем просто хронику коренной Америки с 1890 года. Первые сто страниц занимает краткая, но впечатляющая история индейцев до этой даты. Здесь Трейер умело и компактно намечает схему тех способов, которые североамериканские индейцы придумали, чтобы сохранить свою независимость и образ жизни. В то же самое время эти сто страниц служат азбукой отношений белых с индейцами, описывая и объясняя инструментарий завоеваний, которым пользовались испанцы, датчане, и в особенности англичане и их потомки. Автор избегает того, что можно назвать двумя устоявшимися в сознаниями представлениями об этих событиях и вырабатывает более сбалансированный взгляд.
Первое представление сводится к тому, что европейцы приехали в Америку, спасаясь от тирании, «нашли» там индейцев и хотели цивилизовать их с наилучшими намерениями, но все пошло не так. Другая, более свежая версия заключается в том, что европейцы «намеревались устроить геноцид, и во многом им это удалось».
Трейеру здесь видится нечто более сложное и двойственное, когда благие намерения перемешивались с дурными. Что бы ни происходило, индейцы никогда не были просто объектом завоевания. Они играли и продолжают играть одну из ключевых ролей в истории Северной Америки после 1600 года. Они «сопротивлялись, поддерживали, оспаривали и меняли условия, навязанные колонизацией и лишением их собственности».
Трейер не считает прошлое индейцев причиной для того, чтобы тосковать или чувствовать себя слабыми. Коренные народы, говорит он, имеют полное право рассматривать свою традиционную культуру и историю сопротивления и приспособления как источник силы и повод для объединения в XXI веке. «Наши люди провели лучшую часть 60-х и 70-х годов, пытаясь понять, как можно одновременно быть индейцами и американцами; как идти вперед, не забывая о прошлом; как раз и навсегда распрощаться с представлением о том, что выбрать один образ жизни — значит отказаться от другого; и как найти продуктивный баланс между развитием и насилием, между разрушением и возрождением».
Трудно представить, чтобы в ближайшее время появился другой, более взвешенный, взгляд на «страну индейцев».
Джеймс Уоррен, The Daily Beast
Перевод: Иносми
Новости и события в Беларуси и мире.
Пресс-центр [email protected]