На аукцион выставлен автомобиль, принадлежавший Ивану Мележу

Дочь классика белорусской литературы подтвердила, что выставленный на аукцион автомобиль принадлежал ее отцу.

Двадцать первая «Волга», кажется, еще совсем недавно ездила по городским улицам, но как-то в одночасье, увы, покинула трафик. А ведь в свое время это был шик советского автопрома. Автомобилем, который Генри Форд назвал танком во фраке, владели первые лица страны — знаменитые актеры, известные космонавты, крупные партийные деятели... Иногда машины с интересной историей снова оказываются в центре внимания. Например, сейчас на торги одного из аукционов в Минске выставлен автомобиль, который, вероятно, принадлежал писателю Ивану Мележу. Корреспонденты Onliner связались с дочерью классика белорусской литературы, и та подтвердила: «У отца действительно была похожая по описанию двадцать первая „Волга“, на которой он возил свои романы в московские издательства».

«Отец возил на этой машине романы в Москву»

Многие автомобили, выпускавшиеся в 1950—70-е годы на Горьковском автозаводе, по-прежнему на ходу. Сказываются советские традиции строить на века: крепкий кузов, надежная сборка, а еще бережный уход...

Экземпляр, о котором пойдет речь, сохранился особенно хорошо. По словам одного из специалистов, восстанавливавшего раритет, некоторые кузовные элементы до сих пор покрыты оригинальной краской.

— Сейчас сложно вспомнить, но мне кажется, что этот автомобиль был новым, когда оказался у отца, — рассказывает дочь писателя Лариса Мележ. — Обычно машины распределяли через Союз писателей, который оформлял заявки. Думаю, в нашем случае «Волга» также была получена при помощи этой организации.

Судя по имеющимся у нас данным, ГАЗ-21, о котором идет речь, был выпущен в 1960 году. Тогда модель заднеприводного седана имела индекс М-21. На «Волгу» могли рассчитывать только видные деятели и знаменитости.

Так, в 1961-м Юрий Гагарин после полета в космос получил в качестве награды именно ГАЗ-21. Правда, в эксклюзивном исполнении: обивка сидений и потолка, приборная панель имели голубой цвет, кузов был «сдобрен» комплектом заводского хрома.

К 1960 году Иван Мележ был уже известным писателем. До войны он опубликовал лишь несколько стихов. А вернувшись в мирную жизнь, стал активнее заниматься литературой: его произведения все чаще появлялись на страницах газет, вышел сборник рассказов, на подходе была знаменитая Полесская хроника.

— В Беларуси все наотрез отказались издавать хронику, когда отец принес рукопись, — удивительный факт сообщает дочь писателя. — Его даже вызывали наверх, спрашивали, не боится ли он писать такое, пытались запугать. Тогда папа решил отвезти романы в Москву, но там их согласилась опубликовать только «Роман-газета» (литературный журнал. — Прим.).

Кстати, знали ли вы, что изначально писатель рассчитывал выпустить пенталогию? Однако в силу жизненных обстоятельств вышла только трилогия («Людзi на балоце», «Подых навальнiцы», «Завеi, снежань»). Увы, смерть жестоко прервала планы классика.

— После войны мы переехали в Минск, где получили комнату, — говорит Лариса Мележ. — Отец активно работал, часто ездил. Помню, первым автомобилем стала «Победа». Получив машину, родители отправились в длительное путешествие в Молдавию, где папа воевал в Великую Отечественную (писатель участвовал в освобождении Бессарабии и Буковины. — Прим. Onliner).

Затем, по словам дочери писателя, в семье появился тот самый ГАЗ-21, на котором Иван Мележ активно ездил, в том числе на Полесье: «Он также часто бывал в Москве, где имелись тесные связи с издательствами, киностудией. Отец отправлялся туда по несколько раз в год, возил свои романы».

Примечательный факт: в те времена даже именитые писатели доставляли свои произведения в издательства самостоятельно. Лариса Мележ вспоминает: «Мама и папа набирали текст на машинке, потом грузили бумаги в автомобиль и везли их в Москву. Оба имели водительские права и с удовольствием управляли автомобилем, пока, конечно, позволяло здоровье».

Оговорка про здоровье сделана неспроста. Дело в том, что в самом начале войны Иван Мележ получил ранение в руку, и это сказывалось на протяжении всей жизни. Его дочь утверждает — в последние годы отец ездил за рулем все реже и, как правило, на небольшие расстояния: «Он стал все чаще обращаться за помощью к шоферу, которого, как сейчас помню, звали Константином. Сам же не мог подолгу сидеть за рулем из-за болей в руке».

«Когда открыл гараж, не сразу увидел автомобиль. Думал, что меня разыграли»

А потом у писателя появился ГАЗ-24. Лариса Мележ рассказывает, что отец был чрезвычайно доволен этой машиной: «Новая модель. По тем временам это было очень круто. Но долго она ему не послужила. Через два года папа умер от сердечного приступа».

Что же стало с двадцать первой «Волгой»? Дочь классика припоминает, что автомобиль оказался у фотографа Владимира Крюка: «Это был близкий друг семьи, который часто бывал у нас в гостях. Мастер, сделавший серию прекрасных снимков отца, за что мы ему очень благодарны. Это была не просто хроника событий писательской жизни, а настоящие этюды, очень живые и простые по сюжету. Сохранилось много фотографий с папой в стогу сена, возле берез или просто в семейной обстановке. Мне кажется, отец то ли подарил Владимиру Крюку машину, то ли продал за символическую сумму».

По совпадению в перчаточном ящике автомобиля мы нашли диагностическую карту, выданную как раз на имя Владимира Крюка. Машина впоследствии оказалась у наследников, которые сейчас решили продать, как выясняется, уникальный ГАЗ-21. Так что все сходится...

— Ко мне обратились за помощью — нужно было привести в порядок автомобиль, который около десяти лет простоял в гараже, — нам удалось поговорить с Александром Каралевичем, который ставил машину на ход. — Когда открыл ворота, я «Волгу» даже не увидел. Все было в паутине и пыли. Поначалу даже решил, что меня разыграли.

По словам автомастера, у него были оригинальные детали от других ГАЗ-21, а также знания, как привести автомобиль в порядок.

— Вид был непрезентабельным: задняя часть машины просела, поэтому пришлось заказать рессоры на заводе, — утверждает наш собеседник. — Параллельно перебрал карбюратор, раскоксовал кольца, поменял манжеты тормозных цилиндров. Разумеется, залил свежие масло, тосол.

Нынешние владельцы автомобиля настаивали на сохранении оригинального вида. Поэтому, в частности, пришлось отказаться от замены коробки переключения передач и других «новшеств». Справедливости ради надо заметить, что знатоки определили: решетка радиатора и поворотники здесь от другой модели. Как бы то ни было, цель достигнута — машина теперь на ходу.

Почему рычаг КПП расположен возле руля?

Садимся в салон с особенным трепетом. Глядя на приборную панель, невольно задумываемся: умели же делать! Даже через шесть десятков лет все открывается-закрывается, работает, показывает. Недаром про двадцать первую говорят — советский премиум...

В бардачке обнаруживаем миниатюрную раскладную вешалку, которую наверняка использовал кто-то из именитых владельцев. Так и представляется, что водитель накидывал на нее пиджак перед поездкой, садился за руль и заводил мотор. К слову, двигатель запускается с первого раза.

Замечаем, что на одометре седана всего 11 тысяч километров. Слабо верится, что у автомобиля 1960 года выпуска такой маленький пробег. На самом деле объяснение этому факту простое: в советские времена счетчик километров имел всего пять разрядов. То есть спустя 99 тысяч запускался новый цикл.

Любопытно, что рычаг переключения передач, как у американских машин, находится возле рулевого колеса.

Оказывается, это не просто дань моде. Конструкторы разместили кулису в угоду комфорту — чтобы не занимать место между сиденьями. Зато диваны раскладываются, и получается вполне себе спальное место. Помните, как в известном советском фильме «Три плюс два»?

Салон автомобиля — в отличном состоянии. Как нам говорят, обивка сидений обновлялась. В остальном все старались сохранить в оригинальном виде.

А в багажнике кроме домкрата и кривого стартера находим книгу «Автомобиль „Волга“ и его модификации» (издана в 1967 году). На одной из страниц, посвященной рекомендациям по проведению развала-схождения, аккуратные подчеркивания ключевых пунктов инструкции.

Очевидно, ценность этого автомобиля заключается не в инженерных решениях и оригинальной краске на кузове, а в его принадлежности писателю. На родине Ивана Мележа, в Хойникском районе, находится музей классика белорусской литературы, в котором этой машине, думается, самое место.