Спецдокладчик ООН: Я начала профессионально интересоваться Беларусью около 10 лет назад

В каких условиях приходится работать спецдокладчику ООН по Беларуси Анаис Марин.

Улучшений в ситуации с правами человека в Беларуси не произошло, основные права и свободы человека нарушаются как фактически, так и юридически. Более того, существует риск ухудшения ситуации в связи с предстоящими «выборами», констатировала Анаис Марин, специальный докладчик ООН по Беларуси, представляя свой доклад на летней сессии Совета ООН по правам человека (СПЧ) в Женеве.

В интервью «Немецкой волне» Марин рассказала, как она оценивает нынешнее положение дел в стране и как работает в ситуации неприятия ее мандата правительством Беларуси.

- Вы стали спецдокладчиком по Беларуси недавно - в ноябре 2018 года. Насколько совпали ваши представления о Беларуси и ожидания от работы спецдокладчиком с реальным положением дел в стране?

- Я начала профессионально интересоваться Беларусью около десяти лет назад, в основном вопросами внешней и внутренней политики. Поэтому слежу за переменами, которые происходят в регионе. Когда я вступила в должность осенью 2018 года, то надеялась, что у властей Беларуси есть желание пойти на уступки и реформы. Однако, подробно исследуя ситуацию с правами человека, получая жалобы и доказательства нарушений прав от самих жертв, я быстро в этом разочаровалась.

- В докладах о ситуации с правами человека в Беларуси постоянно звучат одни и те же темы - наличие смертной казни,преследование журналистов и активистов, задержания на протестных акциях. Что существенно изменилось в докладе этого года?

- Любой доклад в СПЧ ООН должен иметь определенную структуру и освещать все аспекты прав и свобод человека. Но изменение докладчика все-таки влияет на контент и подход к проблемам. Я, например, решила сделать акцент на проблемах, которые раньше не вызывали столько обеспокоенности. Речь идет в первую очередь о дискриминациях.

Также ко мне еще до нового года обратились напрямую "Матери-328". Я их выслушала, ознакомилась с материалом, которые они собрали по поводу условий задержания и заключения их детей. Я была просто в ужасе. Однако мне нужно перепроверять все аргументы и утверждения о нарушениях, что спецдокладчику делать очень сложно в условиях, когда нет доступа к стране, а жертвы нарушений сидят в тюрьме.

- Сразу после презентации вашего доклада постоянный представитель Беларуси при ООН в Женеве Юрий Амбразевич заявил, что ситуация с правами человека не заслуживает рассмотрения в Совете ООН по правам человека, а также указал на политическую мотивированность как самого доклада, так и вашего мандата в принципе. Такого же мнения придерживались белорусские власти и раньше - не признавали мандат прошлого спецдокладчика и не пускали с официальным визитом в страну. Как вам удается работать в таких условиях?

- Действительно, белорусские власти воспринимают специальную процедуру рассмотрения ситуации с правами человека в Беларуси как нелегитимное вмешательство. Они считают мандат политизированным, так как инициатива его создания исходила от ЕС в момент, когда репрессии в Беларуси были очень жесткие (Мандат спецдокладчика по ситуации с правами человека в Беларуси был создан в 2012 году; а в 2010-2011 годах в стране прошли протесты против итогов «президентских выборов», которые вылились в массовые аресты и задержания, а также уголовные сроки для бывших кандидатов в президенты. - Ред.).

А поскольку предыдущий спецдокладчик Миклош Харашти год за годом указывал, что ситуация с правами человека в стране существенно не улучшается, а, наоборот, в некоторых сферах даже ухудшается, каждый год СПЧ продлевал его мандат. А власти Беларуси не разрешали его официальный визит в Минск и игнорировали.

Такой же подход у Беларуси и ко мне. В ноябре я отправила в МИД письмо с просьбой разрешить мне посетить Беларусь с официальным визитом, но ответа не получила. Для меня это было разочарование.

В итоге мне пришлось работать без доступа к стране, правительству и официальным данным. У меня нет никаких контактов с властями Беларуси. Для работы я использую ту информацию, которую можно найти в открытом доступе в интернете или которую получаю от представительств разных международных организаций в Минске. И, конечно, со мной делятся данными неправительственные и правозащитные организации Беларуси, и я всем очень за это благодарна.

- Какой вы видите свою миссию спецдокладчика о ситуации с правами человека в Беларуси? Что для вас было бы значимым результатом работы по окончанию мандата?

- Моя миссия заключается в том, чтобы любым образом положительно влиять на развитие Беларуси в сфере защиты и поощрения прав человека. Это сложная задача. Но нужно помнить, что я независимый эксперт, а это значит, что я буду иметь уважение СПЧ, только если строго соблюдаю кодекс поведения спецдокладчиков и действую в рамках резолюции о мандате. Я должна быть беспристрастной в оценке положений дел в стране.

В условиях, когда Беларусь вообще никак не содействует реализации моей миссии, я буду приветствовать любые, даже маленькие шаги. Считаю, что не стоит провоцировать правительство и сразу делать акцент на тех аспектах, в которых власти очевидно не готовы идти на уступки. Думаю, есть больший шанс достичь успеха, если я выбираю более универсальные темы, например защиту прав детей, ведь подростки, которые осуждены по наркотическим статьям и отбывают длительные, более 10 лет, сроки заключения, в первую очередь являются детьми согласно Конвенции о правах ребенка. И я считала бы прогрессом любое улучшение их жизни в тюрьме и каждый год, на который удалось уменьшить их срок заключения.

- Как, на ваш взгляд, заставить власти Беларуси более внимательно подходить к вопросам соблюдения прав человека в стране?

- Нет никакого волшебного средства. Если бы всем было ясно, что делать, не понадобилась бы должность специального докладчика. Есть разные подходы к этому вопросу. Я считаю, что нужно действовать политикой маленьких шагов. Но я не дипломат, в моей позиции сложно не обижать правительство Беларуси…

Мне кажется, что только время и люди, которые действительно готовы к улучшению ситуации изнутри, в обществе и в бюрократическом аппарате, могут что-то сделать. Любые изменения должны происходить изнутри, чтобы быть устойчивыми и легитимными.