У Путина не осталось вариантов

Россия может впервые с 1996 года стать свидетелем реальной политической конкуренции на самом высоком уровне.

Может показаться, что до этого еще далеко, но сегодня вопрос о том, сможет ли президент РФ Путин сохранить власть после 2024 года, когда закончится его нынешний срок, является для российской политики ключевым, пишет журналист Леонид Бершидский для Bloomberg (перевод — inosmi.ru).

Правда, приемлемых вариантов продления сроков правления вне рамок конституции у Путина, похоже, больше не остается.

Конечно, конституционные ограничения в России не такие, как в других странах. Кремль настолько контролирует российский парламент, что это позволяет в любой момент изменить конституцию и сделать Путина пожизненным президентом. Однако этот «крайний вариант» крайне нежелателен и неприемлем для Путина, который, несмотря на постоянные фальсификации выборов в его пользу, настаивает на демократической легитимности как основе своего правления.

Путин неоднократно и публично отвергал сценарий прямого продления президентского срока. И это мешает ему пойти по пути президента Казахстана Нурсултана Назарбаева. В марте Назарбаев подал в отставку с поста президента и стал «пожизненным лидером нации», обладающим иммунитетом от судебного преследования и полномочиями контролировать процесс формирования и реализации политики. Преемник Назарбаева Касым-Жомарт Токаев был «избран» в июне.

Еще один сценарий сохранения власти Путина предполагает ослабление полномочий российского президента, усиление полномочий парламента и назначение Путина на пост наделенного властью премьер-министра по образцу большинства европейских политических систем. Ранее в этом месяце агентство Bloomberg News сообщило, что такая конституционная реформа, возможно, находится на стадии подготовки.

Однако есть признаки, что даже если парламентская реформа и будет проведена, к передаче власти от президента к премьер-министру она не приведет. Через несколько дней после публикации Bloomberg спикер парламента Вячеслав Володин, который, прежде чем занять эту должность, был в администрации Путина куратором внутренней политики, опубликовал статью с подробным описанием целесообразных изменений в конституции. Володин призвал усилить парламент — но не таким образом, чтобы Путин мог сохранить свои полномочия на другом посту.

Вместо этого Володин предложил рассмотреть вопрос об «участии Государственной Думы в формировании правительства», а не только в назначении премьер-министра. Эту идею он уже озвучивал в апреле, и это фактически ослабило бы роль премьер-министра в формировании кабинета министров и налаживании процесса консультаций между сильным президентом и усиленным парламентом. Учитывая статус владеющего информацией Володина как «своего человека» в Кремле, статья сигнализирует, что «парламентский» сценарий для Путина на самом деле не рассматривается.

И на то есть веские причины. В последние месяцы Кремль испытывает трудности в продвижении своих кандидатов на региональных выборах. В конце прошлого года на губернаторских выборах в трех регионах победили кандидаты, не утвержденные Москвой. В четвертом случае Кремлю пришлось заменить своего кандидата и вновь провести выборы после того, как из-за массовой фальсификации результатов голосования начались протесты. Принадлежность к прокремлевской партии «Единая Россия» теперь не дает преимущества, а несет на себе клеймо позора. Даже по данным социологов, близких к Кремлю, поддержка партии колеблется на уровне 35%. На выборах в Мосгордуму, намеченных на сентябрь, прокремлевские кандидаты баллотируются как независимые: в относительно либеральной столице России название партии «Единая Россия», указанное в избирательном бюллетене рядом с именем кандидата, скорее всего, приведет к поражению.

Чтобы превратить парламент в опору власти Путина, потребовалось бы возродить успехи «Единой России», что маловероятно, или перейти от голосования по партийным спискам к голосованию по одномандатным округам по большинству мест в парламенте. Но в последнем случае Кремлю пришлось бы управлять голосованием в сотнях округов в российских областях, которые становятся все более ненадежными.

Поэтому остается четвертый сценарий — вариант того, что Путин сделал в 2008 году, когда позволил надежному союзнику Дмитрию Медведеву баллотироваться в президенты, а сам занял пост премьер-министра, чтобы переждать один президентский срок, как того требует Конституция. Правда, есть разница: в 2019 году уже не столь молодому Путину, чьи позиции ослаблены невысокими экономическими показателями России и растущими проблемами с неконтролируемыми правоохранительными органами, вероятно, будет трудно настолько же доверять кому-то из своего окружения, насколько он доверял Медведеву в 2008 году.

Не исключено, что при отсутствии надежного способа более-менее законно продлить срок пребывания у власти через пять лет Путин в конечном итоге перестанет возражать против «передачи» власти в стиле Назарбаева. Если он этого не сделает, Россия может впервые с 1996 года стать свидетелем реальной политической конкуренции на самом высоком уровне. Это захватывающая перспектива — хотя бы потому, что народный протест против коррупции и несправедливости (например, растущее движение против больших свалок вблизи жилых районов) может привести к появлению новых лидеров, способных заставить старую гвардию Кремля играть по новым правилам.