Студент ВШЭ: Смена власти в России будет очень похожа на мой арест

Задержанный в начале августа студент и блогер Егор Жуков написал письмо на свободу.

Его текст приводит «Новая газета».

«Смена власти в России будет очень похожа на мой арест. Когда самый длинный день в моей жизни, наконец, закончился и в ночь со 2 на 3 августа я лег на твердые нары изолятора временного содержания, сходство этих феноменов вдруг стало для меня кристально ясным. И пока сокамерникам — молодому парню и мужчине средних лет, которому грозили сроки за разбой, спалось, скорее всего, вопя, мой усталый мозг все рисовал и рисовал параллели.

Как бы ни был репрессивен режим, какое бы беззаконие ни творилось вокруг, ты никогда не думаешь, что арест случится именно с тобой.

Люди склонны верить, что машина собьет кого-то другого, кирпич упадет на чужую голову, что опера нагрянут не по твоему адресу. Всю жизнь мы отгоняем неприятные мысли, свято надеясь на счастливый исход. Конечно, сперва новость о каждом новом аресте по делу 27 июля вызывала страх. Но в следующую секунду я сразу же начинал себя успокаивать:

«А, ну, он тронул полицейского. Я полицейских не трогал»;

«А, ну, он занимает важную должность в штабе независимого кандидата. Я никаких должностей не занимаю»;

«А, ну, у него нашли молоток в рюкзаке. У меня никаких молотков не было»;

«Да, ни один из арестованных по этому делу не является виновным, потому что 27 июля не было массовых беспорядков. Но к этим людям хотя бы было, за что придраться», — думал я.

А потом «грохот дверного звонка», как я, к сожалению, пророчески сказал в своем видео, разделил мою жизнь на «до» и «после». Что ж, власть в России поменяется ровно так же.

Сложно, практически невозможно подсчитать, сколько раз во время разговоров о моей стране я слышал фразу: «Здесь ничего не изменится». Наш народ, только за прошлый век по меньшей мере трижды поменявший государственный строй, сегодня воспринимается как ни на что не способная пассивная масса. Отовсюду я слышу: «У нас, понимаешь, менталитет такой — рабский. Да, в мире то тут, то там народы встают на борьбу с несправедливостью, но в России такое уж точно не произойдет. Не будет в России демократии. Не уйдет Путин никогда. Не станет Россия свободной!».

А потом вдруг станет. Именно вдруг, неожиданно. Так же неожиданно, как у двери появляются сотрудники в штатском. То, что считалось невозможным, произойдет. И в ретроспективе будет казаться неизбежным.

После проникновения представителей органов в мою квартиру события начали происходить очень быстро. Человек 10 тряслись над изучением внутренностей шкафов, полок, ящиков.

Пока в одной комнате следователь отказывал мне в возможности вызвать адвоката до того, как я подпишу какие-то бумаги, в другой два опера, от которых несло перегаром, обсуждали способы запугивания.

Пока в одной комнате сотрудники полиции жаловались друг другу, что сегодня не получится выспаться, через коридор в квартиру вводили понятых. Каждую минуту обстановка менялась. Что произошло после? Лишь сильнее закрутившийся круговорот событий: допрос, предъявление обвинений, еще допрос, 40 минут сна в ИВС, суд, снова ИВС. И это сколько деталей я опустил!

В такой ситуации важно напрягать свое внимание, использовать все свои ресурсы, чтобы не дать ситуации окончательно выйти из под контроля:

Наблюдать за операми, чтобы они ничего не подкинули;

Внимательно читать каждую бумагу, которую подписываешь;

Следить за словами во время допроса.

А если хватит сил, можно попутно убедить несколько сотрудников полиции, что ты не агент госдепа и делаешь все искренне.

Но разве не так же дела будут обстоять, когда наступит момент критических изменений?

Решения придется принимать быстро. Каждая маленькая ошибка эффектом бабочки отзовется на будущем страны. Множество людей захочет остановить нас и похоронить наши мечты. Будет важно не просто победить авторитаризм, но и закрепить свой успех.

2 августа закончилось, но мой путь внутри российской тюремной системы только начался. К настоящему моменту я иду по нему уже почти месяц. Что я вижу? Очередное сходство, очередную параллель.

Скажу честно, мне нелегко. Я ощутил на себе, насколько хрупка человеческая жизнь, как мало требуется государству, чтобы надломить ее.

Стало только более очевидно, что у Homo Sapiens нет врагов злее, чем представители его же вида. Мир, который меня сейчас окружает, существует только ради одного: расчеловечить человека. Все это правда, точка.

Но, собственно, и что? Заметить все это — много ума не требуется. Жалеть себя тоже довольно просто. Но если перестать ныть, изменить перспективу и понять, какие за этими трудностями скрываются возможности, нахождение в СИЗО становится удивительным опытом.

Когда и где я еще смогу так натренировать навыки межличностной коммуникации? Когда и где я еще смогу научиться не бояться постоянных изменений: смена камеры три раза за два дня (четыре раза, если считать переезд из ИВС в СИЗО), неопределенность относительно собственного будущего, всё новые детали дела, всё новые люди вокруг…

Пережив подобное за такой короткий срок, просто устаешь дальше испытывать страх. В конечном счете, когда и где для меня сможет стать настольно явным отсутствие у Путина народной поддержки? Причем с обеих сторон! Что арестанты, посылающие «царя» очень далеко, что сотрудники ФСИН и полиции, жалующиеся на отсутствие в России честных выборов — части одной тенденции. Тенденции, ведущей нас к результату, который будет очень похож на мое нахождение в СИЗО. Результату, который станет для страны тяжелым испытанием, но который при этом откроет множество удивительных возможностей.

Я не устану повторять: российская власть — самый эффективный оппозиционер. Желая запугать общество, власть лишь сильнее его злит. Желая уменьшить протест с помощью незаконных дел, она лишь увеличивает его. Желая ограничить меня в тюрьме, власть лишь подготовила меня к ее смене.

И все же я очень хочу на волю. Не потому, что мне жалко себя. А потому, что я хочу присоединиться к вам.

К вам, стоящим с одиночными пикетами и участвующим в многочисленных митингах. К вам, борющимся за освобождение политзаключенных и освобождение нашей страны.

Я хочу на волю. Потому что искренне по вам скучаю.

С уважением, арестант Егор.»