Рынок на двоих?

Что кроется в 66 пунктах программы реализации «союзного договора».

На прошлой неделе премьер-министр Беларуси должен был представить Лукашенко программу действий по реализации положений союзного договора. Что кроется в 66 пунктах этого документа, подготовленного правительствами двух стран, общественность может только гадать – публикация программы обещается лишь после ее утверждения.

В основе программы, охватывающей все сферы экономики, социальные вопросы и направленной на дальнейшее углубление интеграции с Россией, лежит концепция "две страны - один рынок", объяснял Сергей Румас. Такая формулировка выглядит весьма интригующе. Между тем здесь не только нет ничего нового, но даже есть намек на какое-то сужение. Ведь одна из базовых концепций Евразийского экономического союза тот самый «один общий рынок» Строить его на 2 страны, казалось бы, проще, чем на пять. К тому же в рамках ЕАЭС уже имеется единый рынок товаров (хотя и с рядом исключений), а сроки создания единых рынков остальных товаров, энергоносителей и различных услуг, определены решениями евразийской комиссии. Казалось бы, куда там глубже интегрироваться?

Направление глубины должны указать 28 дорожных карт с перечнем мер по созданию общих рынков в отраслях экономики, которые обещается разработать к 1 ноября. Субъектам хозяйствования обещаются равные условия – не только по энергоносителям, но и по налоговой нагрузке, регуляторным требованиям, чтобы на общем рынке все смогли конкурировать в равных условиях. При этом как уверяет премьер-министр РБ, в программе нет никакой политики.

Допустим, речь идет лишь о реализации вопросов, перечисленных в статьях «Договора о создании союзного государства». Это, в частности, создание единого экономического пространства и правовых основ общего рынка, обеспечивающего свободное перемещение товаров, услуг, капиталов, рабочей силы, равные условия и гарантии для деятельности хозяйствующих субъектов, единая денежно-кредитная, валютная, налоговая, торговая и таможенно-тарифная и ценовая политика, единые правила конкуренции и защиты прав потребителей, иностранных инвестиций, бухучета, объединенные транспортная и энергетическая системы. Но очевидно, что интеграция по этим направлениям существенно затронет внешнюю и внутреннюю политику. Скажем, сохранятся ли меры господдержки АПК и промышленности, придется ли Беларуси присоединяться к «антисанкциям» России против Запада и не подпадем ли мы под западные санкции против РФ? Сможем ли мы продолжать сотрудничество с Украиной и Грузией? Кстати, договор, помимо экономической интеграции ставит своей целью также проведение согласованной внешней и оборонной политики. Не заведут ли нас интеграционные дорожные карты в осажденную крепость автаркии и протекционизма?

В мировой практике есть немало примеров экономической интеграции. К примеру, в Евросоюзе общий рынок, созданный к 1970 г. включал таможенный союз, а также свободное перемещение граждан, товаров, услуг и капиталов. В свою очередь, внутренний рынок ЕС, созданный к концу 1992 г., охватывает больше мероприятий, обеспечивающих свободное передвижение товаров, лиц, услуг и капиталов на всем пространстве ЕвроСоюза без внутренних границ. Длительность и сложность такого процесса обусловлены множеством факторов.

Размеры

Добиться равных условий при явно несопоставимых размерах стран всегда затруднительно. Все-таки российский ВВП в 27 раз больше, чем белорусский (11 место в мире против нашего 76 по оценке МВФ), а на душу населения по паритету покупательной способности – в 1,5 раза (49 место против 65). Совокупный капитал банковского сектора РФ превышает белорусский в 30 раз, активы – в 40, экспорт – почти в 14 раз, импорт – в 6,6 раз.

Темпы

Общая проблема наших стран – состояние экономики. К примеру, на текущий год Минэкономразвития РФ понизило прогноз роста ВВП до 1,3%, на следующий – до 1,7%. В 2021-с ожидается всего 3,1%, в 2022-м – 3,2%, в 2023-2024 гг. – 3,3% в год. В Беларуси тоже не приходится надеяться на высокие темпы роста – даже если удастся сохранить низкие цены на российские энергоносители, получить от Москвы компенсацию за «налоговый маневр», кредиты и какие-либо еще интеграционные бонусы. А потому углубление интеграции вряд ли станет существенным стимулом для общего экономического роста.

Налоги

Создание единого налогового кодекса глава Минэкономразвития РФ не зря назвал «глыбой». Этот массив включает различия в бюджетных системах (в РФ она состоит из 3 уровней, у нас – из двух), в размерах налоговой нагрузки, роли ресурсных и иных налогов, правилах и методах налогового администрирования, отраслевых и территориальных льготах. От подобных факторов во многом зависит конкурентоспособность предприятий т отраслей. Например, попытки унификации, скажем, акцизов, могут весьма болезненно отразиться на белорусских производителях алкоголя и сигарет.

Модели

Другой фактор – системные различия двух стран, стремящихся к общему рынку. К примеру, А.Суздальцев полагает, что у нас «принципиально разные экономические системы, не стыкующиеся друг с другом». Чтобы их совместить, необходимы структурные реформы – потому как сомнительно, что «Россия будет ломать свою рыночную экономику ради и подстраивать её под белорусскую модель».

Так ли это? Конечно, в белорусской экономике немного рыночного, но и в российской его становится все меньше. Если у нас на долю госсектора бесспорно приходится около 70% ВВП, то в России даже неизвестно сколько: от 33% (по оценке МВФ, не учитывающей предприятия с миноритарной долей государства) до 44% по оценке РАНХиГС и даже 70% по данным ФАС РФ. Измерить общим аршином российский госсектор не позволяет несовершенство статистики. Однако он растет весьма интенсивно. По данным ученых РАНХиГС доля госсектора увеличилась с 31,2% ВВП в 2000 г. до 43,8% в 2017-м и продолжает расти. Таким образом, со времен подписания союзного договора в РФ поломано столько рыночных достижений «лихих» 90-х и благополучных «нулевых», что мы различаемся все меньше – с учетом ряда недавних поблажек для бизнеса в Беларуси. А потому интеграция двух государственно-монополистических моделей может оказаться весьма гармоничной.

Другой вопрос – как себя будут при этом чувствовать предприниматели и население двух стран. Правда, их олигархи, в отличие от наших «самых богатых и влиятельных» не стесняются афишировать свое богатство и влияние. Россия входит в десятку стран с самым большим числом богачей. Известно, что там имеется 102 миллиардера с совокупным состоянием $335 млрд., а на долю 10% лиц с самыми высокими заработками приходится 47% национального дохода. У нас уровень неравенства один из самых умеренных, но по слухам миллиардеры и миллионеры тоже имеются. Хотя достоверных данных об их богатстве нет. Зато известно, что в России 14,3% населения находится за чертой бедности (т.е. имеет доходы ниже прожиточного минимума), а в Беларуси – 5,3%.

Вряд ли программа окажется столь рыночной, что вынудит белорусскую бюрократию согласиться на структурные реформы, способные лишить ее власти. Такие реформы сейчас и в России бы не помешали. Теперь же расклад «дорожных карт» может повлечь экспансию на белорусский рынок товаров из РФ и поглощение отечественных предприятий российским капиталом – особенно аффилированным с Кремлем. Наивно надеяться, что в республику при этом хлынет поток инвестиций и технологий, начнется бурный расцвет фондового рынка и корпоративной культуры. Скорее можно ожидать рейдерских захватов, роста коррупции, трудовых и корпоративных конфликтов. Несколько лет назад у российского бизнеса было гораздо больше интереса к белорусским активам. В Минске тоже вроде бы не возражали. Тогда много судачили о грядущих слияниях наших "флагманов" с аналогичными компаниями РФ: МАЗ, "Интеграл" и другие. Но "сделки века" не состоялись. Белорусские власти заломили цены и дополнительные условия, показавшиеся россиянам несусветными. Впрочем, слияния (которые на самом деле оказались бы поглощениями) могли привести к весьма грустным результатам. Ведь подобные сделки порой совершаются лишь для того, чтобы сделать конкурента своей "дочкой", а потом, выжав все ценное, избавиться от него окончательно.

Органы госуправления уверили премьера, что большинство белорусских предприятий готовы конкурировать с россиянами при создании равных условий. Правда, у некоторых предприятий и секторов такой общий рынок «вызывает озабоченность», хотя в программе и дорожных картах предусмотрены переходные периоды. Но «озабоченные» все равно не успокаиваются. Вдруг времени на переход не хватит, а условия окажутся для некоторых ровнее, чем для прочих…

Леонид Фридкин