Почему российские власти направили против блогера лучших своих пропагандистов.
Российский сатирик и публицист Виктор Шендерович прокомментировал речь известного журналиста и документалиста Юрия Дудя во время церемонии вручения премии журнала GQ, а также объяснил, почему власть бьет по нему со всех орудий.
— Можно даже не смотреть фильмы Дудя, но как только я узнаю, сколько времени Дудю, унижению Дудя и уничтожению Дудя посвящают федеральные телеканалы, как только я узнаю, что Дудь становится главным предметом для упражнений Владимира Соловьева, я понимаю: о, хорошая вещь, надо брать, – заявил Шендерович на Эхе Москвы. – Он представляет опасность уже. Потому что 10 миллионов — это уже серьезно. Это уже электоральная цифра. Их аудитории меньше миллиона не интересуют. Поэтому я могу болботать тут, что хочу.
По мнению Шендеровича, Дудь — это очень интересный эффект, потому что вещает на совсем новую аудиторию. Она не знает, например, про события в Беслане:
— Они не знали не то что подробностей, они не знали важных вещей. Смысловых вещей. О том, что было самым страшным по-настоящему в той истории, в организации той истории. О том, что детей убили свои.
Напомним, что известный интервьюер и документалист выступил во время вручения премии журнала GQ с 1,5-минутной проникновенной речью, где призвал не молчать и реагировать на очередной беспредел властей.
— Есть вещи, которые уже носятся в воздухе. Если ты мало-мальски связан с жизнью, если ты не Песков и Захарова, которые по пояс в казне и оттуда жрут, их не интересует, что за пределами этой кормушки ничего. Но если ты мало-мальски на обратной связи, депутат или журналист даже глянцевый, уже невозможно совсем делать вид, что этого нет, – заявил Шендерович. – И вдруг выясняется, что Дудь гораздо важнее меня и моих коллег. Всех. Для будущего страны.
Потому что я разговариваю со своими. С теми, кому я уже не нужен. Я просто говорю то, что они и так знают. Я просто подтверждаю то, что они не сошли с ума. Ой, мы тоже так думаем. Вот спасибо, что сказали. Дудь разговаривает на своем языке, новом языке с теми, до кого я не дотянусь. Кто меня не знает и не надо, и не смотрит, и не подозревает о моем существовании.