Рубен Меграбян: Мы не родились для обслуживания Москвы

Как Армения стала свободной после революции 2018 года.

Дух «роберткочарянизма» еще живет в Армении, которая после революции 2018 г. стремится вести свою внешнюю политику с учетом национальных интересов. Как перемены в армянской политике повлияли на жизнь? И как отдельный отель стал символом старой системы? «Белсат» в Ереване пообщался с экспертом Армянского института международных отношений и безопасности Рубеном Меграбяном.

- Как живет Армения после революции? Насколько изменилась страна, что удалось сделать за год? И что вас ждет?

- Армения стала на путь реформ. Многие из этих реформ получаются, многое пока что не получается, но я уверен, что получится. Это дело времени. Есть политическая воля со стороны власти, и со стороны общества есть чуть ли не тотальный политический запрос на реформы. Я думаю, что страна идет в правильном направлении. Другое дело, что темпы могут понравиться не всем. Это тоже естественно.

- Если это правильное направление, то в чем конкретно выражается? Борьба с коррупцией, реформа судебной системы?

- Это реформация нашей общественной и политической жизни, так как жизнь показала, что все нужно менять. Но надо менять так, чтобы в процессе изменений не испортить то, что есть. Цена ошибки в Армении по объективным причинам – неприемлемая. Поэтому надо все сделать без права на стратегические ошибки. А тактические ошибки – да, делаются почти ежедневно, но идет работа над ними, они исправляются, не дают перерасти в стратегические. В этом режиме мы и живем.

- Отношения с Москвой. Минск – Москва, Ереван – Москва. Одна из самых больших наших общих проблем, как сосуществовать с таким деспотичным соседом.

- Чего не может сделать правительство? Понятно, что с учетом нынешних реалий не представляется возможным радикальная смена геополитических ориентиров. Повторюсь, с учетом наших сегодняшних региональных реалий и интересов, которые преследуют внешние игроки в той мере, в которой преследуют. Это политика, которая выстраивается на основе политического реализма. За неимением других возможностей отношения выстраиваются с большими усилиями и осложнениями, но все же выстраиваются. Понимание есть, что другой России у нас нет и в перспективе другой не будет. Но с российской стороны также есть понимание, что другой Армении для них нет и не будет. Поэтому им нужно работать с той, которая есть.

- Тем не менее, ваше правительство позволяет себе неоднозначные шаги в отношении Москвы. Буквально в последние дни – дело Виталия Шишкина (российский оппозиционер получил убежище в Армении. – Прим. ред. «ПроСвета»). Это какой-то символический шаг.

- Символический – да, но не сказал бы, что предопределяет какую стратегию. Таких шагов делается очень много, на это есть свои причины. Ведь Армения – суверенное государство. И в качестве основополагающего принципа нашей внешней политики мы заявлены на самом высоком уровне – на уровне министра иностранных дел и премьер-министра страны. Это новый политический курс. Суверенитет – это нечто, что торгу не подлежит. Независимо от того, нравится это кому-то или нет. Москва видит постсоветское пространство как собственный придаток. Это примерно так, как во времена Брежнева из Москвы смотрели на страны Варшавского договора – страны с усеченным суверенитетом, ограничениями со стороны и в интересах Москвы. Они хотят такое видеть, но мы не родились для обслуживания Москвы. Желание Москвы неестественное и вне здравого смысла. Да, это больно с учетом имперских устремлений, но к этому надо привыкать.

- Мы в Беларуси чувствуем это на себе. Приблизительно то же самое. И в этом смысле у нас общая геополитическая болезнь.

- Да, это так, но у Беларуси нет конфликта, и у Беларуси на западе – нормальные соседи. У нас запад – Турция. Поэтому с такими поправками Армения продвигается так, как может.

- Никол Пашинян собирается в поездку в США. Возможно ли, что состоится его встреча с Трампом?

- На данный момент такой информации нет. Но есть информация, что вопрос организации встречи есть на повестке дня нашей дипломатии. Это очень важная страна и для Армении, и для нашего региона. Поэтому Армении нужно заново выстраивать отношения с США. Почему заново? Ведь здесь изменилась философия внешней политики и политики как таковой. Плюс те американские приоритеты, о которых мы знали в течение всего постсоветского периода, поменялись. С президентством Трампа видим большие трансформации, которые еще предстоит понять, и выстраивать что-то новое. Удастся ли, не знаю. Возможно. К этому надо стремиться. И это в наших интересах.

- Мы встречаемся в парке не случайно. Нам не разрешили провести интервью, так как отель принадлежит бывшему президенту Армении, который остается в тюрьме. Это, наверное, очень симптоматично.

- Это симптоматично в том плане, что дух «роберткочарянизма» царит в этом отеле. Вроде бы простая ситуация. Но так было во время его правления и правления его преемников. И еще раз это показывает, почему в Армении произошла революция и против чего она была. Она была именно против таких порядков. Кроме как удара по собственной репутации ни отель, ни его владельцы ничего не сделали. В Ереване десятки и сотни подобных отелей, и там можно делать все что угодно. Армения – свободная страна.