Спецоперация «Интеграция»

Программа российско-белорусской интеграции подписана, но остается тайной.

Очевидно, народы России и Беларуси настолько неинтересны их правителям, что никакой необходимости о чем-то им сообщать или — боже упаси! — что-то с ними обсуждать правители не видят. Поэтому основным средством общения между начальством и гражданами становятся утечки информации. Именно благодаря им россияне и белорусы узнают, кто о чем договорился и с кем поссорился.

В понедельник, 16 сентября, страны и народы начали обсуждать утечку, опубликованную в «Коммерсанте». Это проект интеграции России и Беларуси, который, оказывается, еще 10 дней назад парафировали два премьер-министра. Проект интеграции, согласно «Коммерсанту», предполагает частичное объединение двух экономических систем с января 2021 года.

Это введение единого налогового кодекса, отмена взаимного роуминга, единая таможенная политика вплоть до общей таможенной службы, единый регулятор рынков нефти, газа и электроэнергии.

А еще — общий доступ к госзакупкам, единая система учета собственности, общее хозяйственное законодательство.

Правда, в проекте нет ни слова о едином эмиссионном центре и общей валюте, которой в Беларуси уже давно пугают детей. О компенсации российского налогового маневра тоже ничего не говорится, хотя именно с требования компенсации для Минска и началось прошлогоднее противостояние, когда условием компенсации Москва ставила глубокую интеграцию.

Пресс-секретарь президента России Дмитрий Песков в тот же день заявил, что опубликованные в «Коммерсанте» сведения носят «сугубо предварительный характер», хотя «проделана огромная работа с двух сторон». Александр Лукашенко, в свою очередь, 16 сентября встречался с главой белорусского таможенного комитета Юрием Сенько. Во время встречи он сказал, что к вопросу о компенсации еще придется вернуться. Специально для «Новой» ситуацию прокомментировал известный белорусский экономист, руководитель аналитического центра «Стратегия» Леонид Заико.

— Налоговый маневр, с моей точки зрения, — это теоретическая ошибка российских экономистов, которые придумали экспортную пошлину. Дурака сваляли, потом отказались от нее. Хотя экономическая наука говорит, что в местах добычи должны быть рентные платежи.

Ну хорошо, россияне через 20 лет одумались. Почему они должны что-либо компенсировать Беларуси? Мы самостоятельная страна, и нечего сидеть на трубе.

Нужно выстраивать собственную макроэкономическую политику. Поэтому на месте россиян я бы «забил большой болт» на все эти разговоры о компенсации.

— Когда вы читали описание проекта интеграции на ближайшие полтора года, вам не показалось, что этот текст — как то сочинение, которое пишется в последнюю ночь перед сдачей, когда главное — написать хотя бы что-нибудь, а содержание становится второстепенным?

— Все, что я прочитал, — это давно обсуждаемая тема. Еще в девяностые годы речь шла о синхронизации налоговой системы и денежно-кредитной политики. То есть это вялотекущая тема, которая изредка прорывается на поверхность. Никакой научной ценности она не имеет, потому что тут все шито белыми нитками.

— Белорусский премьер-министр Сергей Румас еще в августе говорил, что в программе интеграции заложен принцип «две страны — один рынок» и что государственные органы должны разработать 28 дорожных карт для разных секторов экономики. Но разве этот «один рынок» не существовал прежде?

— Это просто фраза из контекста, от нее не следует ничего ждать. Просто надо было что-то написать. Написали «две страны — один рынок». А могли бы, к примеру, «две страны — одна демократия» или «две страны — одна социальная ответственность». Это всего лишь фразы, в которых нет никакого потаенного смысла. А в действительности и так уже приняты все законы об интеграции, которые обеспечивают свободное движение товара, свободное движение рабочей силы, свободное движение капитала. Так что рынок этот уже частично работает, пусть в несколько усеченной форме.

— А в каких-то других фразах вы увидели тот самый «потаенный смысл»?

— Мы еще не видели полный текст — только утечку. Пока нет на руках конкретного текста, приписывать кому-то что-то или читать между строк не стоит. А вообще они, конечно, сотворили глупость, послав парафировать или что-то подписывать Сергея Николаевича (Румаса. — И. Х.), а он в этих вопросах не так силен, как старые закаленные номенклатурные волки.

И получилось, что где-то в пещере каменной спрятались два премьера и при свете лучины что-то написали и подписали.

При этом никто не учитывал позицию деловых кругов, никто ничего не обсуждал, не проводил консультаций. Получилась кулуарно-номенклатурная поделка, наспех сделанная.

— В проекте, который пока существует в виде утечки, декларируется объединение налоговых и таможенных систем, отраслевых рынков, единое энергетическое регулирование, но о единой валюте и эмиссионном центре в программе интеграции речи нет вообще.

— Во-первых, по денежной политике ничего иного и быть не может. Россия достаточно хорошо запуталась в номиналистической теории денег. Белорусы вообще пребывают в состоянии легкой идиосинкразии к мировым денежным системам. Здесь вообще проблемы нет, если посмотреть на это профессионально. Достаточно заявить о том, что в России и Беларуси вводится золотой стандарт — раньше, чем это сделает Китай, — и тогда все вопросы о едином эмиссионном центре и прочая фигня, которая создана представителями номиналистической теории еще двести лет назад, пропадет. А заодно пропадет вся неэкономическая суета вокруг эмиссионного центра.

— Как вы считаете, несет ли опубликованный проект при всей своей размытости угрозу независимости Беларуси?

— Угроза независимости Беларуси заключается в том, что народ находится в состоянии оцепенения. Прирост ВВП меньше, чем на один процент, а доходы выросли на 12 процентов. То есть существует система соблазнения людей в существующей ситуации. А интеграционные процессы идут по всему миру, за исключением разве что Великобритании.

Такие маленькие страны, как Беларусь или условная Голландия, должны быть в интеграционных системах, это объективная реальность.

— Но европейская и российско-белорусская интеграционные системы все-таки здорово отличаются. Союзному договору в этом году исполняется двадцать лет, и за эти годы в отношениях России и Беларуси ничего существенно не изменилось. Может, вообще имеет смысл перестать обращать внимание на периодические интеграционные обострения и думать исключительно о внутренних проблемах?

— Думать о проблемах вообще не нужно. Все проблемы созданы нашим непрофессиональным руководством. А что касается России и Беларуси, то номенклатурные правительства, сидящие на старом теоретическом багаже, просто не могут ничего нового создать. Им привычнее спорить на тему, кто чьи яблоки и груши продает или почему в чьей-то колбасе много сала. То есть какие-то второстепенные и третьестепенные вопросы.

Как только эти элиты уйдут на покой, им на смену придет новое, более профессиональное и прагматичное поколение, которое, надеюсь, сможет расставить приоритеты. А когда смотришь на теперешних руководителей, хочется сказать: ребята, может, хватит заниматься ерундой? Отмените роуминг — они ведь 20 лет не могут отменить роуминг. Отмените страховку на автомобиль: белорус едет в Россию и вынужден покупать «зеленую карту» — так сделайте наконец универсальную страховку для белорусов и россиян. Введите общую медицинскую страховку, равные цены на железнодорожные билеты.

Есть масса простых, казалось бы, вопросов, которые десятилетиями не решаются. А если вы даже их не в состоянии решить, чего вы вообще в макроэкономику лезете?

В принципе все понятно: слова, изложенные в тайно подписанной интеграционной программе, произносились и записывались сотни раз за 20 лет, начиная с самого союзного договора. Они не сообщают ничего нового и не несут никаких открытий. Неприятным сюрпризом стало другое: все, что происходит между нашими государствами, почему-то становится все более тайным, если не считать демонстративных скандалов с площадными характеристиками. И никто не знает, что еще они тайно подписывают при лучине.

Ирина Халип, «Новая газета»