Битва за бубен

Говорят, что шамана Сашу арестовали по приказу не Путина, но Шойгу.

Который сам повязан с тувинскими шаманами и воспринял поход якутского Саши, как возобновление древней войны тюркских и монгольских шаманов, как угрозу себе и своему великому будущему.

А ведь я про Шойгу сразу сказал в своём стриме на ютуб-канале «Максим Шевченко»!

Шаман соотносится не столько с Путиным, сколько с министром обороны.

Про Шойгу ходили слухи, что он считает себя реинкарнацией духа Чингиз-хана.

Тувинские шаманы очень влиятельны.

И тувинцы — это древние, мягко выражаясь, конкуренты якутов.

Это все говорит о том, что государство совсем деградировало и утратило какую бы то ни было политическую, социальную, культурную (да и геополитическую, пожалуй) рамку будущего.

Закончились все потуги «быть Европой от Балтики до Охотского моря».

Власть в панике и коллапсе стратегического мышления ступила в иррациональное.

В котором Кремль тысяча процентов ничего не понимает (как и в национальном, несмотря на усилия академика Тишкова и экс-министра Зорина) и привык взаимодействовать с религиями и верованиями двумя способами: подкупом и каторгой.

Подкуп для тех попов, мулл, раввинов, шаманов и крутящихся вокруг них общественников и активистов, которые поют ребятам в синих погонах и мальчикам в серых костюмах складную песенку о лояльности, государственности и благословении власти всеми интерпретациями бога и всеми духами земли, жизни и смерти.

Каторга для непонятных и упёртых — сектантов, протестантов, мистиков-инициативников, короче, для всех, кто не целует власти руку.

Современная Европа — цивилизация рационального.

Рационального в РФ маловато — оно осталось для грызни башен, служб, банков, корпораций, короче для тех сфер, где доминируют гордыня и деньги и все измеряется деньгами и гордыней.

За рамками этого рационального и начинается борьба несформулированного, не улавливаемого логикой, ищущего опоры в евразийской почве.

Государство своей «возней пауков в банке» и презрением к широким массам дискредитирует и все «традиционные конфессии», прислоняющиеся к нему.

Ситуация до смешного напоминает конец XIX — начало XX века.

Тогда синодальная церковь и все лояльное государю с Победоносцевым и Жеваховым во главе вызывало тоску и отвращение во всех сферах жизни.

Кроме чиновников, городовых и солдат, фото которых с попами и мулами так любят постить наши «охотнорядцы».

О чем думали эти солдаты на самом деле, мир узнал в 1918...

И во всех слоях начиналось брожение мистицизма, эзотерики, — того неясного и призрачного, что скрывает за собой иррациональное обещание перемен тяжкой социальной доли, дарованных свыше.

Это было и в христианстве с альтернативными Синоду беспоповскими толками, согласиями, скопчеством и хлыстовством, с системными обновленчеством и национальными автокефалиями. Со штундой, молоканством и евангельскими поисками правды. С Толстым, в конце концов.

И с мистическим анархизмом, эсеровским терроризмом (вспомним диалог о правде Божией Каляева с Великой княгиней Елизаветой в камере смертников), с блоковским Исусом и его «поступью надвьюжной» перед Двенадцатью, в итоге.

В иудаизме, где последний император пытался купить кагал, жертвуя на переломе 1905 года на синагоги и иешивы, а молодежь упрямо шла в эсеры, эсдеки, революционные сионисты.

В исламе, где народы, впрочем не оправились ещё от кавказского геноцида XIX века, проводившегося империей, от закрепощения народов Поволжья, от кровавого порабощения Средней Азии. Впрочем, за каждым знатоком Корана (как и сейчас) был установлен надзор Охранки, а то и военной контрразведки. Образованные и прогрессивные мусульманские интеллектуалы искали правды в синтезе шариата и социализма.

В язычестве и шаманизме, распространённых среди угро-финов, части сибирских тюрок и палеоазиатских народов.

Но с ними столетиями колониально-уничтожительная борьба велась руками синодальной церкви с помощью охранки, армии и казаков.

Поэтому язычники русской Евразии всегда были в хороших отношениях дружественного «нейтралитета» с оппозиционными староверами и сектантами — их полагая за русских, а официальных попов за иностранных наймитов и пособников злобного нерусского государства, носителя «темных сил».

И с социалистами, безразличными к мистицизму, но обладавшими началами логики, семиотики и диалектики, а также безразличием к тому, какие боги правильные, а какие нет, они легко находили общий язык.

Современный кризис современного государства и режима — всеобъемлющ.

История с информационной и содержательной беспомощностью власти перед шаманом Сашей это доказала. Все кончилось арестом и психушкой с последующим покаянием по ТВ (прям о. Дмитрий Дудко нашего времени).

Рациональным ответом современной власти может быть только усиление удушения прав и свобод, ставка на антинародную консолидацию либерального (экономически неолиберального) правящего финансового и чиновничьего сословия с силовиками, откровенно скатывающимися в террористическую диктатуру латиноамериканского типа.

Они хотят закрыться от страны в своих Рублевках, Жуковках и Баковках.

В своих латифундиях и доброградах.

И с ужасом выглядывать вооруженными до зубов по последнему слову техники из-за суровой охраны, высоких заборов и колючей проволоки в реальный мир иррационализирующегося российского социума.

И наносить точечные смертельные удары по угрозам вокруг. Управлять хаосом.

Примерно также Израиль смотрит на арабский мир вне себя.

Разница в том, что внутри стен Израиль все-таки сформировал нацию со своими мифами, правами, свободами и обязанностями.

Российские правители, претендуя на роль «малого народа» (по Шафаревичу), народом быть не могут, как не стали народом англичане в Индиии, французы в Алжире или белые родезийцы , например, оставаясь колонизаторами, всегда готовыми бежать в метрополию.

Как бежали в свою духовную метрополию (на Запад, которым они так кичились и которому так мечтали подражать в своих «вишневых садах») и значительная часть русских аристократов, дворян с либералами в начале XX века.

Это их модель отношений с Россией..

Иные модели у них не работают.

Поэтому в борьбу Шойгу с шаманом за право бить в евразийский бубен судьбы я верю.

Задача левых в этой ситуации прежняя — стать победоносным рациональным началом спасения народа, проектирования и строительства будущего во имя людей.

Максим Шевченко, Facebook