Давно российская дипломатия так не стучала снизу

Как там в подобных случаях говорил сам Лавров?

«Когда он решил, что достиг дна, снизу постучали» — этот замечательный афоризм Станислава Ежи Леца трудно не вспомнить, узнав, что российский МИД высоко оценил пакт Молотова-Риббентропа от 23 августа 1939 года.

Мол, «благодаря советско-германскому договору о ненападении война началась на стратегически более выгодных для СССР рубежах, а население этих территорий подверглось нацистскому террору на два года позже, и в итоге, по мнению МИДа, были спасены сотни тысяч жизней».

Тридцать лет государственная пропаганда не опускалась до такого позорного заявления. Что называется, ниже плинтуса.

До этого, в советские времена пакт Молотова-Риббентропа оценивался практически так же, как сейчас российским МИДом — почти теми же словами.

И тогда же отрицалось то, о чем, начиная с 1948 года, совершенно точно знал весь мир — секретные протоколы к этому пакту, согласно которым Гитлер и Сталин делили между собой «сферы интересов» в Европе.

А по сути — заранее делили между собой часть Европы. Что и стало происходить сразу после начала Второй Мировой войны, первые два года которой сталинский СССР имел с гитлеровской Германией не только «договор о ненападении» (собственно, пакт Молотова-Риббентропа), но и «договор о дружбе и границах», заключенный 28 сентября 1939 года, уже после нападения Гитлера на Польшу. Если кто-то не согласен, что это были отношения фактических союзников — найдите другое слово.

Историк Марк Солонин еще десять лет назад говорил: «Пакт, хоть и назывался пактом о ненападении между СССР и Германией, в конкретной исторической ситуации 1939 года мог означать только одно: пакт о ненападении Сталина на Гитлера, пакт о том, что Советский Союз не будет мешать Гитлеру начать войну с Польшей. И всего лишь за то, что Сталин не будет мешать Гитлеру, Сталин брал с Гитлера огромные откупные в размере больше половины Польши, которую только предстояло немецкой армии завоевать. Поэтому это был пакт о ненападении Советского Союза на Германию, о непротивлении германской агрессии, причем отнюдь не бесплатном непротивлении». И я не могу с Солониным не согласиться.

А если кто не согласен — так получите официальную оценку официальных властей, причем данную еще в советское время. И (отмечаю специально для министров Лаврова и Мединского) никем под сомнение не поставленную.

Постановление Съезда народных депутатов СССР от 24 декабря 1989 г. N 979-1 «О ПОЛИТИЧЕСКОЙ И ПРАВОВОЙ ОЦЕНКЕ СОВЕТСКО-ГЕРМАНСКОГО ДОГОВОРА О НЕНАПАДЕНИИ ОТ 1939 ГОДА».

Вот выдержки из этого постановления.

1. Съезд народных депутатов СССР принимает к сведению выводы Комиссии по политической и правовой оценке советско-германского договора о ненападении от 23 августа 1939 года.

2. Съезд народных депутатов СССР соглашается с мнением Комиссии, что договор с Германией о ненападении заключался в критической международной ситуации, в условиях нарастания опасности агрессии фашизма в Европе и японского милитаризма в Азии и имел одной из целей — отвести от СССР угрозу надвигавшейся войны. В конечном счете, эта цель не была достигнута, а просчёты, связанные с наличием обязательств Германии перед СССР, усугубили последствия вероломной нацистской агрессии…

3. Съезд считает, что как при заключении договора, так и в процессе его ратификации скрывался тот факт, что одновременно с договором был подписан «секретный дополнительный протокол», которым размежевывались «сферы интересов» договаривавшихся сторон от Балтийского до Черного моря, от Финляндии до Бессарабии.

Подлинники протокола не обнаружены ни в советских, ни в зарубежных архивах. Однако графологическая, фототехническая и лексическая экспертизы копий, карт и других документов, соответствие последующих событий содержанию протокола подтверждают факт его подписания и существования…

5. Съезд констатирует, что протокол от 23 августа 1939 года и другие секретные протоколы, подписанные с Германией в 1939-1941 годах, как по методу их составления, так и по содержанию являлись отходом от ленинских принципов советской внешней политики. Предпринятые в них разграничение «сфер интересов» СССР и Германии и другие действия находились с юридической точки зрения в противоречии с суверенитетом и независимостью ряда третьих стран.

Съезд отмечает, что в тот период отношения СССР с Латвией, Литвой и Эстонией регулировались системой договоров. Согласно мирным договорам 1920 года и договорам о ненападении, заключенным в 1926—1933 годах, их участники обязывались взаимно уважать при всех обстоятельствах суверенитет и территориальную целостность и неприкосновенность друг друга. Сходные обязательства Советский Союз имел перед Польшей и Финляндией.

6. Съезд констатирует, что переговоры с Германией по секретным протоколам велись Сталиным и Молотовым втайне от советского народа, ЦК ВКП(б) и всей партии, Верховного Совета и Правительства СССР, эти протоколы были изъяты из процедур ратификации. Таким образом, решение об их подписании было по существу и по форме актом личной власти и никак не отражало волю советского народа, который не несёт ответственности за этот сговор.

7. Съезд народных депутатов СССР осуждает факт подписания «секретного дополнительного протокола» от 23 августа 1939 года и других секретных договоренностей с Германией. Съезд признает секретные протоколы юридически несостоятельными и недействительными с момента их подписания.

Протоколы не создавали новой правовой базы для взаимоотношений Советского Союза с третьими странами, но были использованы Сталиным и его окружением для предъявления ультиматумов и силового давления на другие государства в нарушение взятых перед ними правовых обязательств…».

Тридцать лет никто в СССР и в России, — на государственном уровне, — не осмеливался одобрять или оправдывать этот пакт — сговор Гитлера и Сталина.

Теперь «лавровский» МИД решил это сделать.

Приурочив это к 80-летию совместного военного парада войск Германии и СССР в Бресте — в связи с передачей города Советскому Союзу. Парада, который стал черной страницей отечественной истории.

Если МИД ставил задачу получить позор мирового масштаба — он ее решил.

Как там в подобных случаях говорил сам Лавров?

«Дебилы, б…!»

Борис Вишневский, «Эхо Москвы»