Анастасия Гусева: Почему Полиенко не признают политзаключенным?

Суд - закрытый, нарушены все права активиста на открытое и честное разбирательство.

Девушка Дмитрия Полиенко Анастасия Гусева прокомментировала пресс-службе «Европейской Беларуси» перенос даты суда над ним:

- То, что «заболел» судья – это предсказуемо для белорусских судов, но вообще – очень смешно. Абсолютно. Я не понимаю на что они рассчитывают. Потому что если они полагают, что перенесли с сегодняшнего дня «суд», то не будет солидарности, то не придут люди, то люди все равно придут, придут еще и больше. Я не понимаю, почему они устраивают эти перфомансы с «болезнями» - это смешно. Это ещё раз доказывает, то, что дело – политическое.

Я не понимаю, почему Дима, до сих пор не признан политическим заключенным. Все обстоятельства этого дела указывают именно на это. Я не понимаю, какие еще нужны доказательства, чтобы признать его политическим заключенным? Что еще нужно?! Народу все уже понятно. Что еще нужно правозащитникам, чего они ждут, я не понимаю.

Суд - закрытый, нарушены все права Полиенко на открытое и честное разбирательство. Никого из правозащитников, наблюдателей, СМИ - никого не подпустят даже близко. Никаких материалов дела мы не увидим. Никаких выводов на основании каких-то бумажек, которые они напишут мы тоже сделать не сможем. Это самое политическое дело с которым я сталкивалась, здесь никаких вопросов возникать вообще не должно. И я не понимаю, почему некоторые люди обсуждают все еще какую-то «хулиганку»? Есть факт того, что человека ударили, на него напали. Он защищался свою жизнь, свое здоровье, который в свободном доступе якобы. Защищал свою жизнь – каждый человек имеет на это право.

Я призываю всех к солидарности, призываю прийти на следующее заседание. Чтобы людей было в два, три, пять раз больше чем сегодня. Это единственное, что мы можем для Димы сейчас сделать. Это очень важно на самом деле. Мы видим, как реагирует система, видим с их стороны провокации. Мы видим, как они реагируют на солидарность людей – они просто начинают их уже бояться.