На что сгодятся обломки ледового дворца?

11.10.2019 общество

Репортаж из белорусского райцентра.

«Напишите про наш Светлогорск. Мы все расскажем (только нас не называйте)». — «Да сто раз писали». — «Но он же меняется!..» Вообще-то, за последнее время город действительно пошумел. Даже местами повонял. На теме нового пахучего завода отметились активисты, помолчали чиновники, попереживали простые жители. Но глупо думать, что Светлогорск — это только скандальное предприятие, пишет onliner.by.

Непарадный Светлогорск

У любого города есть уголки, которые не вылизаны и не предназначены для массового обозрения. Первым делом идти всегда надо туда, они самые ценные и, вообще-то, самые красивые.

Мы как раз в таком месте, это берег Березины за пределами набережной.

Старые бетонные блоки у нас под ногами — остатки легендарной шатилковской судоверфи (на месте деревни Шатилки в пятидесятые начали возводить Светлогорск). Когда-то здесь строили невероятной красоты дебаркадеры— несамоходные суда с железобетонным корпусом и деревянной надстройкой. Останки этих динозавров кое-где еще валяются по берегам белорусских рек.

Павел, наш провожатый, впадает в ностальгию:

— Во-о, я тут в детстве греблей занимался…

Он родился в Светлогорске и ни на что его теперь не променяет (хотя пытался).

Байдарок и каноэ больше не существует, канал обмелел, в сарае, где хранились лодки и сидели тренеры, теперь ничего не хранится и никто не сидит. Предусмотрена здоровая дырка, чтобы убедиться.

Что-то умирает, что-то появляется взамен — наверное, так должно быть. Гребля почему-то в этом естественном отборе не выжила. Зато в городе есть мотобол!

Без Павла нам не обойтись, он, как местный, должен же знать динамику: куда вообще идет этот город юности на шестом десятке лет.

Зачем скамейке USB?

Любой белорус (анонимно, конечно) расскажет вам, что ему не нравится в устройстве жизни и что власти опять сделали не так. А если не расскажет, это точно переодетый в кепку и усы шпион Антанты, хватайте его.

Павел не хвалит и не ругает свой город (и так ясно, что он лучший на земле), старается быть объективным:

— Вообще-то, прогресс есть, хоть он и медленнее, чем хотелось бы…

— Да в чем конкретно прогресс-то?

Со знаменитого дома снисходительно смотрит в будущее немного уже осыпавшийся ДиКаприо.

— Дороги лучше стали… Велодорожки появились… Ну как велодорожки, просто полосу на асфальте провели. Набережную площадь красиво сделали. Благоустройство там и вот это все…

Мы уже на новой аллее скамеек. Разные фирмы создавали свои варианты, стараясь переплюнуть друг друга. Скамейки — это сейчас модно. Сейчас-то холодно, а летом, говорят, на этой аллее аншлаг — сидят, лежат, общаются.

О, надо же, первая в мире скамейка с разъемом USB. Попробуем подключиться… Нет, не работает, просто красивый декоративный элемент. (Потом в исполкоме нам объяснили, что включают «по мере необходимости».)

Сейчас у молодежи спросим, чего им не хватает. Школьники Тася и Филипп сетуют, что в городе некуда податься — а податься надо бы.

Даже кинотеатр закрыт уж несколько лет. Вон он, маячит за заднем плане. (Говорят, скоро откроют.)

— И что же делать?

— Да просто бродить по улицам.

— А если мороз?

— Тогда в «Березки».

«Березки» — это самый большой торговый центр города. Этот комплекс тоже очень долго открывали, многие уж потеряли веру, что это произойдет. Но случилось — и теперь тут образовался довольно мощный центр притяжения.

— А там что делать?

— Ну хоть сидеть. Там скамейки есть…

Как умер парк

Еще одно древнее «место силы» — старый советский парк аттракционов. Суда ходят как на кладбище.

Тут за последние годы много чего поменялось в ландшафте. Например, эффектно снесли водонапорную башню.

Закрылось и отошло под хознужды церкви кафе «Три поросенка» (говорят, некоторые называли его «Свиное рыло», якобы так легче выговаривать).

Сам парк сельва уже почти отвоевала у людей. Когда-то здесь было так.

Теперь это почти нормальный лес.

— Тут качели-лодочки стояли, там — колесо обозрения, — Павел проводит экскурсию по следам процветавшей некогда цивилизации. — Вон, фонтанчик для воды еще торчит, мы все из него пили.

— Да они как динозавры…

— Старше!

Где-то за деревьями должна быть еще эстрада — на ней каждую субботу самолично выступали The Beatles и Nazareth, а детки плясали под Emigrant Song. Теперь музыкантам играть негде, так и не приезжают.

— Опа, а где оно?.. — удивлен Павел.

Нет больше остатков эстрады. На бывшей танцплощадке уже построено что-то вроде частной бани. Тоже новая жизнь.

Парк умер, потому что люди перестали к нему ходить. А перестали ходить, потому что умер. Карусели обветшали, того, кто поставит новые или починит прежние, не нашлось. Теперь многие очень тоскуют.

На самом деле вместо этого парка неподалеку, тоже среди сосен, появилась некая современная замена. Там есть кораблик, по которому необходимо карабкаться, и площадка с турниками для воркаута. Размах, конечно, вообще не тот.

От чего заводятся совы

Одна из фишек светлогорских микрорайонов — это очень крутое ощущение, что ты находишься в лесу. Неказистые панельки из семидесятых стоят прямо среди сосен. В некоторых случаях дома просто очень бережно встраивали между деревьями, в других — сажали их после и берегли, дули на них.

Мы уже отмечали: любой минский застройщик немедленно получит инфаркт, если увидит такое количество несрубленных деревьев.

Павел рассказывает вообще какие-то чудеса:

— У нас в последнее время проблема образовалась: многие стали жаловаться на какой-то писк по ночам. Потом выяснилось, что это, оказывается, совы расплодились. Летают и перекликаются с птенцами. У всех вороны каркают — а у нас, понимаешь, совы.

Иранский след

Требуем вести нас в так называемый «Иранский квартал». Это один из исторических проектов, которые запомнятся надолго. В 2005 году светлогорцев впервые взбудоражила новость о строительстве суперкомплекса зданий «в английском стиле». Инвестором выступила иранская фирма.

Вообще, в те времена по стране замышлялось немало «иранских» проектов. Помните Samand?.. Еще была идея по сборке автомобилей Land Rover в Речице (в это трудно поверить — и правильно, что трудно, ничего не вышло). Еще была мутная история с «космическим» заводом в той же Речице… Про судьбу этих и других проектов сегодня мало что слышно (если знаете, расскажите).

Тогда мы в это все еще верили. В Светлогорске решили строить два торговых центра (точнее, один из двух корпусов) и несколько жилых высоток. Элитных, разумеется. Место выделили тоже элитное, с видом на реку. У местного издания Ranak.me есть картинка, как это должно было выглядеть.

Чтобы ничего не забыть, поставили камень с табличкой. Субъективно он сегодня выглядит красивее всего, что в результате получилось. Светлогорцы и не убирают: история.

Реальные работы на этом месте начались в 2008-м. В последующие десять лет горожане с неизменным интересом наблюдали, как проект сдувается.

В итоге «Иранский квартал» скукожился до двух неказистых построек, которые считались бы нестерпимо модными в девяностые. В одной из них теперь сдают площади коммерсантам, другую пока не открыли, но по виду она уже готова.

В общем, полноценный иранский квартал так не появился — может, и к лучшему. Загородить такую красоту — грех.

Мечтали о дворце. Пока сбылись маслята

Смотрю трехлетней давности интервью прежнего главы района все тому же вездесущему «Ранку». Там много надежд и мало веры в голосе в то, что они сбудутся. О том, чтобы достроить ледовую арену за бюджетные (наши) деньги, речи уже не идет. Но председатель еще не готов сказать, что ледового дворца в Светлогорске не будет: «Дай бог, скоро. Ждем лучших времен…»

Лучшие времена пока не наступили. Зато на руинах дворца выросли маслята.

Среди бетонных конструкций потихоньку восстанавливается самосевом сосновый лес, который вырубили под стройплощадку.

Во-первых, это красиво. Постапокалипсис всегда стоит того, чтобы начать и бросить, надорвавшись. И потом любоваться.

Например, не существует лучшего места для того, чтобы психануть и на мелкие клочки разорвать дневник с «неудом». Это необходимо делать только здесь.

Мы потом спросим в райисполкоме, что дальше. Там есть один хитрый план.

Где вонь?

Чего-то не хватает…

— Точно! А где ваш знаменитый запах? Что-то не чувствуется.

Это мы вспомнили про завод беленой целлюлозы. Вон он, справа, дымится чем-то розоватым за ТЭЦ. Злые языки почему-то называют его вонючим.

По поводу этого завода было много шума и еще больше тишины. Там, где людям нужна была информация, начальство привычно прятало голову в асфальт. Много лбов при этом разбили.

Кстати, еще на стадии завершения стройки мы пытались пробиться туда для репортажа. Не пустили. Почти всегда такое означает, что внутри есть проблемы и коммерческая тайна тут ни при чем.

Строили завод китайцы, еще недавно он был украшен иероглифами (теперь их не осталось). Долго и мучительно настраивали, не настроили, напортачили с электропроводкой, исчезли, оставив все городу — включай, как хочешь.

Вскоре обнаружилось, что из трубы идет чрезвычайно вонючий дым. Поднялся шум. Людей пытались убедить, что это не вредно, проблема раздута и надуманна — получалось плоховато.

Теперь на наши претензии относительно отсутствия запаха светлогорцы горько усмехаются: это сегодня дует от города, а ты зайди с подветренной стороны, понюхай, чем пахнет. И уточняют: «Во-он из той маленькой трубы».

Едем. Нюхаем. Подтверждаем: смердит. Каким-то нестираным бельем или сероводородом. Некоторые говорили про запах тухлой капусты, но в нашем случае именно так.

Утопая в таких ароматах, особенно романтично бывает открыть на телефоне сайт санслужбы и найти отчет о замерах в окрестностях завода. (А мы падкие на романтику.) За последнюю неделю превышений не обнаружено. Ну слава богу, отлегло.

С точки зрения экономики производство-то замечательное, продукция востребованная. Если б оно еще работало… Похоже, городу всучили очень дорогой чемодан без ручки, который невозможно тащить и нельзя бросить. Как ни крути, этот завод стал одной из визитных карточек Светлогорска. С этим теперь жить, это теперь нюхать.

А вместо ледового дворца пусть будет скалодром. Но это не точно

Заместитель начальника районного отдела идеологической работы, культуры и по делам молодежи (простите за такое название, мы правда не виноваты) Марина Граюшева на чиновника не очень похожа.

С жаром рассказывает, как хотела бы, чтобы все было круто. Как обидно, когда кто-то считает Светлогорск совковым городом (да, это мы так считаем, насмотревшись на цементные панельки). Как выуживает из молодых специалистов сумасшедшие идеи…

— Как-то решили провести день молодежи на пляже. Чтобы не вот эти речи да чествования, а весело и в купальниках. И у нас получилось как в Европе! Надо бы повторить.

Марина Граюшева, видимо, может много рассказывать про попытки раскачать город, но нам не дают покоя маслята в ледовом дворце. Что с ними делать дальше?

— То, что ледового дворца у нас не будет, мы уже приняли. Сейчас рассматриваем варианты развития этой зоны, чтобы площадка не пустовала. Есть мысли создать там какую-то парковую зону, может быть, площадку для картинга или скалодром с полосой препятствий.

— А «пахучий» завод на каком свете?

— Идут пусконаладочные работы. Это сложный процесс, он требует времени… Когда заработает, не могу сказать.