Юрий Дудь: первый Давид, который отправил в нокдаун российского Голиафа

Сегодня независимый журналист — это Высоцкий, а YouTube — это вчерашний магнитофон.

Два последних фильма, которые я посмотрел — «Колыма» и «Беслан» Юрия Дудя. У обоих уже по 17,5 миллионов просмотров на YouTube. Я смотрел там же: по телеку такое не покажут. К тому же я, как и весь мой круг, бросил смотреть российское телевидение лет пятнадцать назад. Увольте, невозможно смотреть кривляющуюся пустоту. В России, правда, есть такие места, где телевизор не выключают. Например, в каких-нибудь парикмахерских. Поэтому, когда меня стригут, я телевизор вынужденно слушаю. Там ровно три темы: Америка мерзотна, Украина погана, а Путин — гений чистой красоты.

Дудь вне эстетики российского ТВ, сочетающей провинциальный пафос с профессиональной подлостью. Он занимается тем, чем и должен заниматься журналист: его интересует какая-то тема, у него возникают вопросы, он их начинает задавать, и ему наплевать, как это будет оцениваться начальством или (как пафосно сказали бы на сегодняшнем ТВ) родиной. Профессия выше родины. Ты имеешь, конечно, полное право считать иначе, но тогда изволь из профессии уходить. Или профессия уйдет из тебя. Что, собственно, и произошло с теми, кто вещает по телевизору о гнусной Америке, гадкой Украине и великом Путине. Со всеми этими соло- и киселевыми.

А поскольку Дудь на сделку против профессии не пошел, его начнут уничтожать. Этот прогноз основан на опыте — я свою родину знаю. У нас без санкции из Кремля власть над мыслями не допускается. Дудя, к моему глубочайшему сожалению, будут изводить, как извели в свое время Леонида Парфенова, хотя и по-другому.

На начало 2000-х Парфенов был лучшим тележурналистом России, лицом профессии. В 2004 году он взял интервью у вдовы Зелимхана Яндарбиева, президента самопровозглашенной Ичкерии. Интервью запретили вместе с «Намедни», и Парфенова не стало. Его не посадили (в 2004-м за политику еще не сажали) и даже не избили (как позже избили Кашина). Нынешние гибридные режимы занимаются мясничеством нечасто. Парфенову одному из первых предъявили непатриотизм: типа, кто берет интервью у врага во время войны, тот воюет на стороне врага. Обычная пропагандистская разводка.

У Парфенова в этой ситуации был тот же выбор, что и у тех, кто сегодня на телеэкране, — но он от бесчестия отказался. В итоге Парфенова запретили на всех телеканалах, и он оказался забыт. Конечно, люди младшего предпенсионного возраста его еще помнят и любят. Но поколение юных вообще не знает, кто такой этот уже немолодой мужчина и что такое «Парфенон» (боюсь, во всех смыслах). Моя 20-летняя племянница не в курсе, кто такие Парфенов, Шендерович, Евгений Киселев, Шустер, Сорокина, Максимовская. Она была крохой, когда сняли с эфира «Намедни», «Итоги», «Итого», «Куклы», «Красная стрела» (о, Хрюн и Степан — R.I.P.!)

То есть чтобы уничтожить человека с телеэкрана, достаточно не пускать его в эфир. Это урок всем, кто предпочитает службу профессии службе Владимиру Путину. Который будет на экране всегда, пока не кончится либо Путин, либо телевидение…

И вот тут объявился Юрий Дудь. Который доказал и показал, что учителя, преподающие этот урок, сели с размаха в лужу.

Дело в том, что ни у кого из выгнанных с телеканалов не отнимали интернет. Они могли играться, сколько хотели, с YouTube или стримовым ТВ. Число просмотров их нетелевизионных работ было ничтожно на фоне телепросмотров.

Я знаю, например, человека, придумавшего «Сетевизор». Это технарь, работавший в Кремниевой долине и разработавший интернет-протокол, который допускает неограниченное число одновременных просмотров видео. И вот этот человек вернулся в Россию и решил, что раз на ТВ цензура, то он запустит неподцензурный «Сетевизор» — эдакий самиздат. И все начнут «Сетевизор» смотреть. А раз так, то придут и рекламные денежки. Такой у него был коммерческий проект.

Из которого, однако, ничего не получилось. Потому что интернет-ТВ никто смотреть не хотел. В «Сетевизор» приглашали Максима Шевченко, Ксению Собчак, вообще многих изгнанных. Увы, их программы собирали всего по несколько тысяч онлайн-просмотров и примерно столько же последующих. Даже у Собчак была, в общем, аудитория районной газеты. Поэтому играться в интернет опальным журналистам и не запрещали.

А Юрий Дудь показал, что правило «в интернете ничего серьезного, одни дети со своими глупостями» больше не работает. Почему — не знаю. Может быть, дети выросли, но сохранили свои интернет-привычки. А может, госТВ опустилось до того дна, где уже совсем жизни нет, и поскольку жизнь дырочку всегда находит, она просочилась в YouTube. Это ведь как с почтой или с телефоном. Госпочта в России 1900-х почти не работала, а очереди на квартирный телефон тянулись десятилетиями. В итоге электронная почта и сотовая связь (частные, негосударственные) стали развиваться такими темпами, какие Европе не снились…

Или, может, сработала совокупность причин.

Но факт: Дудь стал одним из первых, кто эдаким Давидом отправил в нокдаун государственного Голиафа. Конечно, есть Фонд борьбы с коррупцией Навального, сюжеты которого собирают в интернете миллионы просмотров. Но там все-таки горячая тема: какие миллиарды наворовала, на каких яхтах плавает, в каких дворцах жирует и с какими уточками крякает российская власть. А у Дудя то Колыма времен сталинских репрессий, то Беслан времен чеченской войны. Но об этом он говорит то, что думает сам, а не то, что одобрено Кремлем…

И если ФБК начали уничтожать давно (и в ближайшее время, скорее всего, вообще прикончат, замордуют миллионными штрафами, судебными исками, условными и реальными сроками), то Дудя власть проморгала. Ну, какой-то спортивный журналист, берущий у каких-то там не представляющих угрозы власти людей интервью. Говорят, что он их, типа, спрашивает про что угодно, хоть про мастурбацию. Гы-гы. Ну, понятно: ловит хайп среди молодежи! Говорят, докфильмы собирается снимать? Гы-гы, да на здоровье!

Люди, предавшие и обменявшие свою профессию по выгодному для себя курсу, быстро забывают азы профессии. А они состоят в том, что ты должен задавать вопросы, имеющие отношение к теме разговора. И если требуется, спрашивать про мастурбацию. А если требуется, то про сорванные переговоры с террористами в Беслане. И тебе должно быть абсолютно по барабану, что об этом думают в Кремле. Иначе, повторюсь, — или уходи из профессии, или будь готов к тому, что родина тебя сожрет.

И она сейчас начнет Дудя пожирать. Проблема в том, что Парфенова достаточно было отключить от телеэкрана. А Дудю телеэкран вообще не нужен. И Дудя невозможно отключить от интернета и YouTube. Поэтому, скорее всего, родина начнет уничтожать интернет и YouTube. Для родины нестерпима ситуация, когда какая-то там профессия становится важнее нее. В России единственная профессия — родину любить!

Я думаю, что Дудь будет сопротивляться. Скорее всего, по наивности. Он ведь пока в возрасте Христа и еще ни разу не был сильно порот, не то что распят. И я надеюсь, он не сломается, как какой-нибудь Киселев, который сломался уже мудрым, в возрасте за 50. Ибо, цитируя Диму Быкова, «будучи старым, он всегда чувствовал, где сила, и безошибочно брал ее сторону — это и есть мудрость, а какую вы еще видали?»

Исходя из того, что я и сам уже в возрасте мудрости, то должен сделать однозначную ставку на то, что Дудь родине проиграет. Но у меня есть все-таки маленькая надежда. Дело в том, что техническое развитие цивилизации — это и развитие идеологическое. В свое время весь трухляво-величественный СССР не смог остановить магнитофонного шествия по стране Владимира Высоцкого, для которого официальная эстрада была закрыта. А Дудь и есть Высоцкий нашего времени, и сегодняшний YouTube — это вчерашний магнитофон. Высоцкий, умерев молодым, в итоге все же победил. Моя родина, покачавшись на глиняных ногах, рухнула. Магнитная запись оказалась сильнее Брежнева, политбюро и КГБ.

Теперь я надеюсь, что и Дудь устоит. Да, я предсказываю запрет интернета и гонения на Дудя — и заранее об этом печалюсь. Но знаю, что профессия, то есть дело, побеждает безделье застоя.

Дмитрий Губин, «Росбалт»