Шойгу сменит Путина?

Армия становится одной из главных политических сил в России.

На минувшей неделе медиа сфокусировались на эскалации войны в Сирии и очередной драме Brexit, поэтому учения российских стратегических ядерных сил «Гром-2019» остались практически незамеченными. Хотя в этом году маневры Гром беспрецедентны по своему масштабу и интенсивности.

Официальная информация намеренно подавалась неточной. По разным данным, запуск баллистических ракет с подлодок Северного и Тихоокеанского флота были координированы с запуском ракет с ракетоносцев Ту-95МС и с тестом межконтинентальной баллистической ракеты. Корабли Северного флота и Каспийской флотилии практиковались запускать по береговым целям крылатую ракету Калибр. В Крыму же использовались зенитно-ракетные комплексы С-400 для защиты во время имитации воздушного нападения. Этот сложный тест целого спектра возможностей российской армии подчеркивает достижения в подготовке к полномасштабной ядерной войне.

В рамках учений президент РФ Владимир Путин выполнял свою роль главнокомандующего, управляя запуском ракет с помощью нажатия кнопок на суперкомпьютере Национального центра управления обороной, который был сконструирован пять лет назад по приказу министра обороны Сергея Шойгу.

К слову, российский министр обороны, занимающий этот пост с 2012 года, постепенно укрепляет свои политические позиции: в этом году Путин счел уместным отметить свой день рождения в сибирской тайге лишь (не считая около сотни телохранителей) в компании «натуралиста» Шойгу. Тувинец Шойгу впервые появился на российской политической арене за целое десятилетие до Путина, и ему удалось сохранять устойчивый уровень общественного доверия и удивительно низкий уровень недоверия. Этим он резко отличается, например, от премьер-министра Дмитрия Медведева, которому не доверяет треть респондентов и чьей работой недовольны две трети.

Шойгу понимает значимость связей с общественностью. Он был единственным политиком высокого уровня, присутствовавшим на похоронах известного советского космонавта Алексея Леонова. Более того, он часто афиширует свои традиционные консервативные ценности. И покровительствовал строительству большого собора для Вооруженных сил РФ. Тщательно планируя появление на публике, Шойгу избегает разговоров с журналистами. Поэтому так привлекло внимание его недавнее большое интервью для московского таблоида. Он подробно восхвалял свои достижения в модернизации армии, но предпочел опустить неудачи, получившие широкий резонанс — например, взрыв новой ядерной боеголовки возле Северодвинска в августе этого года. Популярная газета Известия опубликовала довольно критический ответ на это интервью, где подчеркивалось, что многие военные реформы были инициированы и проведены до назначения Шойгу на должность. Эта статья исчезла через несколько часов после публикации, а ее автор был уволен.

Тщеславие и невосприимчивость к критике — черты, характеризующие Шойгу как лидера, однако при этом он четко понимает, как и зачем скрывать свои амбиции, а также вести информационные операции. В прошлом году он создал в своем министерстве Главное военно-политическое управление вооруженных сил РФ и назначил генерала Андрея Картаполова, бывшего командующего российскими войсками в Сирии, его руководителем и своим заместителем. Это управление занимается проведением непрерывных кампаний пропаганды, позволивших Шойгу отмахнуться от таких впечатляющих неудач как, например, провалившаяся попытка покушения на бывшего российского шпиона Сергея Скрипаля в Великобритании, которого Путин называет предателем.

Этот все еще разворачивающийся скандал сфокусировал внимание нескольких международных расследований на деятельности российской военной разведки — Главного разведывательного управления (ГРУ). Это одно из старых советских спецподразделений, подчиняющихся генеральному штабу вооруженных сил РФ и получивших новые возможности для подпольной деятельности — от кибератак до попыток переворотов. Эти расследования определили, что ГРУ ответственно за вербовку и тренировку наемников для нелегальных «частных» военных предприятий (таких как небезызвестная группа Вагнера, которую ассоциируют с бизнесменом Евгением Пригожиным, приближенному к Путину).

Шойгу остается вне этих интриг и стремится использовать новую страсть Путина к ядерному «супероружию» для того, чтобы увеличить оборонный бюджет и помешать сокращениям. Путин, тем не менее, не желает повторять советскую ошибку и чрезмерно приоритизировать военно-индустриальный комплекс, настаивая на том, что приобретение современного вооружения Россией уже достигло максимума. Однако Шойгу намерен получить одобрение своего плана по консолидации всего военного строительства в одну суперкорпорацию, подчиняющуюся Министерству обороны. Эта централизация дает военным бюрократам контроль над огромными финансовыми потоками. Недавний арест заместителя начальника Генштаба не сможет покончить с настолько процветающей коррупцией.

Один из особенных талантов Шойгу — умение завоевывать преданность высших чинов и уважение офицерского состава. Это обеспечивает большую слаженность работы вооруженных сил России по сравнению с другими силовиками, включая всемогущую ФСБ, пострадавшую от нескольких коррупционных скандалов. Сплоченность этого института, зацементированная взращённым военным товариществом, скорее всего, говорит о том, что армия станет одной из главных политических сил, формирующих трансформацию российского правящего режима после ухода Путина. Шойгу осторожен и не проявляет своих амбиций, подавая растущую милитаристскую пропаганду под видом пропаганды патриотизма и консервативных ценностей.

У России длинный послужной список чрезмерных инвестиций в военную силу и множество примеров дворцовых переворотов, проведенных решительными и целеустремленными генералами. Но у этой страны нет опыта прямого военного правления. Шойгу прекрасно понимает, что придворные Путина и олигархи противостоят тому, чтобы руководящая военная элита получила и монополизировала политическую власть — они предпочитают продолжение стагнации.

Однако скрытый спрос на перемены может сыграть неожиданно и сильно, выдвинув на первый план российскую версию таких нетипичных лидеров как Владимир Зеленский в Украине или Никол Пашинян в Армении. Предотвращение смуты может стать рациональным политическим выбором для заинтересованных в увядающем «путинизме» беспокоящихся сторон, и Шойгу аккуратно демонстрирует себя в качестве более безопасной пары рук. Видео, на которых полиция не может сдержать толпу на улицах Гонконга, Барселоны, Бейрута и Сантьяго, заставляют некоторых представителей российской элиты задуматься о танках — и об авторитете, который ими движет.

Павел Баев, «Новое время»