Варенье на завтра

Почему новый бюджет России — это подготовка к кризису.

Проект российского федерального бюджета на 2020–2022 годы, принятый Госдумой в первом чтении, — потрясающая по прямолинейности декларация о том, что власть в нынешнем положении дел полностью все устраивает и она не хочет ничего менять. Экономика замедляется, рост налогов оказал на нее худший эффект, чем ожидалось, но планируются новые фискальные изъятия из экономики, а доходы населения расти не будут. При этом главной своей задачей правительство видит накопление финансовых резервов и поддержание макроэкономической стабильности. А рост? Ну, может быть, когда-нибудь. Ничего в текущем проекте бюджета не говорит о том, что власти озабочены низкими темпами развития и хотят по этому поводу что-то предпринять. Им некогда, они заняты куда более увлекательным занятием — перераспределением чужих денег.

Судите сами: правительственный прогноз экономического роста, на котором строится проект бюджета, в последние годы постоянно пересматривается в сторону снижения, и никто по этому поводу не бьет в набат. Еще два года назад в документе был заложен рост ВВП по базовому сценарию в 2,2–2,3% в 2019–2020 годах, год назад они давали 2,0% на 2020 год, сейчас прогноз на 2020 год понижен до 1,7% (в этом году они надеются удержать 1,3%, что тоже сильно ниже прежних ожиданий). Из такого снижения траектории роста можно сделать простой вывод: экономика пережила повышение налогов значительно хуже, чем рассчитывали правительственные экономисты. Видим ли мы какую-то дискуссию, предполагающую переосмысление содеянного? «Смотрите, ребята, мы передавили с ростом налогов — может, стоит остановиться и даже отыграть назад?» Нет, такой дискуссии нет.

Более того, проект бюджета предполагает дальнейший рост фискальной нагрузки на экономику. По ненефтегазовым налогам он в 2020 году составит 0,6% ВВП — в основном это прирост сбора НДС на 471 млрд рублей (как за счет повышения ставок по ряду позиций, например, для пресловутого пальмового масла, так и за счет «улучшения администрирования» — то есть из бизнеса продолжат выжимать соки), утилизационного сбора на колесные транспортные средства на 150 млрд рублей (этот налог уже стал одним из крупнейших, в этом году сборы по нему составляют около 0,3% ВВП) и нетопливных акцизов на 38 млрд рублей. Итого минус еще 0,7 трлн из экономики в виде роста налогов в будущем году. Опыт текущего года правительство явно ничему не научил.

Впрочем, у правительства сейчас своя модная игрушка — «нацпроекты». Сейчас именно они являются основной идеей, мечтой и где-то даже религией — считается, что наши чиновники изымут деньги в виде роста налогов у частного бизнеса, который и инвестировать-то толком не умеет, и покажут класс — научат весь мир, как надо вкладывать деньги, чтобы экономика проросла и зацвела невиданными темпами. Финансирование нацпроектов в 2020 году должно составить 1,98 трлн рублей, в 2021-м — 2,22 трлн рублей, в 2022-м — 2,69 трлн рублей.

Откровенно говоря, не хочется даже тратить время на споры по поводу того, заработают в нашей стране госинвестиции или нет: ставка на них делается вот уже более 10 лет, консолидированный бюджет стабильно обеспечивает те же самые 2 трлн капвложений ежегодно, только вот толку ноль. Вот уже более десятилетия наша экономика не растет. Признания неработоспособности этой идеи звучат уже на самом высоком уровне, а лучше всего из представителей власти несостоятельность «религии нацпроектов» объяснила летом Эльвира Набиуллина, выступая на Международном финансовом конгрессе: «Экономический рост создает бизнес, а не государство. Государственные инвестиции не могут подменить частные. И даже при успешной реализации национальных проектов в их государственной части нет никакой гарантии, что они создадут соразмерный мультипликативный эффект через расширение частных инвестиций».

«Даже при успешной реализации нацпроектов нет никакой гарантии, что они приведут к расширению частных инвестиций»

Но даже эти игры в песочнице госкапитализма не дают особо убедительного прогноза: Минэкономразвития обещает нам, что все эти титанические усилия выведут нас на 3,1–3,3% роста ВВП в 2021–2024 годах. Конечно, 3% лучше, чем сегодняшнее ничего. Но, согласитесь, эти вечные переходящие «3% роста через несколько лет», которые нам вот уже не первый год обещают, — это в духе «варенья на завтра» из «Алисы в Зазеркалье»: «Правило у меня твердое: варенье на завтра! И только на завтра! — Но ведь завтра когда-нибудь будет сегодня! — Нет, никогда! Завтра никогда не бывает сегодня!» Едва ли это достойная компенсация за все издевательства в виде повышения налогов и произвола силовиков, регуляторов и монополий, с которыми мы сталкивались в последние годы. Смею напомнить, что, когда в нашей экономике не было так много государства, мы росли куда быстрее чем на 3% в год.

Однако даже эти 3% — это по сути «замок на песке», и непонятно, откуда они возьмутся. Ключевая проблема экономики, тормозящая рост, — слабый потребительский спрос — никуда не денется. Реальные доходы населения, по все тому же бюджетному прогнозу, вырастут по разным сценариям на 1,1–1,5% в 2020 году и на 1,4–2,4% в период до 2024 года, то есть меньше, чем экономика в целом. Заметного роста доходов населения правительство на ближайшую пятилетку не закладывает, его эта тема не сильно беспокоит: потерпят, ведь терпели же до сих пор.

Основным драйвером роста правительство видит не спрос, а инвестиции, полагая, что в 2020–2024 годах они будут расти на 5,0–6,5% ежегодно. Откуда этот рост инвестиций возьмется и кто те смельчаки, которые рискнут вкладываться в российскую экономику в ее нынешнем состоянии, проект бюджета нам не сообщает. В этом году мы по факту столкнулись с инвестиционным спадом: капитальные вложения крупнейших предприятий, дающих три четверти всех инвестиций, в первом полугодии сократились на 1,1%, и только методом магических «досчетов на инвестиции, не наблюдаемые прямыми статистическими методами» (ну, вы поняли) спад превратился в рост на 0,6%. А прогнозировали они на этот год вообще рост инвестиций в 3,1%, хотя очевидно, что им неоткуда было взяться. Точно такую же степень «надежности» имеют и прогнозы министра экономического развития Максима Орешкина и Ко по бурному инвестиционному росту на перспективу до 2024 года.

Впрочем, у правительства есть дело куда интереснее, чем рост: поддержание профицита бюджета и накопление резервов. На 2019–2022 годы суммарный профицит должен составить около 4 трлн рублей, а Фонд национального благосостояния к 2022 году — вырасти до 14 трлн. То есть, грубо говоря, правительство повышает нам налоги и изымает деньги из экономики, напрямую ударяя по росту, чтобы накопить кубышку побольше. Это можно объяснить только одним: они сами не верят ни в какой рост и готовятся к будущему кризису, когда им понадобятся деньги (собственно, министр Орешкин постоянно об этом и говорит). А ради того, чтобы иметь под рукой деньги на случай неизбежного кризиса, они готовы и пойти на увеличение фискальной нагрузки на экономику, и пожертвовать ростом, наплевав на отсутствие значимого увеличения доходов населения. В правительстве не верят ни в какой рост и готовятся к будущему кризису, когда им понадобятся деньги.

Подобная философия очень многое объясняет в особенностях экономической политики наших властей. С одной стороны, все это выглядит глупо — экономика 10 лет не растет, 6 лет подряд падают реальные доходы населения (давайте не обсуждать всерьез статистические манипуляции прошлого года, выведшие доходы в символический плюс в 0,1%), удар от повышения налогов страна вынесла хуже, чем чиновники предполагали. Власти при этом продолжают хвастаться низкой инфляцией, низким госдолгом и большими резервами. Ну и что теперь, на стенку в рамочке это все повесить?

Зачем нужны эти красивые макропоказатели, если экономика не растет и расти не собирается? Но мысли о будущем кризисе объясняют все: наше начальство прекрасно понимает, что новый кризис не за горами, и вот для этого ему надо иметь под руками мощный инструмент выживания — финансовый резерв. Ради этого можно пожертвовать ростом, доходами, поднять налоги.

Цель текущей бюджетной политики, таким образом, вырисовывается довольно четко — обеспечить максимально долгую выживаемость действующей власти. Ну и попутно заняться приятным перераспределением чужих денег, отнятых через повышенные налоги, на всякие милые штуки типа «нацпроектов». А также подбросить побольше денег силовикам (рост расходов на «национальную безопасность и правоохранительную деятельность» в 2020 году — 10%) и пропагандистам (рост расходов на господдержку СМИ — 5%, на Russia Today — 9%).

А рост? Рост подождет. Это варенье на завтра, его никогда нельзя будет съесть сегодня.

Сегодня приходится много спорить со сторонниками традиционной постсоветской экономической школы, которые считают, что накопление резервов — это хорошо, потому что это «спасет нас в кризис». Но в кризисы 2008–2009-го и 2014–2019 годов нас эти резервы не особо спасали, они пошли лишь на консервацию неэффективной структуры экономики, которая не может генерировать роста, но требует все новых средств в виде повышения налогов.

Если вы боитесь падения цен на сырье, то надо реформировать и демонополизировать экономику, ликвидировать неэффективный госсектор, повысить производительность, создать наконец нормальные условия для инвесторов и стимулировать развитие несырьевых отраслей. Тогда вы не будете каждый раз нервно шарахаться от каждого колебания сырьевых котировок и мировой конъюнктуры, и не надо будет поддерживать профицитный бюджет (профицит — это избыточные изъятые из экономики налоги, которые вы даже не знаете точно, как потратить). Польша же не копит никакие резервы — и у них при этом и рост есть, и по ВВП на душу населения заметно опережают нас, хотя еще 30 лет назад мы были в одном соцлагере.

Ну а если вы не видите другого будущего, кроме все той же неэффективной государственно-монополистической экономики, неспособной расти и критически зависимой от рынков сырья, тогда, наверное, логично: вам нужно копить резервы на черный день любой ценой, в том числе ценой удушения экономики налогами и прозябания населения.

И последняя «вишенка на торте» — расходы федерального бюджета на пенсии. Вместе с проектом федерального бюджета на 2020–2022 годы правительство внесло в Госдуму проект бюджета Пенсионного фонда на ближайшую трехлетку. Оба эти документа в совокупности дают понять, какова была цель проведенной год назад «пенсионной реформы». Вовсе не повысить пенсии, нет — темпы роста реальных пенсий (с поправкой на инфляцию) в ближайшие годы не превысят 1–2%. А вывести бюджет Пенсионного фонда в плюс — ожидается к 2022 году. Чтобы, в свою очередь… сбросить необходимость дотирования Пенсионного фонда со стороны федерального бюджета. Расходы федерального бюджета на пенсионное обеспечение в 2020–2022 годах планируется последовательно сокращать — в 2022 году на 260 млрд рублей в год против уровня 2020 года, в том числе на 50 млрд — дотацию ПФР из федерального бюджета. Казалось бы, при таких бюджетных возможностях, ну дайте побольше денег пенсионерам, ведь это потянет за собой внутренний спрос и даст поставщикам товаров и услуг чуть больше предпринимательской уверенности?

Нет, не можем, мы накапливаем кубышку. Пенсионеры подождут. Как и все остальные.

Владимир Милов, The Insider