Материнское единство: в России просыпается грозная сила

Солидарность родственников — это то, с чем придется считаться.

День народного единства 4 ноября выглядел политическим финтом, проведенным государством просто для того, чтобы граждане поменьше примеряли события 7 ноября 1917 года на свою нынешнюю жизнь. Дело традиционное: говорят, что и праздник 23 февраля появился в нашем календаре первоначально в целях прикрытия. Однако к 2019 году народное единство празднуется с каким-то небывалым цинизмом, на фоне расколотого общества и войны силовиков против всех.

Официальные речи по поводу памятных каждому россиянину событий 1612 года мало чем отличались от высказываний на эту тему в предыдущие сезоны. Зачем-то прошел и «Русский марш», по поводу которого философ Максим Горюнов задает верный вопрос: «Зачем нужно шествие националистов, если вся государственная политика и пропаганда ничем не отличаются от лозунгов в Люблино?».

Параллельно общество, измотанное «московским делом», пересчитывает своих политзэков. Такое единство.

«Левада-центр» опубликовал исследование, согласно которому 70% россиян не знают сути «московского дела». Зато из тех, кто знает, 57% считают, что речь идет о попытке властей запугать своих политических оппонентов, и только 34% верят официальному объяснению о пресечении «массовых беспорядков». Общество расколото на тех, кто видит в «московском деле» проблему, и тех, кто старается ничего не знать о нем. Вопрос заключается в том, кто сможет убедить пока безразличное большинство. Чья точка зрения победит: пропаганды или тех сотен тысяч граждан, которые требуют прекращения преследования политзэков.

Самое важное событие этой праздничной недели — объединение родственников обвиняемых по российским политическим делам, создание движения «Матери против политических репрессий». Так уже было в самые страшные моменты нашей новейшей истории — «Комитет солдатских матерей» занимался поиском пропавших без вести во время чеченских войн, «Матери Беслана» добивались от властей правды о трагедии. Теперь родственники обвиняемых стали первой линией общественного сопротивления политическому террору.

Никто не готов больше просить о спасении лишь собственного сына или мужа. Никто не верит типичной российской мудрости, предполагающей, что решить все нужно тихо.

Аполитичные еще вчера люди рутинно выходят на пикеты, потому что понимают, что других способов самозащиты у них не осталось. Или они найдут сочувствие и поддержку со стороны других людей, живущих в большом российском обществе, или же останутся наедине с репрессивной машиной.

Солидарность родственников — большая и грозная сила, с которой однажды придется считаться. Когда-то именно с движения американских семей против призыва в армию началась кампания против войны во Вьетнаме. Трагические события в Украине в конце 2013 года были спровоцированы силовым разгоном студенческой сходки на Майдане — тогда действиями «Беркута» тоже возмутились матери.

Если вы хотите найти народное единство и реальное, непропагандистское воплощение лозунга о том, как мы не бросаем своих, присмотритесь к тому, что делают сейчас родственники Сергея Фомина, Азата Мифтахова, Даниила Конона, Анны Павликовой и десятков других граждан России, которые оказались в тюрьмах просто для того, чтобы проучить всех остальных. Будущее страны в любом случае потребует других праздников. Дня честного суда, например.

Кирилл Мартынов, «Новая газета»