Почему Лукашенко так мил большевизм?

Официальная идеология погрязла в лицемерии.

Память об Октябрьской революции и последующих «героических событиях» укрепляет «согласие в обществе». Такую мысль высказал Лукашенко в поздравлении с нынешней «красной датой», пишет в статье на сайте naviny.by политолог Александр Класковский.

На самом деле, если судить эмпирически, большинство воспринимает День Октябрьской революции 7 ноября лишь как халявный выходной. А если поставить вопрос ребром и зафиксировать ответы научным образом, то мы увидим, что по отношению к тем событиям, когда большевики поставили Россию на уши, белорусское общество как раз-таки расколото.

Чем моложе, тем меньше пиетета к «Великому Октябрю»

Показателен опрос, проведенный в декабре 2013 года разгромленным позднее НИСЭПИ. 19,1% белорусов заявили, что Октябрьская революция 1917 года — это однозначно положительное историческое событие, 17,1% — что однозначно отрицательное, 24,4% выбрали ответ «это событие сложно оценивать, среди его последствий больше хорошего, чем плохого», 25,4% — «это событие сложно оценивать, среди его последствий больше плохого, чем хорошего». Короче, консенсусом и не пахнет. Причем раскол почти симметричный.

Вдобавок исследование зафиксировало четкую закономерность: чем моложе респонденты, тем меньше пиетета к «Великому Октябрю». То есть его почитание уходит вместе со старшими поколениями и их привычкой к советскому календарю, ностальгией по «светлому прошлому».

Можно предположить, что за последние годы доля белорусов, положительно оценивающих Октябрьскую революцию, уменьшилась как из-за смены поколений, так и по медийным причинам.

Для Лукашенко приверженность коммунистическим красным датам, советской символике, идеологическим штампам той эпохи — это «своего рода колея», начало которой уходит в 1990-е годы, когда нужно было позиционироваться по отношению к сильным тогда внутренним политическим оппонентам.

Тогда костяком оппозиции был БНФ с его жесткой антикоммунистической риторикой. Лукашенко же выступал антиподом «свядомых», как он именовал БНФовцев, защитником «светлого прошлого» времен СССР, ностальгия по которому обострилась в массах под влиянием постсоветского бедлама, падения уровня жизни.

С тех пор правитель держится прежней колеи, теперь уже больше по инерции и в силу психологического комфорта. Недавно вот козырнул тем, что в свое время не дал-де провести декоммунизацию, избавиться от памятников большевистским кумирам.

А у кого брал деньги на революцию Ильич?

В марте 2018 года Лукашенко заявил, что гордиться периодом БНР не надо. При этом отдал дань пропагандистским штампам насчет ее отцов-основателей: «От одного сапога с востока побежали на запад под сапог кайзера».

Как видим, в упрек лидерам БНР ставится тактическая телеграмма германскому кайзеру Вильгельму II (которая, кстати, спровоцировала в их среде жестокий раскол). Но как тогда быть с Владимиром Лениным и большевиками, которые просто брали деньги на переворот в России — тот самый «Великий Октябрь» — у германского правительства?

В прошлом году, рассуждая о БНР, правитель сообщил: «Мы спокойно движемся в направлении того, чтобы разобраться, как было, что было. Без пропаганды». Но праздновать День Воли — годовщину БНР — на большой арене в центре столицы, как хотели организаторы, не разрешил. Причем возмутился: мы, мол, навели там блеск к Европейским играм, «а вы уже рветесь на этот стадион «Динамо».

При этом он выбрал для Дня Независимости и вовсе спорную дату — 3 июля, день освобождения Минска от гитлеровцев в 1944 году. Его политические оппоненты твердят, что после изгнания нацистов Беларусь отнюдь не стала подлинно независимой, оказалась под пятой сталинизма, все решения принимались в Москве.

Так что странности официального календаря, как видим, отнюдь не консолидируют общество. Его более критично мыслящая, национально ориентированная часть в этом контексте дискриминируется.

Мертвечина мешает Беларуси развиваться

Но дело не только в календаре как таковом. Вот Лукашенко отмечает в поздравлении, что белорусы, «сохранив лучшие достижения советской эпохи, построили суверенное государство».

На самом деле многое из наследия советской эпохи как раз и мешает Беларуси укреплять суверенитет, развиваться. Возьмем экономику с ее неэффективным госсектором: замученная анахроничными госплановскими подходами, волюнтаризмом, она, несмотря на «жесточайший спрос», сползает в стагнацию, мы безнадежно глотаем пыль даже за Польшей.

Продиктованная во многом советской привычкой ориентация на Москву привела к тому, что ныне Беларусь — в огромной экономической и политической зависимости от России. Между тем Кремль прижал «углублением интеграции», которое чревато мягким поглощением, и вырваться из ловушки Минску весьма проблематично.

«Выборы» у нас тоже проводятся практически по-советски, то есть без выбора. В эти дни, когда проходит парламентская кампания, власти включили грубую политическую цензуру и элементарное вырубалово против тех кандидатов, которые жестко проходятся по нынешним порядкам.

Но система, которая подавляет политическую конкуренцию, неизбежно начинает загнивать, деградировать. Что мы и видим на примере нынешней Беларуси: экономическая модель исчерпана (а менять ее боятся), официальная идеология страдает импотенцией, верхи погрязли в лицемерии, цинизме и аморальности.

Поклонение Ленину и Сталину — это оправдание диктатуры

Захват власти большевиками в 1917-м положил начало эпохе кровавого насилия, от которого жестоко пострадали и белорусы. Но об этих последствиях «Великого Октября» белорусские начальники предпочитают умалчивать. Их не увидишь со свечами в Куропатах. Вопреки бесспорным, железным итогам расследований прокуратуры, белорусский президент раз за разом твердит, что, мол, толком неизвестно, кто там похоронен.

«Мы сегодня даже не знаем: это только сталинские репрессии или там хоронили и подзахоранивали еще кого-то, или там фашисты расстреливали людей… И я не сторонник, чтобы опять копошиться и рыться — от раскопок до архивов», — заявил диктатор 20 апреля. Причем прозвучало это, что символично, после его участия в субботнике на «Линии Сталина».

Для Лукашенко характерна «привязанность к диктаторам всех эпох и народов», отметил в комментарии для Naviny.by эксперт аналитического центра «Стратегия» (Минск) Валерий Карбалевич. По его мнению, в представлении нынешнего руководителя Беларуси «диктатура — это оптимальная модель государственного устройства».

«Диктатуры же без репрессий не бывает. Поэтому, осуждая диктатуру Сталина, Лукашенко в какой-то мере подрывал бы собственную легитимность», — рассуждает Карбалевич.

Восхваляя же большевистский переворот и его последствия, нынешние белорусские правящие верхи исподволь оправдывают и собственное насилие по отношению к политическим оппонентам, недемократические методы удержания власти (в этом контексте Лукашенко любит ссылаться на «дедушку Ленина»).

Так что казенный пафос почитания Октябрьской революции не просто фальшив. Он вреден для нации, потому что мертвечина душит живое, мешает Беларуси дышать полной грудью, богатеть и приближаться к развитым странам.