Чем завершится нормандский саммит?

Цель России проста.

Вероятность проведения «нормандского саммита» лидеров Франции, Германии, Украины и России начало приобретать реальные очертания, и в Елисейском дворце даже назвали день, когда встретятся президенты и федеральный канцлер: 9 декабря. Эта информация — хороший повод для того, чтобы задаться вопросом, а чем же может завершиться «нормандский саммит»?

Цель президента Украины Владимира Зеленского на этой встрече кажется очевидной — завершение войны. Цель президента Франции Эммануэля Макрона — добиться прекращения конфликта, утвердиться в роли европейского лидера, восстановить отношения Запада и России. Цель канцлера Ангелы Меркель — продемонстрировать эффективность формата, в создании которого она играла главную роль и который должен был привести к окончанию войны на востоке Украины.

Цель России проста — легитимизация марионеточных администраций

Что на самом деле хочет Владимир Путин, мы можем лишь предполагать. Впрочем, во время визита в Бразилию российский президент очертил рамки своего видения относительно дальнейшего развития событий. Российский президент выступает за то, чтобы закон об особом статусе оккупированного Донбасса был пролонгирован, а затем изменен путем прямых консультаций украинского руководства с представителями так называемых «народных республик». Эта позиция, по большому счету, не сильно отличается от той, которую Путин и другие российские руководители заявляют с 2014 года. Прямые переговоры — это модель, последовательно навязанная Россией сначала руководству Молдовы, а затем руководству Грузии. Цель проста — легитимизация марионеточных администраций и превращение России из участника конфликта в полноценного посредника. Посредника, который отнюдь не гарантирует вам восстановление территориальной целостности даже при том, что вы согласитесь с его условиями.

Еще один важный тезис, озвученный Владимиром Путиным, — это разведение войск по всей линии разграничения. Это означает, что Россия в принципе готова перевести конфликт в разряд замороженных. Но что это будет означать на практике? Последует ли после этого восстановление территориальной целостности Украины или же, наоборот, Россия начнет укреплять донбасскую «государственность»? И от чего это будет зависеть — от «лояльного» поведения украинского руководства или от решения Кремля отдать территорию либо сохранить ее за собой? И будет ли тема статуса Донбасса обсуждаться на «нормандском саммите» — или же ее снова подменят дискуссией об очередности выполнения пунктов Минских соглашений?

Ранее президент Путин настаивал на том, что этот саммит может состояться лишь в случае, если он завершится конкретными результатами. Теперь же, когда дата саммита уже известна, осталось понять, на какой именно конкретный результат он рассчитывает.

Виталий Портников, «Радио Свобода»