Формула нейтрализации диктатора

Такой постановки вопроса Лукашенко боится больше всего.

«Парламентские «выборы» – это репетиция главных «выборов», – в очередной раз повторил Лукашенко после того, как проголосовал (он про эту репетицию говорил в преддверии и по ходу кампании несколько раз, и с этим не поспоришь, так и есть). Слово «выборы» сам Лукашенко на письме в кавычки бы не взял, будь это на публику – однако он лучше, чем кто-либо другой, знает, что на самом деле именно в кавычках, ибо он и установил систему, в которой реально никаких выборов нет. При этом Лукашенко весьма настойчиво повторил еще одну мысль: на этих самых главных «выборах» он будет баллотироваться лишь в случае, если сами граждане Беларуси его об этом попросят.

Вот оно как! Попросить должны.

В начале пушкинской трагедии «Борис Годунов» князь Шуйский предсказывает, как далее будут развиваться события, – после того, как народ организовали, чтобы просить Годунова, двенадцать лет фактически уже правившего государством, венчаться на царство:

«Борис еще поморщится немного,

Как пьяница пред чаркою вина,

И наконец по милости своей

Принять венец смиренно согласится;

А там – а там он будет нами править

По-прежнему».

Со времени действия минуло 4 с гаком столетия; притом на нашей земле, в Великом Княжестве, эдак, как в Московии, и тогда не было – а вот поди ж ты. Очень похоже.

При этом теперешние белорусские власти и в первую очередь сам Лукашенко вышли отнюдь не из гоголевской «Шинели», а из шинели, скорее, буденновской. Сиречь, советской. На советских образцах они воспитаны и ими руководствуются. А в Советском Союзе ведь вечно все делалось не просто так и, Боже упаси не потому, что начальству так выгодно, а «по многочисленным просьбам трудящихся». Неважно, что эти самые трудящиеся могли костерить ядреными матюгами советскую власть и лично товарища Хрущева да Брежнева, над которыми к тому же смеялись и рассказывали про них анекдоты.

Как у Булата Окуджавы про «Римскую империю времени упадка», с неприкрытыми аллюзиями на империю советскую: «Цезарь был на месте, / Соратники рядом. / Жизнь была прекрасна, – / Судя по докладам».

Чем закончился упадок для Римской империи, Лукашенко как историк должен знать, и уж для советской – помнит точно. А Беларусь-то к тому же и не империя.

В качестве мотивации, почему его должны просить остаться на посту, Лукашенко назвал «стабильность» (сиречь, застой), «развитие государства» (какое там развитие? деградация), «чтобы вас не продали» (кто? кому? если только сам Лукашенко Кремлю), и главное: «Да, мы небогаты – но не потому, что Лукашенко плохой, а потому, что плохо еще иногда работаем».

В этой связи стоит обратить внимание еще на один момент прошедшей кампании. Программы кандидатов отказывались публиковать в госпрессе и выступления не пускали в эфир – все это вопреки законодательству, но здесь не об этом – когда в них звучало страшное слово «импичмент»; у кандидата от Объединенной гражданской партии Дианы Чернушиной «зарубили» 25 острых вопросов Лукашенко, которые для него очень неприятны (где Гончар и Захаренко? почему вы боитесь честных выборов? почему глава небогатой страны ведет демонстративно роскошный образ жизни? и т.д.); бобруйскому кандидату от ОГП Александру Комару в публикации вырезали фразу «С Лукашенко в стране нет будущего». В общем, боятся всего того, что исключает незаменимость Лукашенко, а, напротив, подчеркивает необходимость его замены.

Оппозиции, на мой взгляд, соответственно следует делать упор на то, что Лукашенко не царь, а белорусы не его подданные и не холопы. «Просить выдвигаться» – унизительно; власть должна сменяться. Лейтмотивом агитации должно стать «Беларуси не нужен Лукашенко! Лукашенко должен уйти!».

Вадим Казначеев, UDF.BY