Готовится массовый снос частных домов под Минском

Оказалось, что 10 лет участки «выдавали незаконно».

В 2016 году председателя Щомыслицкого сельсовета и директора местного СПК обвинили в создании коррупционной схемы: они якобы регистрировали в общежитии СПК нужных людей, ставили их на учет нуждающихся в улучшении жилищных условий нужных людей и выдавали им разрешения на безвозмездные участки и льготные кредиты, пишет tut.by.

Речь шла о десятках земельных наделов, полученных незаконно в 2009—2010-х годах. Тогда сообщалось, что они будут изъяты. Чем обернулось дело десятилетней давности для тех, кто попал под подозрение органов в незаконном получении участков?

Скандал на весь район

По мнению правоохранителей, директор СПК «Щомыслица» и председатель сельсовета на протяжении 2 лет «из личной заинтересованности» незаконно выдавали документы, дающие право постановки на учет нуждающихся в улучшении жилищных условий, а также предоставления земельных участков и льготное строительство. Содействие они якобы оказывали родственникам и знакомым, в том числе родственникам высокопоставленных чиновников Министерства сельского хозяйства и Минского облисполкома.

Схема была проста. Руководитель сельхозпредприятия регистрировал в общежитии СПК «Щомыслица» людей, которые не имели никакого отношения к предприятию (в сообщении МВД также говорится, что в общежитии могли проживать только работники СПК).

Председатель сельсовета зарегистрированных в общежитии граждан ставил на учет нуждающихся в улучшении жилищных условий. Те в свою очередь получали на безвозмездной основе земельные участки и льготные кредиты на строительство. Точное число участков, полученных подобным образом, не сообщалось. Известно лишь, что общежитие было рассчитано на 55 человек. На момент проверки там оказалось прописано более 250 человек. Из них более 80% — фиктивные работники предприятия.

Сообщений о десятках изъятых участков после раскрытия громкого дела в Щомыслицком сельсовете не последовало. Достоверно мы знаем лишь то, что лишиться своей земли и построенного дома после громкого скандала в 2016 году может семья Максима Чепика из деревни Городище. Он обратился в редакцию после того, как 2019 году суд в двух инстанциях посчитал, что он не имел законных оснований в 2009-м для регистрации в общежитии Щомыслицкого СПК. Соответственно, все остальные действия — незаконные и подлежат отмене. Это значит, что участок теперь ему не принадлежит, а дом, в котором он уже живет, теперь вне закона.

Не удивительно, что договор найма, который Максим Чепик подписал в общежитии в 2009, привлек внимание силовиков — в нем есть запись, что он является работником СПК.

Койко-место в Щомыслице

Максим никогда не работал в СПК. Он приехал в столицу из деревни в Витебской области, и с 2004 года работал тренером-массажистом в ФК «Минск». Жил на спортивной базе клуба. Зарегистрироваться там было нельзя, а жилищную проблему нужно было решать. Руководитель ФК попытался помочь — обратился в Минский райисполком с просьбой помочь решить жилищную проблему молодого специалиста, а именно выделить земельный участок для строительства индивидуального дома в 5−10 километрах от МКАД. Земли райисполком не дал. Да и дать он ее не мог априори, потому что Максим был зарегистрирован в Витебской области.

Максим начал сам искать варианты где зарегистрироваться — обзванивал различные общежития в Минске, но везде получал отказ. Его отец, работавший в те годы на предприятии, имевшем отношение к сельскому хозяйству, через знакомых узнал, что можно получить регистрацию в Минском районе — в общежитии СПК «Щомыслица». Максим съездил в это общежитие и зарегистрировался.

— Там заполнял различные анкеты и договор-найма, по которому мне выделялось койко-место, — рассказывает Максим Чепик. — Так я получил регистрацию в Минском районе.

В общежитии Максим не жил, ключи от комнаты не получал. К этому времени у него завязались отношения с будущей супругой Анной и они жили вместе на съемной квартире.

«Не знаю, почему меня записали работником СПК»

В 2009 году, уже с регистраций, Максим написал заявление на имя председателя Щомыслицкого сельсовета о постановке его на учет нуждающихся в улучшении жилищных условий.

К концу 2010 года сельсовет принял решение о выделении ему земельного участка в деревне Городище.

— Строительство дома велось медленно — все своими силами, без льготного кредита, говорит Максим. — Задача усложнялась тем, что участок находился в конце большого поля без каких-либо коммуникаций. Заселились в дом в 2017 году, когда за деньги кооператива был подведен газ — до этого семья жила у родителей жены в Жодино. Ввести дом в эксплуатацию получилось только в 2018 году.

В 2017 году Максим привлекался как свидетель по уголовному делу в отношении директора СПК и председателя сельсовета.

— Следователь пытался добиться показаний, что я давал взятку за регистрацию в общежитии, — рассказывает Максим.

В отношении Максима также возбуждалось уголовное дело по статье о подделке документов. Его почти сразу же закрыли с формулировкой «по истечению сроков давности».

Поводом для подозрений стала та самая запись в договоре найма койко-места в общежитии о том, что Максим является работником СПК.

— Я никогда не был сотрудником СПК, и почему так записали в этом договоре, я не знаю, — говорит он. — Когда я подписывал этот договор, то этой записи я не видел. Но моя подпись стоит под этим документом… В чем я уверен, так это в том, что меня при оформлении договора никто не спрашивал, работаю ли я в СПК. Это бы я запомнил. Тем более что во всех остальных документах и справках указывал свое настоящее место работы и должность — футбольный клуб «Минск». В заявлении о постановке на учет нуждающихся в улучшении жилищных условий я написал «тренер-массажист». И взяток я никому не давал.

Строчка в договоре найма оказалась миной замедленного действия — настоящие последствия наступили только в этом году.

— В марте 2019 года мне на телефон пришло сообщение: явиться в суд Минского района в качестве ответчика, — говорит Максим. — Так я узнал об иске прокуратуры Минского района в интересах Щомыслицкого сельсовета — о признании недействительным решения о выделении мне земли и признании всех последующих документов на дом недействительными.

Но в итоге суд признал недействительной регистрацию Максима в общежитии. Запись о том, что он работник СПК в договоре, рассматривается как главное доказательство того, что регистрация Максима Чепика была фиктивной. Апелляция по этому делу тоже была проиграна.

Решение суда

В договоре найма есть подписи не только Максима Чепика, но и директора СПК, управделами сельсовета, штамп о регистрации в сельсовете. То есть, документ прошел проверку в нескольких кабинетах.

Как происходила регистрация в общежитии людей, не работающих на предприятии мог бы пояснить экс-директор СПК, но для свидетельских показаний по этому делу он не вызывался. Об обстоятельствах выделения участка рассказал бы бывший председатель сельсовета, но его об этом никто не спрашивал, в суде его не было.

Договор найма. Сколько людей из этого общежития получили землю и сколько участков подлежат изъятию, осталось неизвестным. Максим говорит, что слышал про 50 человек

Как мы уже писали выше, этих двух должностных лиц в 2016 году обвиняли в злоупотреблении служебными полномочиями, повлекшее причинение ущерба в особо крупном размере — примерно примерно 120 тысяч долларов. В отношении них было возбуждено уголовное дело по ч. 3 ст. 424 Уголовного кодекса Беларуси. Им грозило до 10 лет лишения свободы с конфискацией имущества. Однако, по информации TUT.BY, и директор, и председатель сельсовета остались на свободе, а уголовное дело — закрыто.

— После второго суда, который мы проиграли, мы обратились в наш сельсовет. Нам нужно было понимать, что делать дальше, ведь кроме того, что есть решение не в нашу пользу, никаких дальнейших действий в отношении нас мы не видим, — говорит Анна, супруга Максима. — Председатель сказал, что ему нужно собрать документы по всем похожим случаям и передать в область, а там с представителями прокуратуры, землеустроителей и руководства области решить, что с нами делать. Теперь нам сказали «разбирайтесь сами». По сути, мы бомжи.

«Я знаю, что таких, как я, много»

Максим говорит, что в разговорах с работниками сельсовета выяснилось, что подобные судебные разбирательства ведутся еще с 14 семьями.

— Я знаю, что таких, как я, много в Прилуцкой Слободе, Озерище, Городище. Думаю, что сообща мы могли бы решить нашу проблему, но новый председатель сельсовета отказался нам сообщить их фамилии и адреса. Случаи разные: у кого-то на участке всего лишь стены, у кого-то дом готов, но в нем не живут. У нас другое: жилой дом, он введен в эксплуатацию, кроме нас с женой прописано двое малолетних детей. Когда я записывался на прием к руководителю Миноблисполкома, мне секретарь сказала, что наше дело на контроле.

В Минском райисполкоме, по словам Максима, им сказали, что есть решение суда и они не могут ничего сделать.

— Да, мы согласны были бы заплатить штраф, если кто-то считает, что участок получен незаконно. Но нет, в судебном решении говорится, что все решения о регистрации прав на участок и капитального строения на нем признать недействительными, отменить регистрацию моих детей, меня и жены в этом доме. Никакого другого жилья у нас больше нет. Когда мы спрашиваем, а что будет с нами и домом — пожимают плечами. Говорят, мол, можете разобрать этот и построить в другом месте.

Честно, сейчас я бы отказался от этого участка. Это же было просто поле, без дорог, воды и света. Техника к участку могла зайти только в сухую погоду. Осенью и весной по улицам не проехать было: ходили от асфальта в сапогах по грязи. Столько трудов в него вложено, времени, денег. И вот когда дом готов, есть газ, свет, водопровод, на участке порядок, дорогу проездную сделал — нам говорят: выметайтесь, это теперь все не ваше.

Можно ли решить проблему?

Ситуацию прокомментировал адвокат Антон Гашинский, с недавних пор представляющий интересы Максима.

— Изначально у Максима была регистрация в Витебской области. Значит, улучшать жилищные условия он должен был по месту регистрации?

— Но ведь работал он в Минске. Следовательно, и регистрацию нужно было сделать в Минске или районе. Получив ее в Минском районе, он на законных основаниях мог рассчитывать на улучшение жилищных условий.

— В деле есть только один документ (договор найма), который позволяет делать выводы о фиктивной регистрации Максима в общежитии СПК?

— Договор найма являлся основанием для постановки Максима Чепика на учет нуждающихся. Прокуратура посчитала, что если он зарегистрировался в общежитии, но не проживал там, то фактически эта сделка — мнимая, а значит, и все последующие. Но в прокуратуре не приняли во внимание тот факт, что на тот момент Максим реально являлся нуждающимся: у него не было никакого жилья или земельного участка в Минском районе или Минске. К тому же при заключении этого договора найма у него появилось право на проживание в общежитии, но не обязанность. Это значит, что зарегистрирован он был на законных основаниях. Проверить при постановке на учет нуждающихся, как реализовано это право — на законных основаниях или нет, — обязанность регистрирующего госоргана. В результате из-за того, что кто-то не выполнил свои должностные обязанности, и возникла эта ситуация. Суд признал договор недействительным, и это проблема.

Максима в рамках уголовного дела обвиняли в том, что он подделал договор найма. Но его никто не подделывал, все подписи в нем подлинные. Именно поэтому уголовное дело было закрыто. Подчеркиваю: по этому факту не было ни обвинительного, ни оправдательного приговора суда. Это просто постановление о прекращении уголовного преследования с формулировкой «по истечении сроков давности». Это такая лазейка у следствия, которой пользуются, когда прекращать уголовное дело по реабилитирующим основаниям они не хотят. Это такое соломоново решение для них, но не для гражданина. Потому что не установлено, виновен ли он, но, как говорится, осадочек остался.

В суд не вызывались ни бывший председатель СПК, ни бывший председатель сельсовета — должностные лица, которые могли бы пояснить обстоятельства заключения этого договора найма. То есть доказательств, что сделка мнимая, на самом деле нет.

— Но в договоре найма есть запись, что Максим является сотрудником СПК. Разве это не является доказательством фиктивности договора?

— В договоре найма Максима такая запись есть, но есть и другой факт: при подаче заявления о постановке на учет нуждающихся в улучшении жилищных условий он указывает свое настоящее рабочее место. Он не указывал недостоверные сведения. Орган, который принимал это заявление, сотрудники «Одного окна» в администрации, были обязаны проверить эти сведения в договоре найма. Но они не проверили. Поэтому это не проблема Максима, это проблема общежития. Проверить, является он сотрудником СПК или нет, было просто, ведь общежитие предоставляется не просто на основании заявления: нужно согласование руководителя СПК. Это целая процедура.

Как появилась эта запись? Она могла появиться позже, после того, как Максим написал заявление о постановке на учет, но этот момент не изучался. Ее могли поставить, когда стали разбираться, на каких основаниях Максим Чепик зарегистрирован в общежитии. Почему тогда он должен нести за это ответственность? Да, факт есть, но его не доказывали.

Суд принял такое решение несмотря на то, что было мнение органа опеки: ни в коем случае не признавать недействительным данный договор и оставить все как есть. Почему? Потому что в доме зарегистрированы и проживают двое малолетних детей, у которых нет другого места жительства. У этого решения последствия таковы, что дети как бы подвисают в воздухе, и это проблема, так как у нас социальное государство, принцип которого — социальная справедливость. В этой ситуации справедливости нет.

— Семью Максима Чепика ожидает принудительное выселение и снос дома? Был ли возможен другой вариант разрешения ситуации и чего ожидать теперь?

— В процессе судебного разбирательства стороны могли прийти к мировому соглашению. В чем оно могло заключаться? Формально, если бы было установлено, что в договоре найма содержатся сведения недостоверные, но при этом человек на тот момент нуждался в улучшении жилищных условий, не имел на праве собственности иного жилья в Минске и Минском районе, работал здесь, то это не лишало бы его права на получение земельного участка. В рамках мирового соглашения местная администрация или обладминистрация могла принять новое решение о предоставлении этого же земельного участка семье Чепик. То есть закрепить его право уже на законном основании.

Эта же процедура может произойти и сейчас. Формально регистрация права на владение пожизненно наследуемым участком отменена и решение вступило в законную силу. Местная администрация, Минобисполком, Администрация президента могут принять решение о выделении этого же участка семье Чепик, потому что он и сейчас — нуждающийся: нет жилья, двое малолетних детей и неработающая жена.

Еще одно решение — оформить этот участок в собственность Максима Чепика при условии выплаты им кадастровой стоимости, которая была в момент выделения участка. И это было бы лучшим разрешением ситуации для Максима, чтобы его вложения в строительство дома не пропали. Выиграли бы все стороны: государство получило бы деньги, если бы посчитало, что выделение этого участка на льготных условиях невозможно, и не было бы проблем с малолетними детьми, которым негде жить.

Причина всех этих проблем — в недобросовестных руководителях СПК и сельсовета, которые создали большой объем незаконно выделенных участков. Я думаю, их не один десяток в Щомыслицком сельсовете — это больной вопрос для района и области с 2016 года.

Понятно, что кто-то получал землю, не являясь нуждающимся, с целью обогащения. Но под эту же волну попал и Максим. К нему не было индивидуального подхода, как того требовал президент. Но ведь понятно же, что землю он получил как реально нуждающийся в ней, не для перепродажи, обогащения. Эта ситуация рассмотрена формально, решение принято без оглядки на последствия: каким будет выход из ситуации, где будет жить молодая семья? Дети точно ни в чем не виноваты. Куда их сейчас? На улицу, с непогашенным коммерческим кредитом на строительство дома? Самое страшное, что семью могут выгнать на улицу, снести дом, и это будет законно. Но это не выход.

Решение областного суда мы намерены обжаловать. Параллельно будет направлено обращение в Администрацию президента: решение о возвращении участка семье Чепик на каких-либо условиях может быть принято только главой государства или по согласованию с ним.

А что говорит сельсовет?

У редакции остались вопросы, которые остались без ответа. Например, сколько было выявлено случаев незаконного выделения гражданам земельных участков на территории этого сельсовета? Сколько из них уже изъято? Есть ли в таких случаях возможность легализовать участок, заплатив государству компенсацию или штраф?

Действующий председатель Щомыслицкого сельского исполнительного комитета Виктор Гринкевич по телефону отказался общаться с журналистом и попросил направить ему официальный запрос на получение информации. Что и было сделано. Ответ пришел буквально вчера, но его содержание нам никак не поможет: «Для получения комментариев по интересующим Вас вопросам Вам необходимо обратиться к обладателям запрашиваемой информации». А именно в Комитет государственного контроля, Генеральную прокуратуру или Следственный комитет. Теперь готовим письма и для этих ведомств.