Нефтяной торг

На финише года белорусским нефтяникам придется поторговаться с российскими.

Если торг окажется результативным, это позволит снизить цену импортируемой нефти и уже с 2020 года облегчить для отечественных НПЗ бремя налогового маневра.

Белорусские переговорщики в Сочи 7 декабря не смогли глобально решить вопрос по компенсации потерь от налогового маневра. Но определенные подвижки в этом вопросе все же есть.

Посол Беларуси в России Владимир Семашко сообщил по итогам переговоров Путина и Лукашенко, что стороны нашли развязки по ряду вопросов, в том числе нашли подходы по проблеме компенсации белорусской стороне потерь от налогового маневра в нефтяной сфере РФ.

В. Семашко не стал скрывать, что вопрос по компенсации издержек из-за налогового маневра — одна из самых сложных проблем в двусторонних отношениях Минска и Москвы.

При этом вынужден был признать следующее. «Пока мы не договоримся по унификация налогового законодательства, невозможно будет развязать этот вопрос», — отметил Семашко в эфире ОНТ.

Таким образом, в споре с союзником по резонансному и весьма чувствительному для Минска вопросу белорусской стороне пришлось признать правоту Минфина РФ.

Россия настояла на своем

Коротко напомним предысторию затянувшегося очередного нефтяного спора. С 1 января 2019 года Россия приступила к завершению налогового маневра в нефтяной отрасли.

Он предусматривает в 2019 –2024 годах снижение ставки вывозной таможенной пошлины на нефть на 5 процентных пунктов в год с доведением ее до нуля к 2024 году, а также одновременно повышение в РФ ставки налога на добычу полезных ископаемых (НДПИ). Как следствие, с 2024 года цена российской нефти для Беларуси приблизится к мировой.

Поскольку ставки экспортных пошлин на нефтепродукты привязаны к ставке экспортной пошлины на нефть, доходы бюджета Беларуси от экспорта нефтепродуктов будут дальше только падать.

В Беларуси подсчитали, что при цене нефти 60 долларов за баррель потери от налогового маневра составят для Беларуси до конца 2024 года около 9 млрд. долларов (15% ВВП), в том числе доходы бюджета сократятся на 3 млрд. долларов, а прибыль НПЗ снизится на 6 млрд. долларов.

Заместитель председателя концерна «Белнефтехим» Андрей Бунаков недавно сообщил, что в 2019 году потери белорусских НПЗ от налогового маневра при переработке нефти в объеме 18 млн. тонн и мировой цене нефти 60 долларов за баррель суммарно оцениваются в 320 млн. долларов.

Между тем, сейчас цена нефти для белорусских НПЗ достигла 80% от мировой. В целом же, с 2019 года по 2024 год потери белорусских НПЗ от налогового маневра (по отношению к условиям, действовавшим в 2018 году) при мировой котировке нефти 60 долларов за баррель составят 5,8 млрд. долларов.

В России при проведении налогового маневра законодательно установлена система адресной поддержки нефтяным компаниям. Компании, инвестирующие в модернизацию, получат возмещение затрат из бюджета в виде отрицательного акциза на нефть.

А чтобы сдержать цены на топливо на внутреннем рынке, российские НПЗ получат так называемый демпфирующий акциз, что позволит им сблизить доходность поставок топлива на внутренний рынок и на экспорт.

Белорусские власти предложить своим НПЗ аналогичный механизм поддержки не могут — в бюджете на это нет денег.

Торгуясь за компенсацию потерь от налогового маневра, Минск апеллировал к соглашению по созданию ЕАЭС, при подписании которого стороны урегулировали все спорные вопросы по условиям поставок газа и нефти для Беларуси. Но, как заявляет официальный Минск, принятые вслед за этим решения в РФ по налоговому маневру «сводят до нуля все предыдущие договоренности».

Минфин РФ с этим не согласился, заявив, что при заключении договора о ЕАЭС стороны договорились руководствоваться принципом суверенного равенства государств, и поэтому претензии Беларуси ограничивают суверенное право РФ на проведение внутренней политики.

Решать компенсационный вопрос для Беларуси российский Минфин предложил в рамках реализации «дорожной карты» по унификации налогового законодательства двух стран.

Проектом этого документа предусмотрено подписание ряда межправительственных соглашений о применении на территории Беларуси норм Налогового кодекса РФ в отношении всех налогов и сборов, а также налогового администрирования (за исключением единичных изъятий, связанных с особенностями белорусской экономики).

«С унификацией налогового законодательства вопрос компенсации отпадет», — заявил в ноябре вице-премьер РФ Дмитрий Козак. По его словам, если налоговое законодательство будет унифицировано, то белорусские предприятия автоматически получат этот же демпфер.

Похоже, что официальный Минск вынужден был согласиться с доводами союзника (по крайней мере, это следует из заявления Семашко. Согласится ли официальный Минск на самом деле на полную унификацию налогового законодательства с РФ, — вопрос).

«Поставлена задача, чтобы вопросы унификации налогообложения были решены в течение 2020-2021 годов и заработали реально с 1 января 2022 года. Вопрос полной компенсации издержек от налогового маневра может быть решен с 1 января 2022 года. Так и договорились», — отметил В. Семашко.

Однако, по его словам, чтобы в ближайшие два года ситуация для белорусских НПЗ существенно не ухудшилась, «Лукашенко и Путин нашли определенные развязки». Посол отметил, что эти развязки «пусть и в неполном объеме, но все же позволят в некоторой степени компенсировать потери белорусской стороны от налогового маневра».

Он пояснил, что это касается вопросов ценообразования на нефть, выплаты премиальных российским компаниям. «Здесь развязки есть. Это дает уже определенные гарантии, что следующий год наши нефтеперерабатывающие заводы должны пройти безболезненно», — сказал Семашко.

Предмет торга

Следует отметить, что сейчас цена нефти для Беларуси формируется по специальной формуле. В ней для расчета цены на нефть для Беларуси берутся среднемесячные котировки Urals в Северо-Западной Европе и Средиземноморье за минусом экспортной пошлины на нефть и транспортных издержек (от белорусско-российской границы до белорусских НПЗ).

Кроме того, в расчетах предусмотрен размер премии для российских нефтяных компаний.

Так что белорусская сторона имеет возможность скорректировать цену на импортируемую российскую нефть, но для этого нужно пересмотреть формулу ценообразования. Что, кстати, Минск пытался сделать неоднократно.

В частности, 5 лет назад тема корректировки формулы определения цены на российскую нефть была внесена в повестку белорусско-российских нефтяных переговоров..В 2015 году заканчивалось действие предыдущего соглашения об условиях поставки российской нефти в Беларусь (на 2012-2015 годы), в котором были заложены принципы ценообразования. Новое соглашение тоже предполагалось подписать на 4 года. В то время белорусская сторона рассчитывала внести в документ принципиальные изменения.

В первую очередь, это касалось размера премии (она зафиксирована в долларах). российским нефтяным компаниям, которые поставляли нефть в Беларусь.

Поскольку мировая цена нефти к тому времени упала практически в 2 раза, белорусская сторона подготовила соответствующие расчеты, подтверждающие необходимость соответствующего снижения премии российским поставщикам нефти. По неофициальным данным, тогда предполагалось снизить размер премии российским компаниям примерно в 2 раза – с 12 долларов за тонну поставляемой нефти.

Заместитель министра экономики Беларуси Дмитрий Крутой (недавно назначен первым вице-премьером Беларуси – прим. ред.), комментируя в то время ситуацию пояснил, что в соответствии с предыдущим соглашением маржа российских компаний, поставляющих нефть в Беларусь, завязана на цену сырой нефти, которую они продают на экспорт.

«При цене нефти в 100 долларов была зафиксирована определенная маржа. Но когда цена нефти упала в 2 раза, естественно, должна быть другая маржа», — отметил Крутой.

В то время белорусская сторона при определении условий поставок нефти рассчитывала не только снизить маржу российских нефтяных компаний путем корректировки премии, но и, как сказал Д.Крутой, «поработать с коэффициентом сернистости нефти».

«Качество российской нефти с разных месторождений разное. И уровень серы, как отмечают белорусские технические специалисты, тоже разный, что усложняет для нас процесс переработки. Поэму с коэффициентом на сернистость мы тоже еще подискутируем, поборемся», — сказал Д. Крутой.

Однако в то время российские компании с аргументами белорусской стороны не согласились.

Тем не менее, сама эта тема все эти годы оставалась актуальной. Резкое падение мировых цен на нефть, а вслед за этим и падение валютной выручки от экспорта нефтепродуктов вынуждает белорусских нефтяников считать каждую копейку.

Ведь ухудшение качества российской нефти в итоге оборачивается ростом издержек и себестоимости конечных продуктов вкупе со снижением объемов выхода бензинов и других нефтепродуктов, имеющих на рынке наибольшую цену.

В 2015 году пресс-служба концерна «Белнефтехим» вынуждена была еще раз обратить внимание, что качественные характеристики российской нефти ухудшаются из года в год, а это требует дополнительных затрат на ее переработку для получения нефтепродуктов европейского качества.

Но, как отмечали в концерне «Белнефтехим», «российские нефтяные компании по-прежнему не поддерживают предложение белорусской стороны о снижении размера премии в формуле цены на поставляемую по «Дружбе» в Беларусь российскую нефть сорта Urals».

Качество Urals не устраивает

Urals – основной российский экспортный сорт нефти на западном направлении, Это сравнительно тяжелая и высокосернистая нефть. Экспортная смесь Urals, она почти всегда котировалась с дисконтом к Brent. Причина заключается в более низком качестве российской нефти.

Urals получается путем смешения легкой нефти месторождений Западной Сибири и тяжелой сернистой нефти Башкирии и Татарстана. Уровень серы в итоговом «коктейле» должен находиться в пределах от 0,61% до 1,8%, а плотность – 853,7-873,5 килограмм на кубометр. Под эту специфику оптимизированы техпроцессы и оборудование европейских НПЗ.

Однако, как отмечают эксперты, российской компании «Транснефть» уже не удается стабильно удерживать плотность и содержание серы в Urals в рамках заявленных параметров. Ухудшение качества Urals объясняется тем, что российская малосернистая нефть уходит преимущественно на экспорт в Китай по трубопроводной системе Восточная Сибирь – Тихий океан (ВСТО).

В результате в трубопроводную систему, которая поставляет нефть в западном направлении, в том числе и на белорусские НПЗ, попадает все меньше легкой нефти.

Чтобы закрепить свое первенство на рынке Китая, Россия с начала 2018 года в рамках межправительственного соглашения с Китаем почти удвоила трубопроводные поставки малосернистой нефти в Китай по трубопроводу ВСТО – до 28,3 млн. тонн.

При этом России пришлось переориентировать крупные потоки малосернистой нефти с запада на восток, поскольку из-за выполнения пакта ОПЕК+ она не смогла обеспечить прирост новой добычи в Восточной Сибири для увеличения поставок малосернистого сырья в Китай.

Как следствие, европейские НПЗ в последние годы сокращают закупки российской нефти из-за повышенного содержания в нем серы. К тому же, если часть параметров поставляемой нефти не соответствует оговоренным контрактными соглашениями стандартам, это является предметом для переговоров, в том числе относительно ценовых условий поставок сырья.

Старые и новые аргументы в пользу снижения цены

Белорусская сторона неоднократно пыталась увязать цену с качеством импортируемой из России нефти путем корректировки формулы ценообразования и снижения премии российским поставщикам нефти для Беларуси, однако эти попытки, как правило, не имели результата.

Но теперь у Минска появились новые аргументы в пользу пересмотра формульных подходов к ценообразованию.

С 1 января 2020 года. вступают в силу новые требования Международной морской организации ООН (IMO), согласно которым содержание серы в судовом топливе будет снижено с 3,5% до 0,5%. Это делается для уменьшения вредных выбросов в атмосферу.

Теперь компаниям придется использовать топливо с меньшим содержанием серы или установить на судах дополнительную систему фильтрации выхлопных газов. Игнорирование требований грозит штрафом.

В связи с этим заместитель председателя концерна «Белнефтехим» Андрей Бунаков недавно в интервью изданию «Вестник Белнефтехима» отметил, что если дизельное топливо и бензин белорусских НПЗ соответствуют стандарту Евро-5, то на изменения спроса на высоко- и низкосернистый мазут заводам «предстоит реагировать».

Что, естественно, потребует от белорусских нефтяников дополнительных затрат.

Между тем, как считают эксперты, из-за новых требований спрос на более сернистую нефть Urals упадет, ибо эта нефть требует более качественной переработки, чтобы устранить серу.

В итоге конкуренция между различными сортами нефти усилится, и производители высокосернистой нефти будут вынуждены снизить цены. В частности, Argus Consulting считает, что Urals в 2020 году будет в среднем почти на 5 долларов дешевле рассчитываемой агентством котировки North Sea Dated (считается на базе месторождений Северного моря, куда входит и нефть с месторождения Brent).

Таким образом, у белорусских нефтяников появился дополнительный аргумент в пользу пересмотра цены на импортируемую Urals.

Для белорусской стороны важно по максимуму сбить цену на российскую нефть. Ведь следствием проведения налогового маневра в РФ станет, по оценкам «Белнефтехима», ежегодное повышение цены нефти для отечественных НПЗ ежегодно на 17,7 доллара за тонну (при мировой котировке 60 долларов за баррель нефть).

Так что если Минску удастся снизить цену хотя бы наполовину от ожидаемого повышения из-за эффекта налогового маневра, это будет ощутимой поддержкой белорусским НПЗ.

Однако при отсутствии у Минска реальной нефтяной альтернативы (а также без политической поддержки) торговаться белорусским переговорщикам с российскими нефтяниками будет непросто.

Татьяна Маненок, «Белрынок»