«Медики – люди умные»: врач поставила Лукашенко на место

Говоря о медицине, белорусский диктатор всякий раз попадает в скандал.

Так получилось и в пятницу, 13 декабря, когда Лукашенко выступал перед (студентами и преподавателями медицинского университета в Минске).

Об острых проблемах белорусской медицины, которые не удалось скрыть диктатору, сайт Charter97 поговорил с профессиональным врачом, активисткой гражданской кампании «Европейская Беларусь» Еленой Терешковой.

- С чего бы это Лукашенко решил обратиться к студентам-медикам: пришлось признать кадровый кризис в здравоохранении или годы и здоровье дают знать свое и врач становится собеседником №1 в жизни?

- Лукашенко не в первый раз посещает Белорусский государственный медицинский университет, хотя предыдущий раз, действительно, был достаточно давно.

Я думаю, что тут сложилось несколько факторов.

Во-первых, многие студенты-медики заранее планируют себе карьеру за границей. Имея неплохое образование (а многие европейские страны считают, что белорусское медицинское образование находится на достаточно высоком уровне), они могут рассчитывать там на хорошую работу. Причем это мнение врачей-практиков, которые уже уехали за границу, что заканчивать можно наш институт, а уже потом ехать туда работать. Таким образом, молодежь рассматривает получение образования как ступеньку для переезда за границу. А когда будут созданы условия для признания диплома, как обещает Польша, то устроиться можно будет еще проще. Будущие врачи — довольно активная часть населения и есть риск, что именно студенты-медики и составят значительную волну эмиграции.

Но тут есть и другая проблема. Государственная молодежная политика в Беларуси оказалась проваленной, потому что БРСМ воспринимается народом только как фикция или как какой-то принудительный акт. Все эти «пионерские организации», которые искусственно пробуют создать в школах, не находят поддержки даже среди педагогического коллектива и учителя не один раз говорили, что «я не могу призывать учеников вступать в организацию, цели которой не понятны даже мне». Таким образом Лукашенко пробует лично «закрыть амбразуру», которая возникла в молодежной политике из-за государственной лжи, принуждения и других политических особенностей наших властей. Он это делает так же смешно и неуклюже, как он делает все остальное, пробуя индивидуально решить проблему. «Я приеду, все решу и все будет», — привык считать Лукашенко. Но на самом деле, и раньше эта схема работала слабовато, а теперь, я думаю, вообще не сработает. Мы все чаще видим молодежь на уличных акциях, именно потому что молодежь хочет понятной альтернативы и хочет изменений в государстве.

Когда я заканчивала медицинский институт, это как раз было время, когда Лукашенко только-только выбрали «президентом». И с того времени выросло уже поколение студентов, которые не видело другой власти в Беларуси, и это люди, которые понимают, что так быть не должно. Студенты-медики – люди умные, поступить в медицинский не просто и учиться там сложно, и они знают не только свои дисциплины, они понимают, как работает государство.

Эта власть не может устраивать ни одного человека с интеллектом. И действия этой персоны навряд ли принесут какие-то плоды и достигнут тех целей, которые Лукашенко, возможно, для себя ставил.

- Говоря об оттоке медиков за границу, Лукашенко заявил, что он «разбаловал народ», а надо сделать, как Западе, где врач общей практики якобы «работает круглые сутки и белого света не видит». Правда ли это? В самом ли деле жизнь европейского врача так тяжела по сравнению с белорусским?

- Европейские медики, например в Италии, вообще не знают, что такое отработка рабочего времени. Точнее, есть некоторая норма часов, которые врач должен провести в клинике, и они фиксируются на его электронной карточке. Но во сколько он пришел на работу в конкретный день и во сколько ушел с работы в конкретный день абсолютно никого не интересует: если больные поправляются и услуги оказываются качественные, он может сам распоряжаться своим рабочим временем. Например, начиная работу в операционной в 7 утра, итальянские медики уходят с работы в 12.

Теперь давайте посмотрим на наших врачей, которые приходят в 8 на работу в стационар, в 16 выходят из операционной, в 18 уходят с работы и идут на вторую работу. Чувствуете разницу? Разница только в продолжительности труда будет несколько часов в день, не говоря уже про материальное вознаграждение за эту работу. Поэтому слова Лукашенко —это очередные из ниоткуда взятые позиции, которыми славится наша пропаганда.

Что касается врачей общей практики, то каждая реформа образования, будь то образование общее или медицинское, приводит к тому, что специалисты выпускаются все менее квалифицированные. Почему у нас так получается, что собираем кофемолку, а в итоге выходит пулемет, я не знаю. Но подозреваю, что дело в том же самом ручном управлении.

Специалисты общей практики – это теоретически очень хорошо. Блестящей была идея приблизить врачей к населению и сделать прием непосредственно в многоэтажках: выделить помещение, где мог бы некоторую часть дня принимать врач для нескольких соседних домов, чтобы не было проблем с доездом в поликлинику, чтобы он сам мог посетить свой участок непосредственно.

Но государство, как всегда, будет его контролировать и посадит на каждого врача по пять контроллеров. Стремление власти все контролировать будет тормозить любые прогрессивные начинания. Власть нам, врачам, не доверяет. А не доверяет она нам потому, что она нас обманывает и ждет от нас того же самого.

- Диктатор затронул и так называемый вопрос «клановости», обвинив врачей в создании семейных «профессиональных династий». Что бы вы ответили ему, как врач?

- Я так скажу: эта тема не нова, с клановостью боролись еще в советское время. Нельзя было иметь родственников под своим руководством. И где-то это действительно оправданно — например, когда это военизированная структура, где все должны с равной эффективностью и отдачей выполнять приказы в оперативной обстановке. А местами это совсем неоправданно. Одной рукой Советский Союз боролся с этим, а другой рукой подчеркивал, что есть, например, династии рабочих, которые на одном заводе из работают из поколения в поколение — и это считалось положительным. Поэтому все высказывания Лукашенко про кланы так же бессмысленны, как «борьба» с клановостью в СССР.

Скажу так: когда в медицину приходит человек, у которого родители врачи, он приходит на порядок более мотивированным. Он учится на порядок более целеустремленно, потому что родители могут подсказать ему элементарное: что из того, что он изучает, ему обязательно пригодится, про что он будет жалеть, если не усвоит, и даже посоветовать книжки, по которым они в свое время собирали информацию, которой не хватало, посоветовать к кому из преподавателей лучше подойти, когда тебя интересует то или иное. Качество профессионального образования у детей из медицинских семей на порядок выше.

Я, например, не являюсь представителем медицинской династии, но я смотрю на тех друзей, у которых родители — или преподаватели в медицинском университете или практикующие врачи, я вижу разницу между нами. Мне иногда не хватает того, что они взяли в детстве, просто потому что в семье всегда обсуждается работа, обсуждаются подходы и даже отношение к пациентам. У представителей династии оно изначально другое и не надо через личные синяки и шишки понимать, как на самом деле относиться к людям. Они это впитывают сразу в семье. Поэтому я не просто за медицинскую династию и кланы, я категорически за любые династии и кланы, если это касается именно профессионализма, а не просто наследования сомнительным образом полученных должностей и денег. Я против династий президентов и министров, а династии медиков и учителей пускай будут.