Как в 2001 году раскопали джип Красовского

Машина исчезнувшего бизнесмена была на глубине одного метра.

Бывший лидер спортивно-патриотической организации «Край» Вадим Кабанчук рассказал «Радыё Свабода», как 18 лет назад был найден автомобиль бизнесмена Анатолия Красовского, на котором, по ряду свидетельств, его вместе с политиком Виктором Гончаром доставили на место их убийства.

В конце августа 2001 года в Минске распространяли видеокассету с сенсационным материалом. На ней тогдашние сотрудники КГБ Геннадий Угляница и Андрей Жерносек утверждали, что знают место убийства и захоронения Виктора Гончара и Анатолия Красовского, которые пропали в 1999 году.

Сотрудник отдела защиты конституционного строя и борьбе с терроризмом Минского управления КГБ Угляница и следователь того же комитета Жерносек заявили, что джип Красовского зарыт на территории военной базы неподалеку от Бегомля, 100 км к северу от Минска. На видеокассете был показан и участок, где якобы спрятаны автомобиль.

Угляница и Жерносек убежали из Беларуси, а МВД заявило, что никакой машины на территории части нет. Через несколько месяцев, после ареста и последующего освобождения командира специального отряда быстрого реагирования (СОБР) внутренних войск МВД Беларуси Дмитрия Павличенко, Александр Лукашенко отправил в отставку тогдашнего генерального прокурора Олега Божелко и руководителя КГБ Владимира Мацкевича.

КПП на бывшей базе СОБРа около бегом

В поисках автомобиля в 2001 году, вместе с Угляницей и Жерносеком, принимал участие и Вадим Кабанчук. Во второй половине 1990-х он был одним из основателей спортивно-патриотической организации «Край». В 2002 году он уехал в Бельгию, где получил политическое убежище. Сегодня он живет в Украине, участник военных действий на Донбассе как доброволец на стороне Украины.

«Когда наши ребята проводили рекогносцировку, рядом пробегала вся эта братва Павличенко»

- Как вы узнали о Бегомле как место, где, возможно, спрятан автомобиль Красовского?

- В нашей организации были свои отделения в различных районах и городах. Я не могу назвать тот город, где жил свидетель, который нам об этом сказал, так как это может угрожать его жизни. Он обратился к нам и рассказал, что его друг служил в этой части вместе с ребятами из «эскадрона смерти», как его потом назвали. И так мы на него вышли.

- Вы возглавляли спортивно-патриотическую организацию. При чем тут это дело к вам?

- Это было свежее дело, которое имело общественный резонанс. Мы осознавали, что произошло преступление и что его утаивают. И если это преступление связано с режимом, то почему бы это не проверить? Хотелось справедливости. Тем более мы на то время осознавали, что этот режим антибелорусский, и любые средства, чтобы его уничтожить, были хороши.

Бывшая база, фото 17 декабря 2019

- Когда вы начали поиск?

- Летом. Было тепло, деревья были зеленые. Я вспоминаю, что мы использовали элемент конспирации, что якобы собираем грибы.

- Значит, воинская часть на то время еще функционировала?

- Да. Мы понимали, в какое место едем. Если бы там произошло какое-то задержание или прокол, то неизвестно, чем бы эта история закончилась. Объект находился в лесу, поэтому мы предусмотрели определенные меры безопасности. Когда наши ребята проводили всю эту рекогносцировку, рядом пробегала вся эта братва Павличенко, 20 или 30 человек, с обнаженным торсом. Они были буквально в трех метрах от наших ребят.

- А сколько вас было в группе?

- Туда выезжала несколько человек. Это была компактная группа. Во-первых, больше и не надо было. Во-вторых, мы не могли себе позволить утечки информации.

- Тогда не было таких общедоступных устройств с GPS, как ныне. Как вы нашли нужное место?

- Его несложно было найти. У нас была определенная информация, мы знали, как ориентироваться в лесу, и знали, что ищем. Это 5 километров от Бегомля, съезд в сторону шоссе. Там был знак «Въезд запрещен». И там был этот объект. Понятно, что к самому объекту никто не подъезжал. Часть пути мы проходили пешком, и там уже искали.

Нас интересовала полоса препятствий, и мы хотели подтвердить этот факт от свидетеля. Это могла быть и дезинформация или вброс. Но уже по тому, как он это говорил и как это оказалось, было понятно на 80%, что это правда. Зачем такое выдумывать? Были определенные обстоятельства, из которых мы знали, что это не спектакль и что машина находится там. Воинская часть была огорожена забором, и где-то за 50-100 метров от этого забора была просека и на ней стала полоса препятствий. Это место с другой стороны от КПП.

2-метровый забор вокруг бывшей базы, фото 17 декабря 2019

- И что вы знали об объекте?

- У нас было конкретное описание, что машина находится в яме, что через яму было перекинуто бревно, интегрированное в полосу препятствий. Найти яму не было проблем, она была очень большой. У нас было такое описание: край ямы обвален, потому что туда заезжал БТР, которым они давили машину. И мы увидели тот край, где был съезд БТРа.

- А как вы искали машину?

- У нас был металлоискатель. Мы отбили им контур машины, так как имели там детектор залежей металла под землей. То есть это был не обычный металлоискатель, у него был экран. Потом, чтобы убедиться окончательно, прорыли в двух местах шурфики и уперлись в метал. Машина залегала на глубине где-то 1 метр. Над машиной была наброшена земля.

Предполагаемые останки сооружений на территории бывшей базы, фото 17 декабря 2019

«Один из руководителей правозащитного центра сказал:« Ребята, я еще хочу жить»

- Откуда у вас уверенность, что это машина Красовского, когда вы ее даже не видели? Мало ли что это за машина, старый транспорт, части или что-то такое?

- Ну слушайте, шанс, что это другая машина - один на миллион. Мы, безусловно, всю машину не откапывали. Мы планировали, что туда должны приехать правозащитники, журналисты. Хотели сразу показать это место, и чтобы было принято решение, что делать дальше. Мы делали все, чтобы нас не заметили, чтобы не оставить следов. Те ямки мы потом замаскировали, чтобы не было видно, что кто-то на этом месте был.

Потом мы обратились и к журналистам, и к правозащитникам. Предложили поехать и показать место, где находится машина. Но они на это не согласились. Один из руководителей правозащитного центра сказал: «Ребята, я еще хочу жить». Имя этого человека я называть не стану. Если он захочет, то подтвердит. Кроме него, во время этого разговора был я и еще один парень, он свидетель тех слов.

Предполагаемое место убийства

- Значит, после этого отказа вы не искали никаких выходов на другие СМИ?

- Я давал интервью одной журналистке по мобильному телефону. Тогда это была еще новинка. И мне просто на ходу отключили мобильную связь и мой телефон перестал работать. Они вели прямое прослушивание, так как мобильных телефонов тогда в стране было мало. Вся эта аппаратура стояла на контроле у спецслужб. И именно после того, когда мы увидели, что с правозащитниками не выходит, Жерносек и Угляница дали интервью, в котором все подробно рассказали. После этого они были вынуждены уехать в эмиграцию.

- То есть, и Жерносек, и Угляница были вместе с вами все те два раза?

- По-разному. Мы были там даже более двух раз. Сначала мы ездили и просто собирали предварительную информацию. Были определенные подготовительные работы. И потом в одну из поездок были непосредственно Жерносек и Угляница.

- А вышел кто-то из спецслужб лично на вас? Ведь вы уехали из Беларуси не сразу.

- Нет. В этом интервью в августе 2001 года Угляница и Жерносек сказали, что на полосе препятствий были только они. На конференции они присутствовали также вдвоем. Я осознавал, конечно, что может быть проблема. Но это был 2001 год, выборы, и властям раздувать это дело не было никакого смысла. Если бы они нас задержали, то ясно всем, что мы бы обо всем рассказали, что будет резонанс. И поэтому они нас не трогали.

Часть журналистов нам говорила: да ребята, вас просто развели и использовали спецслужбы. Но власти своим поведением показали, что мы говорим правду. В тот лес направили министра внутренних дел Наумова. Когда приехал Наумов, то они сделали имитацию раскопок той ямы и заявили, что там будто ничего не было. И начала играть эта версия, что в яме ничего не было и что мы это все придумали.

Овраг. Вероятно, здесь было тренировочное стрельбище. Фото 17 декабря 2019

- По сути, их слово против вашего слова. Неужели вы не сделали никаких фотографий?

- Нет, ну какие же съемки? Мы эту машину даже не планировали откапывать. Мы собирались привезти туда правозащитников. Когда приехали люди с Наумовым, без опознавательных знаков, и копали там, они привезли с собой несколько съемочных групп. Одна из них, БТ или РТР, не припомню, залезла камерой в папку следователя, и там просто видно, что у него на бумаге отбиты контуры машины и помеченные красным две точки, где мы копали лопатами. У них все это было отображено. Думаю, что тот видеосюжет можно найти, его показывали по телевизору.

Кроме того, тот свидетель рассказал нам, что Павличенко запретил своим бойцам брать любые вещи из этого автомобиля. Но они все равно сняли аккумулятор, он был белого цвета. И потом, когда я встречался в Европе с Ириной Красовской, она подтвердила, что на их машине стоял именно такой аккумулятор.

Ну и косвенно в нашу пользу свидетельствует факт, что Лукашенко отправил в лес целого министра Наумова. Представьте сами. Какие-то парни, которым по 25 лет, говорят, что они нашли что-то в лесу, в какой-то яме. Это что, дело министра внутренних дел, ехать в лес, чтобы опровергать слова этих ребят?

«Я не жил жизнью обычного обывателя»

- Через год вы уехали в эмиграцию. Было против вас какое-то преследование вследствие этого дела? Или кто-то вам его припоминал?

- Я не жил жизнью обычного обывателя. Я принимал меры безопасности. Этот факт, конечно, был для меня важным. Когда я уехал в эмиграцию, то получил почти сразу статус беженца в Бельгии. Но там были и другие эпизоды.

- Через несколько лет вы все же вернулись в Беларусь. Были какие-то ситуации, когда вам вспоминали те поиски?

- Однажды в разговоре с оппозиционным политиком. Как я понимаю, у них есть определенные связи, не будут говорить, что с кураторами, но с людьми оттуда, из власти. Они намекнули, что нам это все простили, амнистировали, так сказать, и за это дело трогать не будут.

«На 70% я верю, что Горавский был участником»

- Как вы оцениваете факты, которые изложил в интервью «Дойче Велле» Юрий Гаравский, который выдает себя за непосредственного участника так называемого эскадрона смерти?

- На 70% я верю, что он был участником. Это все звучит более-менее правдоподобно. С другой стороны, есть разные варианты. Может, его просто использовали, чтобы давить на Лукашенко. Я имею в виду Россию, так как он не договаривается с ними по-мирному. Можно допускать, что им манипулируют российские спецслужбы. Они могут, например, иметь информацию. У них же скрывался генпрокурор Олег Божелко, который засветился расследованием этого дела. Поэтому россияне имеют всю информацию по этому делу.

Мы в свое время называли целый ряд имен, которые совпадают с фамилиями, которые озвучил Гаравский. Все я теперь не вспомню, дело было 20 лет назад, но в интернете их можно найти без проблем. Имена бойцов «эскадрона смерти» озвучивали Жерносек и Угляница. Одного я точно помню, они называли его «Балук», он фигурирует и у Гаравского. Тогда мы назвали 5 или 7 фамилий из группы захвата.

- Тем не менее 30% вы оставляете в пользу версии, что Горавский может быть и подставным?

- Я все же думаю, что это реальный боец. Первое, что начинает делать система - это опровергать, что он у них был. То же самое было с Угляницей. Сначала, после интервью, они начали заявлять, что такого сотрудника у них нет, что он у них не служил. Потом они начали говорить, что он не появляется на работе, что его чуть не похитили и заставили об этом говорить. И косвенно подтверждает то, что Угляница им навредил, жестокое избиение ученого Радима Горецкого. Это же тесть Угляницы. Это было уже после того, как Угляница уехал в эмиграцию. Сами по себе такие вещи не происходят.

- А что тогда, как вы думаете, произошло потом с машиной?

- Очевидно, что они предприняли какие-то меры, чтобы усилить безопасность. Во-вторых, они что-то должны были с ней сделать, чтобы скрыть следы. Это же прямое доказательство. Если Гаравский упоминает о сжигании тела, то значит, что реализовывалась схема идеального убийства: нет тела - нет дела. Думаю, что с машиной произошло нечто подобное.

Но вспомните также то время, начало 2000-х. Они же чувствовали себя богами, делали, что хотели. Мы как-то после всего этого столкнулись на проспекте в Минске с Павличенко, у него было небольшое ДТП. И он был на том самом красном BMW, в котором следили за Захаренко. Это известный факт. И он спокойно, в военной форме, ездил так по Минску, на той же самой машине. Если он даже не захотел менять машину, которая засветилась при похищениях, то подумайте сами, кем они себя считали.