Признания Гаравского и саморазоблачение Лукашенко

Хорошего выхода из этой ситуации у правителя Беларуси нет.

Фильм, опубликованный Deutsche Welle, в котором бывший боец «эскадрона смерти» Юрий Гаравский признается в участии в убийствах противников Лукашенко в 1999 году, стал в последние дни главной — не только политической, но и в целом — новостью Беларуси. Событие обсуждают даже далекие от политики люди.

Появился человек, который на телекамеры признается в совершении страшных преступлений. Причем это не какой-то аноним, а реальная личность, с именем и фамилией, он не прячется под псевдонимом. Многие люди (соседи и другие) его узнали, признали. И в этом качественное отличие от других материалов на эту тему.

Второй важный момент. Бывшие коллеги (в частности, Игорь Поречин) подтвердили, что он действительно служил в СОБРе в те времена, когда произошли преступления.

Главный фигурант «дела исчезнувших» Дмитрий Павличенко, очевидно, говорит неправду, окончательно запутавшись в показаниях. За короткое время в комментарии независимым медиа он высказал три разные версии по поводу признания Гаравского: он его знает, тот действительно служил под его руководством в СОБРе; он его не знает; он перепутал этого человека с кем-то другим. И эта путаница косвенно подтверждает свидетельство Гаравского.

В медиа, социальных сетях сейчас разворачивается дискуссия на тему, кому выгодна информация Deutsche Welle, чей тут след.

Но одновременно следует поставить другой вопрос: кому наиболее невыгодный этот вброс? Ответ очевиден — белорусским властям. В отличие от 2001 года, когда информация о пропавших появилась в негосударственных медиа, мы живем в эпоху Интернета. Теперь информация распространяется быстро и широко.

Проблема не только в том, что признание Гаравского вытаскивает на политический экран тему, которую власти хотели бы замолчать. Этот вопрос начинает политизировать общество. Причем в дополнение к теме белорусско-российской интеграции. И все это накануне президентских выборов, которые руководство государства хотело бы провести, как обычно, вне политической плоскости. Помните, как Лидия Ермошина объясняла, почему развели «парламентскую» и президентскую кампании? Чтобы не политизировать общества. Так вот теперь, кажется, этот сценарий может поломаться.

Судя по всему, политическое руководство страны находится сейчас в растерянности, не знает, как реагировать на эту информацию. Государственные медиа молчат. И это очень показательно. Главная тема, которая обсуждается обществом, в общем игнорируется государственными СМИ. Такой информационный паралич случается с ними каждый раз, когда появляется такая неприятная ситуация, а установки сверху, как реагировать, нет.

Что обязательно — по формальным правилам и обычной логике — должны были бы сделать сейчас правоохранительные органы, это попытаться взять показания у Юрия Гаравского. Или сделать запрос в Германию (судя по всему, он находится именно там) о выдаче человека, который признался в тяжких преступлениях, объявить его розыск через «Интерпол». Или прислать следователя в Германию для допроса.

Второй очевидный ход Следственного комитета заключается в том, чтобы вызвать на допрос тех людей, фамилии которых назвал Гаравский как соучастников убийств. Кстати, Анатолий Лебедько подал соответствующее заявление председателю Следственного комитета и генеральному прокурору. Если правоохранительные органы никак не отреагируют на эту ситуацию, то это фактически будет означать саморазоблачение. Хорошего выхода из этой ситуации у политического руководства нет.

Валерий Карбалевич, «Радыё Свабода»