Luzerner Zeitung: Путинская система использует советские рефлексы

Переломным моментом для правителя РФ стала одна из его речей в Германии в 2007 году.

Руки сложены, сзади сверкает наряженная елка. Таким появился Борис Ельцин, первый избранный в результате свободных выборов президент России, в новогодний вечер 1999 года перед телекамерой, пишет журналист Инна Хартвич для Luzerner Zeitung (перевод — inosmi.ru).

Три раза он повторил печальным голосом: «Я ухожу». В ту «магическую дату», как Ельцин назвал этот день, он уступил место другому человеку — Владимиру Владимировичу Путину, ВВП, как его называют теперь русские. «Свобода слова, свобода совести, свобода средств массовой информации, права собственности — эти основополагающие элементы цивилизованного общества будут надежно защищены государством… Государство стояло и будет стоять на страже безопасности каждого нашего человека», — сказал Путин и поздравил всех «с новым веком». Часы на Спасской башне Кремля пробили полночь.

За четыре месяца до этого Ельцин представил гражданам России моложавого офицера органов госбезопасности в качестве своего премьер-министра. Люди не могли себе представить этого стремительно взлетевшего на самый верх человека политиком. Так же, как сегодня они не могут себе представить политику без Путина. «Пока есть Путин, есть и Россия» — говорят многие в стране как внутри Кремля, так и за его стенами. И эти слова показывают, что демократия в России потерпела крах. Потому что люди отождествляют свою страну с одним единственным человеком. Поле публичной политики давно зачищено, новые политические игроки на него даже не допускаются. Русский политический мачизм уничтожил любое демократическое многообразие.

Против террористов и политических соперников

Тем не менее популярность президента РФ, как показывают опросы, находится на уровне свыше 50 %. Но к опросам в России следует относиться с осторожностью, потому что там мало кто решается сказать что-либо «против власти». Это объясняется глубоко засевшим страхом, который держится еще с советского времени. Путинская система умело использует эти советские рефлексы.

С Путиным, которому сейчас 67 лет, в самом начале связывали большие надежды. Время начала его политической карьеры было непростым для России. Волна террористических взрывов прокатилась по стране, за два дня до передачи власти Ельциным исламские боевики из Чечни напали на соседнюю республику Дагестан. Началась вторая чеченская война. Путин показал себя решительным борцом с терроризмом, обещавшим «мочить террористов в сортире». Эта твердость принесла ему уважение. Во время президентских выборов спустя три месяца после его представления Ельциным он получил 53 % голосов.

Свое президентство он начал как экономический реформатор. Спустя десять лет ВВП страны увеличился в восемь раз и составлял в 2010 году около 1,9 триллиона долларов. Финансовый кризис страна пережила легче, чем другие страны. Когда Путин только стал президентом, 6 % россиян все еще жили менее чем на два доллара в день, сегодня таких практически нет. Люди считали рост заслугой Путина, хотя экономика с момента его прихода к власти 20 лет назад едва ли диверсифицировалась. Прежде всего, средний класс узнал при Путине, что такое «хорошая жизнь». И именно этот класс создает ему сегодня главные проблемы, потому что стремится к участию в политике, хотя система, нередко применяя грубое насилие, делать не дает.

Конференция, изменившая все

В свой первый президентский срок Путин посылал и загранице сигналы о начале нового времени. Когда в 2001 году он выступал в бундестаге, на немецком языке, в его голосе звучало восторженное желание перемен. «С холодной войной покончено! Мы находимся на новом этапе развития», — сказал он и заговорил дальше о разоружении и сближении России и Европы. Но спустя шесть лет наступил перелом: его голос обрел резкость, глаза сузились. Во время речи на мюнхенской конференции по безопасности 2007 года он дал понять, что дистанцируется от Запада. Путин осудил монопольное положение США. Предостерег Вашингтон от размещения американских противоракетных систем в Польше и Чехии и отверг попытки учить его демократии. Началась новая холодная война, констатировал он.

Но он почувствовал себе непонятым, почувствовал, что к его анализу политической обстановки отнеслись без особого внимания, хотя он в некоторых пунктах был вполне логичным. С тех пор разделение на «мы» и «вы» прочно вошло в представление российской системы о политике. «Нас никто не слушал. Послушайте сейчас», — сказал он год назад в своем обращении к нации и представил новые ракеты, которые должны были символизировать надежную политику в области безопасности.

Обида, затаенная с 2007 года, стала мотором в стремлении России к статусу великой державы. Роль сильной, мужественной России, которая «всегда шла своим путем», Путин подчеркивает все более циничными методами — от войны с Грузией в 2008 году до противоречащей международному праву аннексии украинского полуострова Крым в 2014 году, войне на востоке Украины и операций в Сирии.

Каждый отдельный человек находится в центре его внимания как президента. Об этом Путин сказал в 1999 году, это же он говорит и в 2019 году. Но его политика, опирающаяся на армию, спецслужбы и новых олигархов, ежедневно наглядно демонстрирует, как именно Путин понимает нужды «каждого отдельного человека».