Крымская цена

Что заставит Путина пойти на уступки?

В представительстве президента Украины в Автономной Республике Крым уверяют, что политические заключенные, которые находятся в тюрьмах аннексированного полуострова, будут включены в следующий этап обмена.

Однако это обещание будет не так уж просто исполнить. Прежде всего потому, что для России освобождение каждого заложника в Крыму – косвенное признание украинского суверенитета над полуостровом.

Первый обмен, который был произведен после избрания Владимира Зеленского президентом Украины, формально был обменом украинских граждан на россиян. Хотя при этом Россия включила в свои списки обмена большое количество граждан самой Украины – участников спецопераций по оккупации регионов страны и дестабилизации в тех регионах, которые намечены как цели дальнейшей экспансии Москвы.

На этом фоне освобождение Олега Сенцова, Александра Кольченко и Владимира Балуха – очевидных крымских заложников и украинских граждан, но с кремлевской точки зрения граждан России – могло восприниматься в качестве ответного жеста на освобождение Украиной граждан Украины – агентов Кремля. Хотя чего тут долго объяснять: Путину нужен был Цемах и ради освобождения этого украинского гражданина, важного свидетеля кремлевской причастности к уничтожению малайзийского «Боинга» он был готов освободить даже Сенцова.

Второй обмен – это тоже обмен одних украинских граждан на других, и с точки зрения Кремля Россия к этому обмену вообще никакого отношения не имеет. Для нее этот обмен – прежде всего, доказательство существования «внутреннего конфликта» в Украине. Киев обменивает своих военных на «военных» «восставшего Донбасса». Ну а «беркутовцы» и харьковские террористы – просто «союзники» «восставших шахтеров», ведь ясно же, что народное восстание против «националистов» должно было охватить если не всю Украину, то, по крайней мере «Новороссию», которую все еще мечтает создать Путин.

С крымскими заложниками все намного сложнее. Думаю, для Кремля это обычные граждане Российской Федерации, которые отбывают сроки за экстремизм, терроризм и прочие преступления. И они ничем не отличаются от «террористов» и «экстремистов», которых задерживают в Москве или в Назрани. Какая разница и почему этих людей Кремль должен выдавать Киеву? Потому что Украина и все мировое сообщество не признают полуостров частью Российской Федерации? Так тогда крымские политзаключенные тем более должны оставаться в российских колониях и тюрьмах! Именно для того, чтобы ни у кого не возникло никаких сомнений: Крым – это не Украина, Крым – это Россия.

Для того, чтобы заставить Путина согласиться с освобождением крымских политзаключенных, нужны либо весомые политические инструменты, либо серьезные политические уступки.

Освобождение Чийгоза и Умерова было не только победой, но и напоминанием о том, каким непростым является процесс вызволения людей, приговоренных в Крыму

Напомню, что освобождение Чийгоза и Умерова состоялось только после личного вмешательства президента Турции Реджепа Тайипа Эрдогана. Путин в этот момент был заинтересован в сотрудничестве с Эрдоганом – прежде всего, в связи с непростой ситуацией в Сирии, и пошел на этот беспрецедентный шаг. Участие Эрдогана в освобождении Чийгоза и Умерова и было тем политическим инструментом, который задействовала администрация президента Украины и Меджлис крымскотатарского народа. Но освобождение Чийгоза и Умерова было не только победой, но и напоминанием о том, каким непростым является процесс вызволения людей, приговоренных в Крыму. И какие масштабные усилия необходимо будет применять, чтобы освободить каждого.

С тех пор ситуация только ухудшилась – просто потому, что заложников в Крыму становится все больше, а позиция Путина относительно того, что «крымский вопрос закрыт» не изменилась. Более того, эта позиция будет только усиливаться по мере приближения к президентским выборам 2024 года. И неясно, поможет ли Украине теперь даже Эрдоган.

Ну а что касается политических уступок – их я комментировать не буду. Путин и сам способен озвучить Зеленскому свою цену за крымских заложников. Я не сомневаюсь только в том, что цена эта будет очень высокой.

Виталий Портников, «Крым Реалии»