Нелишний газопровод

В новогоднюю ночь происходят чудеса, часто хорошо подготовленные.

Одно из них случилось на Святой Земле.

31 декабря газ с израильского месторождения "Левиафан" стал поступать на терминалы "Натгаза", и далее — потребителям Израиля. А уже 2 января Израиль, Кипр и Греция подписали межправительственное соглашение о строительстве газопровода EastMed из Восточного Средиземноморья в Европу. Три года и 12 млрд долл. инвестиций в разработку месторождений потребовались для того, чтобы Израиль превратился из чистого импортера в региональную энергетическую сверхдержаву.

"Левиафан" и "Тамар" — два месторождения в Средиземном море, которые не только полностью покроют потребности Израиля и Иордании в газе, но и позволят экспортировать его в Египет, и в перспективе — в Европу. А ведь есть еще кипрское месторождение "Афродита", которое вместе с "Левиафаном" содержит 620 млрд куб. м. газа.

Предполагается, что EastMed пройдет из Израиля через Кипр и Крит в Грецию и Италию. Мощность газопровода — до 20 млрд куб. м. в год, финансирование проекта берут на себя греческая DEPA и итальянская Edison. Стоимость оценивается в пределах 7 млрд долл. Очевидно, не обойдется и без поддержки Евросоюза, а также американцев, чья компания NobleEnergyявляется одним из основных участников газодобычи.

Любопытно, что, по расчетам специалистов, газ из Восточного Средиземноморья после прихода в Европу окажется на 20-30% дешевле, чем российский, который по "Турецкому потоку-2" должен попасть через Турцию в Грецию и далее, включая ту же Италию. Так что фактор цены играет против России, а вот фактор времени — "за", ведь вторая нитка "Турецкого потока" уже фактически построена, а EastMed еще только начинается.

Перспектива нежелательной для России конкуренции и участие в проекте Израиля и Республики Кипр предопределяют региональную конфигурацию союзников и противников EastMed. Израиль, Египет, Кипр, Греция, Иордания и даже Италия поддерживают проект, Турция, Ливан и Россия — нет.

В январе 2019 года страны, поддерживающие проект, с участием Палестинской автономии создали Газовый форум Восточного Средиземноморья для координации и обустройства регионального рынка природного газа с перспективой развития заводов LNG в Египте для его экспорта на мировые рынки. В феврале ExxonMobile сообщил об открытии новых месторождений вблизи Кипра. Кипр и Египет договорились построить трубопровод, чтобы экспортировать кипрский газ в виде LNG.

Турция всячески препятствует разведке на шельфе Кипра, требуя, чтобы свою долю в проектах получили турки-киприоты. Разумеется, Брюссель выступил на стороне Кипра, хотя Россия через своих прокси, в числе которых оказались некоторые политики в Германии, стремится создать в ЕС негативное отношение к проекту. Очевидно понимая, что ее позиции крайне слабы, Турция нашла еще один путь — через договоренности с Ливией.

Именно "турецкий" фактор оказывается наиболее любопытным в контексте EastMed. Вокруг проекта завязано столько узлов региональной политики, что вообще удивительно, как удалось приступить к его реализации.

Во-первых, существует тлеющий конфликт между Турцией и Грецией за острова и морские границы в Средиземном море. Хорошо, что обе страны — члены НАТО, иначе войны было бы не избежать.

Во-вторых, Турция пытается защищать собственные интересы в отношении газа в Средиземноморье, маскируя их под заботу о непризнанной (кроме Анкары) Турецкой Республике Северного Кипра.

В-третьих, никуда не исчезли крайне напряженные отношения Анкары с Тель-Авивом и Каиром, поддерживающими проект. На ранних его стадиях речь шла о том, чтобы именно Турция стала транзитной страной: газ из Израиля должен был поступать в Турцию и далее в Европу. Однако ухудшение отношений между двумя бывшими региональными союзниками сделали подобный проект невозможным. И тогда Анкара применила крайне неожиданный способ помешать реализации EastMed.

27 ноября прошлого года Турция и Ливия (в лице признанного мировым сообществом правительства в Триполи) подписали соглашение об установлении морских границ между ними, что влечет за собой и определение исключительных экономических зон. Так вот, определенные двусторонним решением зоны проходят очень близко к Криту, прямо по маршруту EastMed, не учитывая, что это греческая территория. Греция в ответ выслала посла Ливии и объявила подобные границы незаконными. Разумеется, ЕС и США осудили турецко-ливийский договор.

Ситуация усложняется еще и тем, что соглашение о морских границах сопровождалось договоренностями по вопросам безопасности: фактически, правительство Ливии пригласило Турцию оказать военную помощь против повстанцев под командованием генерала Хафтара, ведущих наступление на Триполи. В начале года турецкий парламент дал на это согласие, и перемещение войск уже началось. Кроме того, правительство Турции обратилось в ООН с требованием признать турецко-ливийский договор о морских границах. Если это произойдет, строительство EastMed может серьезно застопориться.

По мнению экспертов, Турция в данном случае пытается едва ли не силой отстоять свой статус регионального лидера, особенно в условиях, когда России не до Восточного Средиземноморья. Отправка военных кораблей к берегам Кипра; проведение в исключительной экономической зоне Кипра поисковых работ без разрешения правительства Республики Кипр; требования об учете интересов Турецкой Республики Северного Кипра (отвергнутые Никосией) и, как это ни удивительно, предложение Израилю вернуться к вопросу о строительстве газопровода в Турцию и далее в Европу — все это свидетельствует о том, что президент Эрдоган, чувствуя поддержку РФ (Путина тут ожидают 8 января на открытие "Турецкого потока"), намерен серьезно противостоять давлению на Анкару со стороны ЕС и США, отстаивая право своей страны на ресурсы Средиземноморья. Анкара официально заявила, что экспорт средиземноморского газа через турецкую территорию — самый оптимальный путь, и что "любые попытки изолировать Турцию в этих проектах обречены на провал".

Справедливости ради следует отметить, что ряд авторитетных международных экспертов считают перспективы EastMed весьма туманными. В то же время он является, безусловно, позитивным с точки зрения диверсификации европейского рынка газа и ослабления влияния России, по крайней мере, на юге Европы. И, конечно же, этот проект — серьезный удар по "Турецкому потоку-2", который может оказаться попросту лишним.

Сергей Корсунский, «Зеркало недели»