Страх перед собственным народом у Кремля все сильнее

И страх этот должен только усилиться.

Жанр ежегодного итогового текста похож на жанр итоговой речи за новогодним столом, когда семья или друзья говорят о том, чего достигли, что пережили, преодолели, сделали или не смогли сделать, — и выражают уверенность, что в следующем году что-то обязательно изменится к лучшему, наладится, а все плохое останется навсегда в году уходящем. 

Не так часто мы потом вспоминаем эти слова. Новые дни, новые заботы. Иллюзии быстро развеиваются, хотя всегда есть и что-то приятное в нашей жизни! 

Я вот ради интереса пробежался по своим же прежним текстам — и не только своим. Они, с одной стороны, полны фраз типа «как это все достало», как страна и народ подходят к пределу терпения, как власть все больше шатается из стороны в сторону, как все ближе перемены и все явственнее в воздухе запах свободы. Это идет вкупе с перечислением безобразий, преступлений и подлостей, а также с пожеланиями терпения и решимости работать ради будущего засучив рукава. Иной раз проскальзывает мысль, что мы вязнем в болоте и, пока весь мир идет куда-то вперед, мы даже не на месте топчемся, а отползаем назад. Плюс аварии, катастрофы, теракты, коррупция, тупость… 

В общем, ретроспективное это чтение не доставило мне большого удовольствия. Потому что каждый текст — это один прожитый год. Я старею, а ощущение, что время уходит зря, только крепче. За новогодним столом с бокалом шампанского в руке я опять увижу на экране того же самого человека, что и 20 лет подряд (пускай четыре года его роль неумело играл другой мужчина). И хотя телевизора в моем доме давно нет, но традиция есть традиция и Путин в ней не главное: куранты, елка, снег, Красная площадь — слова с экрана вообще не нужны, а гимн важен лишь как знак, что календарь перевернулся. 

Однако совсем не думать о том, что лицо этого «деда мороза» знакомо до боли, тоже нельзя. Я не знаю, сколько все это еще продлится. Россия тем и хороша, что ничего в ней не меняется веками, но все может измениться за один день. Не буду я произносить лозунгов, призывов и заклинаний. Кроме простых и очевидных слов о том, что каждый из нас лично должен сохранять достоинство и помогать тем, кто рядом. Мы часто начинаем спасать мир, забывая о каждом конкретном близком человеке. 

Но что дает мне надежду на хоть какие-то перемены — это события, неожиданно закрутившиеся в самое глухое для политики и общественной активности время. Сперва было дело Ивана Голунова, а потом московские протесты. Для которых как будто тоже не существовало никаких предпосылок. Очередные тривиальные выборы без выбора, без конкуренции и явки. Специально спланированные на «мертвый сезон». Но власти просчитались и недооценили нас, а мы поразились сами себе. Иван Голунов, а следом за ним Павел Устинов, Егор Жуков и другие стали живыми символами того, что выразилось мемом «Я/МЫ». Оказалось, что простых, незнаменитых людей можно всем миром вытащить из лап этого отвратительного режима. Пускай даже с условными приговорами, но не пустить за решетку. А по делу Голунова каких-то ментовских поганцев могут всамделишно засудить (дай-то бог!). 

Общественное мнение, общественная активность вдруг стали эффективными. Не просто люди вышли на улицу, покричали, сели на 15 суток, вышли и все забылось — у этой активности есть результат! В битве с попами удалось отбить сквер в Екатеринбурге. Героическим борцам Шиеса удалось хотя бы на время отсрочить превращение родного поселка в колониальную свалку. 

Таких примеров все больше. Все больше историй не столичных. Все больше протестующих не среди молодежи или среднего класса, а среди «обычных» людей, в провинциях, в маленьких городках. Это не повод обольщаться и думать, что в 2020 году все это обернется волной общественного недовольства, которая смоет опостылевших нам товарищей. Но это уже явные признаки взросления общества и понимания, что невозможно бесконечно ждать милостей от верховного начальства и выпрашивать на какой-нибудь Прямой линии у президента то, что и так нам давно положено. 

Но и президент в этом году внес определенность. Когда объяснил, почему за бумажный стаканчик, пролетевший мимо росгвардейца, надо наказывать так же строго, как если бы в росгвардейца кидали камнями. Путин предупреждает: даже не думайте! Не пытайтесь рот разевать и чего-то вякать! Малейшие поползновения — душить даже не в зародыше, а на молекулярном уровне. 

Страх перед собственным народом все сильнее, а пропасть между народом и властью все шире и глубже. Загадывать смысла нет, но страх этот должен только усилиться, а пропасть вырасти. Вся логика нашей жизни все эти двадцать лет говорят именно об этом.

Антон Орехъ, «Ежедневный журнал»