Брест, Калиновский и независимость

2019 год отметился рядом успехов для белорусов.

После «парламентской кампании» с запрограммированным результатом, которую особенно негативно оценила миссия ОБСЕ, после наказания административными арестами и штрафами защитников белорусского суверенитета за участие в несанкционированных акциях протеста, после сноса властями под предлогом благоустройства крестов в Куропатах — легко поддаться соблазну окрасить весь год черной краской, пишет журналист Павлюк Быковский в статье на naviny.by.

Между тем палитра 2019-го была более разнообразна. Внутри страны появился неожиданный позитив: начала проклевываться публичная политика. Есть примеры успешных акций протестов, причем их участники все яснее осознают, что не просто решают местную проблему, но и прагматично отстаивают свои интересы доступными способами.

В этом ряду — и самая долгая (около двух лет) акция протеста в истории современной Беларуси — борьба жителей Бреста против аккумуляторного завода, и близкая к ней по масштабу кампания против завода беленой целлюлозы в Светлогорске, и не привязанная к региону кампания за гуманизацию «антинаркотической» статьи 328 Уголовного кодекса. Все они достигли того или иного успеха.

Отдельно следует упомянуть массовое паломничество белорусов на церемонию перезахоронения останков участников восстания 1863–1864 годов в Вильнюс (с актуализацией в пантеоне национальных героев одного из лидеров восстания Кастуся Калиновского), а также установку в ряде белорусских регионов памятников историческим и культурным деятелям, в частности великому князю литовскому Гедимину в Лиде, меценату Антонию Тизенгаузу в Поставах.

Феномен местной борьбы

Не имея реальной возможности делегировать артикуляцию и защиту интересов своим «депутатам», недовольные жители превращаются в гражданских активистов.

Судя по всему, в ряде белорусских регионов происходит институализация новых гражданских инициатив, с вкраплением опытных оппозиционных активистов, умеющих контактировать с партиями, правозащитниками, СМИ и зонтичными поддерживающими структурами.

Поскольку новые инициативы ставят перед собой вполне конкретную и при этом формально неполитическую задачу, то рекрутирование волонтеров на сбор подписей (с него обычно начинается) происходит как бы само собой. Это значит, что потом включаться в протест для обывателя здесь оказывается проще, чем сразу выходить на откровенно оппозиционный митинг.

С конца февраля 2018 года и поныне продолжаются акции протеста против строительства, а теперь против ввода в эксплуатацию аккумуляторного завода ООО «АйПауэр» в свободной экономической зоне «Брест». Под занавес 2019 года было объявлено, что завод консервируется.

Рассмотрим этот кейс.

Несколько сотен человек приходят каждое воскресенье на площадь Ленина в Бресте «кормить голубей», возле завода непрерывно дежурят активисты. 29 апреля 2018 года был санкционированный митинг «Брестчанки против свинца», собравший около двух тысяч человек (в Бресте 350 тысяч жителей). После этого брестские власти последовательно отказывали в разрешении на проведение митингов и пикетов.

Ситуация изменилась прошлой осенью в ходе сбора подписей за выдвижение кандидатов в «депутаты», так как пикеты организовывались по Избирательному кодексу, а не по закону «О массовых мероприятиях». Впрочем, никому из лидеров протестного движения не удалось попасть в избирательные бюллетени, так как их либо не регистрировали в качестве кандидатов в депутаты, либо лишали регистрации. Но использовать кампанию как инструмент протестующие смогли.

При этом власти постарались снять напряжение — ввод в эксплуатацию завода приостановлен. 22 августа прошлого года председатель Брестского облисполкома Анатолий Лис сообщил, что поскольку 31 июля завод ООО «АйПауэр» не ввели в эксплуатацию, то проект считается нереализованным. На этом основании облисполком предложил инвестору вернуть затраченные на проект бюджетные деньги.

И хоть чиновники говорят о консервации проекта, вряд ли в этой истории можно ставить точку.

Вообще вертикали власти проще находить точки соприкосновения с конкретным крупным предпринимателем (что не гарантирует его безопасность) и игнорировать «хотелки» населения. Тем не менее, настойчивые протесты и публикации о проблемах в популярных медиа могут вынести конфликтные ситуации с местного на национальный уровень.

В итоге система сама выращивает себе сильных оппонентов — с реальной историей успеха и авторитетом у местных жителей.

Калиновский и независимость

Как писал британский политолог Бенедикт Андерсон, именно в перемещении из периферии в центры и обратно паломники приобретают новое представление о территориальной протяженности, о качестве пространства, о пространственных идентификациях. Этот процесс очень важен для самосознания участников.

В Вильнюсе с почестями попрощались с Кастусем Калиновским и его соратниками

В этом плане показательно участие тысяч белорусов в мемориальных акциях в регионах, праздновании Дня Воли, куропатской вахте (борьба за Куропаты идет годами), но в 2019-м особенно сильной акцией стало паломничество в Вильнюс на церемонию перезахоронения останков участников восстания 1863–1864 года против российского царизма.

Национальные бело-красно-белые флаги доминировали на этой церемонии, хотя белорусам для участия в ней нужно было не просто пожертвовать личным временем, но и получить визу, купить билеты для поездки.

Белорусских паломников было много. Их участие в государственной церемонии увековечивания памяти национальных героев Беларуси, Литвы и Польши стало значимым событием в плане самоидентификации, осознания себя частью народа с историческими корнями, ощущения связи между единомышленниками и общности судьбы. Просто чтение книг или публицистики без совместного действия не дает такого результата.

По данным Белстата, сейчас около половины населения Беларуси — моложе 40 лет. Это значит, что они входили в сознательную жизнь уже в независимой Беларуси, некоторые успели в школах и вузах захватить период национального возрождения начала 1990-х, другие с конца 1990-х до 2000-х сталкивались с пропагандой белорусско-российской интеграции.

2019 год в этом плане оказался особенным, поскольку, как пишет белорусский литератор Виктор Мартинович, «это был год, когда из-за довольно искусственных внешних вызовов большинство населения вдруг впервые почувствовало себя белорусами».