Владимир Гончарик об «эскадронах смерти»: Я верю Гаравскому

Лукашенко знает все обстоятельства исчезновений оппозиционеров.

Сегодня многие не помнят, что во время президентской кампании 2001 года «взорвались» материалы, которые журналистам передал оппозиционный кандидат, тогдашний профсоюзный лидер Владимир Гончарик. Именно они пролили свет на факты, связанные с исчезновением Юрия Захаренко, Виктора Гончара и Анатолия Красовского. Через 19 лет belsat.eu попросил Гончарика рассказать, откуда взялись те документы, чьи имена там фигурировали и при каком условии состоится справедливое расследование громкого дела.

— Владимир Иванович, в 2001 году вы как единый кандидат от оппозиции баллотировались на пост президента Беларуси и во времени предвыборной кампании опубликовали документы, связанные с исчезновением оппонентов Александра Лукашенко. Что это были за документы?

— Я хочу напомнить, какое это время было — 1999, 2000 годы. Это было время, когда в обществе ходило много слухов, разговоров, почему исчезают люди… Велись разговоры об «эскадронах смерти». И когда мне довелось получить копии этих документов, я был удивлен. Как такое могло произойти в нашей стране? Документ под грифом «секретно», рапорт генерал-майора Николая Лопатика, который тогда руководил криминальной милицией на имя министра внутренних дел Наумова, содержал информацию о тех, кто давал команды по уничтожению людей.

Лопатик писал: «Докладываю о том, что в апреле 1999 года Шейман дал команду Павличенко по физическому уничтожению бывшего министра внутренних дел Захаренко. Далее, в сентябре Павличенко провел акцию захвата и уничтожения Гончара и Красовского». Резолюция Наумова от 21 ноября 2000 года была «Для исполнения». То есть, Наумов велел Лопатику выполнить что-то, а что конкретно – неизвестно.

— Когда документы оказались у вас, каким образом вы решили действовать? Сразу ли передали их прессе?

— Я не стал сразу называть фамилии, потому что я ведь не следователь и не знал, правда это или нет. Поэтому было решено направить эти документы главе государства, Александру Лукашенко. Я написал также письмо к нему, где просил, чтобы он как «гарант Конституции, прав и свобод гражданина» дал команду немедленно провести тщательное расследование по этим материалам, а поскольку были отмечены конкретные фамилии должностных лиц, на время следствия, они должны были быть отстранены [от должностей. – прим.].

— Что в документах было еще кроме рапорта Лопатика?

— Донесение и рапорт руководителя СИЗО Алкаева, материалы проверок, протоколы его допроса и выдачи расстрельного пистолета. И что интересно: даты выдачи вот этого пистолета совпадают с датами исчезновения и Захаренко, и Гончара, и Красовского. Еще одним документом было постановление о превентивном задержании Дмитрия Павличенко.Тогда председатель КГБ Мацкевич подписал постановление, где говорилось: «В материалах оперативной разработки имеются подлинные данные о том, что Павличенко Дмитрий Валерьянович является организатором и руководителем преступной группировки, занимающейся похищением и физическим уничтожением граждан».

— Кстати, было бы интересно узнать, каким образом такие документы попали к вам в руки, кто их вам передал?

— Я получил их от Василия Леонова [министр сельского хозяйства Беларуси в 1994-1997 годах, умер в 2015-м. – Прим.]. Каким образом они попали к нему? Ну, давайте придерживаться его версии: от честных людей, которым небезразлична судьба Беларуси.

— Речь о белорусских силовиках?

— Белорусских силовиках.

— Как вы думаете, остались ли такие люди в погонах на сегодняшний день, кто сам заинтересован раскрыть обстоятельства исчезновения бывшего министра внутренних дел?

— Я думаю, что такие люди есть. Не все они выполнили бы такие приказы. Я вспоминаю, когда во время избирательной кампании [2001 года. – Прим.] меня приглашали в Следственный комитет и в прокуратуру. И потом, когда я уже отвечал на вопросы, признавались молодые ребята, следователи: «Владимир Иванович, мы голосовали за вас».

«Я верю Гаравскому»

— Когда вы посылали письмо Лукашенко и потом придавали гласности документы, на какую реакцию властей рассчитывали?

— Я рассчитывал на одно: что будет проведена проверка этих фактов и мне скажут «спасибо, мы будем дальше разбираться». Если бы власть хотела довести дело до конца и найти места захоронения Захаренко, Гончара… Генеральный прокурор Беларуси тогда запросил спецоборудование из Москвы [для поиска останков. – Belsat.eu] и оно уже шло сюда, но потом была дана команда вернуть все и на этом дело закончилось. Могли бы тогда найти, тем более в рапорте Лопатика было отмечено место – спецучасток лагерных могил на Северном кладбище. Нужно было проверить, но не проверили…

— С исчезновения оппонентов Лукашенко прошло 20 лет и за это время выросло целое поколение, для которого недавнее признание в интервью Deutsche Welle бывшего бойца СОБРа Юрия Гаравского стало просто сенсацией. А вы верите его признанию?

— Верю. Там много таких деталей, что человек только по каким-то газетным публикациям не мог знать, например, отличительные черты Гончара [Гаравский говорил, что на ноге Гончара не хватало пальцев, другие источники, знакомые с политиком при жизни, подтверждают это. – Belsat.eu]. Там есть такие детали, подробности, которые можно проверить (и обязательно нужно проверить!): Кто стрелял, куда стрелял, кто ездил, сопровождал и т.д.

— Но за 20 лет официальное расследование дела никак продвинулось. О чем это говорит?

— Вряд ли расследование осуществится, пока существует эта власть… Знакомые юристы высказывали мнение, что на первоначальном этапе все следственные действия были проведены, и проведены квалифицированно, но потом начался «тормоз».

Впрочем, в 2002 году на вопрос депутата Палаты представителей Валерия Фролова о пропавших людях сам Шейман отвечал, что полученные следствием данные позволяли «с большой долей вероятности утверждать, что Захаренко был похищен неустановленными лицами и увезен на машине в неизвестном направлении», это цитата из публикации «Народной воли».

— После признания Гаравского даже аполитичные люди активно обсуждали эту тему. На ваш взгляд, сегодня в белорусском обществе есть запрос на большую информацию об исчезновениях оппонентов Лукашенко? Насколько вопрос сейчас актуален?

— Я полагаю, такой запрос есть, потребность есть. Это нужно для развития сознания общества и для самой власти, чтобы ей доверяли. Но как возможно доверять, если такое происходило на самом деле? Власти необходимо сделать решительные шаги. Лукашенко же неоднократно публично признавал, что отдавал приказы уничтожать бандитов, воров в законе. Ну вот, стоит пойти дальше и признать и эти факты.

Кто отдал приказ?

— Но Лукашенко также говорил, что сам якобы больше других заинтересован в том, чтобы узнать о судьбе пропавших…

— А давайте сравним с делом Миколуцкого. Это был руководитель Комитета госконтроля по Могилевской области и друг Лукашенко [Евгений Миколуцкий погиб в 1997 году в результате взрыва. – Прим.]. Как он поступил тогда? Он говорил, что это покушение на президента! Были жесткие указания рассмотреть это дело – и его на самом деле рассмотрели. Нашли виновных, состоялся суд. А как реагирует Лукашенко на признание Гаравского? Говорит, что Витя Гончар – друг, с которым в баню ходили. И что, дело на контроле у президента?

Вот такая реакция и оправдания, что Гончара и Захаренко потом где-то видели, что Захаренко получил какие-то деньги из Украины – зачем такое говорить?

— О каком личное отношении Лукашенко к делу пропавших свидетельствует такая его реакция?

— Меня удивило, когда в интервью Венедиктову для «Эха Москвы» Лукашенко заявил, что не отдавал таких приказов [уничтожать оппонентов. – Прим.]. Но никто ему и не говорил, что президент отдавал приказ. Тем не менее, кто-то его все же отдал. Мой вывод: не знать всех обстоятельств исчезновений Лукашенко не может, он знает.

Задача власти сейчас, когда следствие в очередной раз возобновилось, – довести до конца это дело и, может, чтобы меньше политики там было, а рассмотреть именно уголовное дело: кто конкретно участвовал в преступлении.

— Приходится ли рассчитывать, что дело будет рассмотрено при действующем режиме? Что может заставить Лукашенко пойти на такой шаг?

— Трудно рассчитывать. Но, посмотрите, Гаравский же почему-то проявился через столько лет? Возможно, это совесть, возможно, что-то другое. Так и по отношению к президенту можно рассуждать. Дело в том, чтобы у него была четкая позиция, что следует расследовать до конца. Это было бы полезно и для общества, и для самой власти.