Зачем Китай построил по всей стране три тысячи километров секретных тоннелей?

Появилась информация о «Великой подземной стене».

Осенью 2011 года в целом ряде влиятельных американских газет (например, Wall Street Journal и Washington Post) появились публикации, шокировавшие общественность, которая занималась проблемами национальной обороны страны. Авторы статей, ссылаясь на исследование известного университета, утверждали, что Китай построил на своей территории колоссальную сеть подземных тоннелей, одновременно в десяток раз нарастив свой ядерный арсенал. Вокруг его размеров разгорелась бурная дискуссия, но ни одна из участвовавших в ней сторон при этом не отрицала, что масштабы созданных в КНР сверхсекретных укрепленных объектов действительно превосходят все возможные ожидания. Сами власти Китая за прошедшие годы, естественно, не обнародовали сколь-нибудь детальной информации о, возможно, главном своем оборонном проекте, но его существование фактически признали. По своему обыкновению, сети этих объектов они неофициально присвоили пафосное, но при этом говорящее название — «подземная Великая Китайская стена», пишет onliner.by.

Заклятые друзья

К масштабному строительству подземных бункеров Китай приступил лишь в начале 1960-х годов. До этого момента ни возможности, ни, по сути, острой необходимости в создании такого рода укреплений в стране не было. У молодого коммунистического государства имелся авторитетный северный партнер, спонсор и защитник — СССР, после Второй мировой войны превратившийся в одну из двух мировых сверхдержав. Несмотря на всю амбициозность председателя Мао, такая роль в первое десятилетие существования КНР его устраивала. Советский Союз стал источником обильной финансовой и технологической помощи, при этом «старший брат» не требовал от Китая, чтобы тот смирился с ролью фактически бесправного сателлита, как это было в восточноевропейских «народных демократиях».

Однако с середины 1950-х отношения КНР и СССР стали постепенно, но неуклонно портиться. Между руководством двух стран нарастали идеологические противоречия. Мао Цзэдуну не нравились разоблачение в Советском Союзе культа личности Сталина, переход к политике «мирного сосуществования» с США, все более тесные связи с Индией, региональным противником Китая («хинди руси бхай бхай»), скептическое отношение специалистов из СССР к изобретенному Мао «Большому скачку». Наконец, нарастала личная антипатия между председателем КНР и Никитой Хрущевым.

Деградация «вечной дружбы» советского и китайского народов началась в 1956 году и в итоге привела к тому, что руководство государств полностью разругалось. Мао обвинил Хрущева в «ревизионизме», Хрущев Мао — в национализме и политическом авантюризме. СССР отозвал своих экспертов, помогавших строить китайскую экономику, отказался завершать передачу в КНР ядерных технологий. «Большого брата» председатель Мао считал ответственным за те масштабы, которые принял Великий китайский голод, на самом деле ставший результатом так называемого «Большого скачка» — инспирированной лично китайским вождем кампании по форсированной индустриализации страны. Кульминацией конфликта стало вооруженное столкновение на пограничном острове Даманский на реке Уссури в марте 1969 года, который унес десятки жизней с обеих сторон.

Ресурсы Китая, прежде всего человеческие, были слишком велики, чтобы какой-либо бойкот с советской стороны мог серьезно затормозить развитие страны. Как показало будущее, КНР прекрасно справилась со всеми задачами сама, и, если бы не волюнтаристская политика ее руководства с его «скачками» и «культурными революциями», она сделала бы это еще быстрее. Да, специалисты из СССР помогли Китаю построить его первый ядерный реактор и другую начальную инфраструктуру «атомного проекта», но в 1959-м Хрущев отозвал соответствующих экспертов и прекратил всякую помощь соседу в этом направлении. При этом КНР потребовалось всего пять лет, чтобы довести свою первую ядерную бомбу до успешных испытаний, состоявшихся в октябре 1964-го. А еще спустя 32 месяца Китай взорвал и первую термоядерную бомбу, окончательно закрепившись среди ограниченного пула ядерных держав.

Получив в свое распоряжение такое оружие массового поражения, председатель Мао несколько обезопасил государство от возможной полномасштабной войны с СССР, но на всякий случай продолжил к ней готовиться. Одной из важнейших составляющих этой программы стало достаточно массовое строительство в Китае подземных бункеров.

«Третий фронт»

Полную картину подземного (и подгорного) стратегического строительства оборонного характера сложно представить даже в куда более открытых, чем Китай, государствах. В этой стране, где руководящей и направляющей силой по-прежнему является компартия, действующие объекты такого рода глубоко засекречены. Но о масштабах внимания, которое уделялось данному вопросу начиная с 1960-х годов, можно судить даже по бункерам, по тем или иным причинами ставшим доступными для посещения публикой сейчас или в недавнем прошлом.

К примеру, хорошо известно о так называемом «подземном городе» под Пекином — крупной системе бомбоубежищ, строительство которой началось в 1969 году на фоне конфликта на острове Даманский. Строили его 10 лет, а скрытые входы в сеть, которая должна была обеспечить выживание населения китайской столицы, располагались в десятках скрытых мест по всему городу. Строили «подземный город» добровольцы, но оказался он, по сути, не нужен. К 1980-м годам, когда возведение объекта завершилось, градус противостояния с СССР упал, вместе с ним снизилась угроза военного конфликта, и часть сооруженных бомбоубежищ были приспособлены под мирные функции. В 2000-м фрагмент «подземного города» даже открыли для туристов, но спустя восемь лет вновь законсервировали.

В середине 1960-х в КНР запустили грандиозную программу, получившую название «третий фронт». В соответствии с ней во внутренних, горных и преимущественно труднодоступных районах страны создавались дублеры важнейших стратегических предприятий — в основном оборонного характера. Предполагалось, что их оригиналы, находящиеся на «первом» и «втором» фронтах (то есть в приграничных и прибрежных провинциях), слишком уязвимы в случае возможной войны, и для гарантии выживания страны и продолжения ею сопротивления самые стратегические объекты надо вновь выстроить там, где враг так просто не пройдет.

Речь шла не только о промышленных предприятиях. 31 января 1969 года было принято решение о сооружении так называемого «объекта 131» (код — месяц и день подписания соответствующего документа). Предполагалось, что в горной провинции Хубэй будет построен подземный командный пункт для руководства партии и НОАК (Народно-освободительная армия Китая). На поверхности должны были разместиться виллы для председателя Мао и его ближайшего соратника, министра обороны маршала Линь Бяо, а под ними — тоннели, где создавалась инфраструктура для управления страной и армией. Стройка продолжалась всего два года, после чего была остановлена. К 1971 году Линь Бяо рассорился с Мао и вскоре погиб в загадочной авиакатастрофе при попытке бегства в СССР, репрессированы были и его коллеги, в том числе начальник генштаба НОАК генерал Хуан Юншэн, непосредственно руководивший стройкой «объекта 131». Ее заморозили, а впоследствии открыли для посещения ту часть, которую успели соорудить.

Самым же известным среди граждан Китая и зарубежных туристов бывшим секретным проектом КНР является так называемый «ядерный военный завод 816», расположенный под мегаполисом Чунцин. По сути, он строился как запасной ядерный реактор, который должен был обеспечить наработку оружейного плутония даже в условиях продолжающегося ядерного конфликта.

Стройка началась в 1966 году, и за 18 лет в горах был создан грандиозный комплекс в 13 этажей площадью более 100 тыс. квадратных метров, способный обеспечить не только работу реактора, но и долговременное выживание всего необходимого для этого персонала. Над «заводом 816» в три смены работали в общей сложности более 60 тыс. человек, около 75 из них в ходе проведения работ погибли. Эти жертвы оказались в итоге бессмысленны: в 1984 году дорогостоящая стройка была прекращена, когда объект находился в 85-процентной готовности. Изменилась геополитическая обстановка. Китай серьезно снизил расходы на армию, переключив освободившиеся ресурсы на развитие своей экономики. В 2010 году «завод 816» открыли для посещения, затем вновь закрыли, провели музеефикацию, и в 2016-м он опять принял гостей уже с эффектной неоновой подсветкой. Сейчас это одна из популярных туристических достопримечательностей Чунцина.

«Подземная Великая стена»

Все эти рассекреченные объекты объединяет то, что они, по сути, оказались никому не нужны, но это вовсе не значит, что Китай и сейчас продолжает экономить на обороне. Как раз наоборот, интенсивное военное освоение спорных островов в Южно-Китайском море, строительство крупной базы в африканском Джибути, разработка собственного гиперзвукового оружия, космическая программа и экономическая колонизация различных стран в рамках программы «Один пояс и один путь» — все это свидетельствует о том, что КНР претендует на роль сверхдержавы (или по крайней мере ее подобия). Для игрока такого рода совершенно естественно и наличие соответствующей системы защиты государства даже в условиях малой вероятности какого-нибудь крупного конфликта.

Осенью 2011 года группа исследователей Джорджтаунского университета в Вашингтоне во главе с Филиппом Карбером обнародовали исследование, из которого следовало два важнейших вывода: во-первых, у Китая есть тайная распределенная система тоннелей длиной 3 тыс. километров, а во-вторых, эта сеть способна принять (а раз ее зачем-то построили, наверняка, по мнению авторов публикации, и принимает) около 3 тыс. ядерных боеголовок.

О существовании подземной системы, которая принадлежала «Второму артиллерийскому корпусу» — подразделению НОАК, в 2016-м переименованному в «Ракетные войска», — государственное телевидение Китая сообщило еще в 2009 году. Подробностей почти не сообщалось, но контекст был следующий: «подземная Великая стена», как некогда наземная Великая стена, стоит на страже Китая. В работе Карбера новым было утверждение о количестве боеголовок, находящихся на вооружении КНР. Сам Китай всегда отказывался назвать их точное количество и не допускал международных экспертов к оценке своего арсенала. Их заочное общепринятое мнение заключалось в том, что Поднебесная обладает 300—400 боеголовками. По оценке Карбера выходило, что на самом деле их в 10 раз больше, что стало для многих специалистов новостью. Логика Карбера, в прошлом важного сотрудника Пентагона, заключалась в том, что только необходимость хранения такого количества боеголовок объясняет масштабы «подземной стены».

Однако немедленно после публикации материала и газетных статей на его основе на Карбера посыпался шквал критики со стороны его коллег. Они указывали на антинаучность методов исследования, использовавшего практически исключительно открытые источники. Студенты, составлявшие почти всю группу Карбера, работали со спутниковыми снимками, пропагандистскими роликами, выложенными в сети, данными китайских социальных сетей. По мнению критиков, это существенно дискредитирует и выводы, которые содержатся в итоговой работе.

Тем не менее появление этого исследования вызвало дискуссию, а в ней родились и предположения, все-таки объясняющие одновременное существование столь крупной подземной системы, с одной стороны, и малого количества боеголовок (по общепринятому мнению) у Китая — с другой.

К примеру, ведущий специалист по ядерной программе Китая из Гарварда утверждает, что «подземная Великая стена» не является простым хранилищем ядерных ракет. С его точки зрения, все эти тысячи километров тоннелей на самом деле представляют собой распределенную по труднодоступным районам Китая огромную ракетную базу.

Дело в том, что военная доктрина Китая исключает возможность нанесения ядерного удара первым. В этой связи принципиальным становится вопрос обеспечения выживания ядерного арсенала страны (всего или его части) при ядерной атаке на него и нанесение гарантированного ответного удара. В принципе, эта же проблема актуальна и для других ядерных держав: все прекрасно понимают уязвимость стационарных ракетных шахт. В США ее решают с помощью мощного подводного флота. Субмарины, распределенные по Мировому океану и скрытые его водами, могут нанести «ответку» из любой точки планеты. Существуют и наземные мобильные ракетные комплексы. Судя по всему, в Китае решили спрятать их не в лесах и горах, а под лесами и горами. Именно десятки и сотни метров скальной породы — эта «подземная Великая стена» — должны спасти ядерный арсенал Китая от возможного нападения и дать стране возможность нанести противнику ответный удар. Точное местоположение тоннелей, их трассировка, конфигурация системы, места возможных выходов из нее, несмотря на все заочные исследования, по-прежнему остаются тайной, что в итоге должно гарантировать выживание мобильных комплексов, способных по этой системе передвигаться, даже в случае удара с использованием новомодного гиперзвукового оружия.

В январе 2019 года «подземная Великая стена» Китая вновь попала в новостные сводки. Давая интервью одному из местных телеканалов по случаю получения высшей китайской научной награды, генерал-майор Цянь Цю, похоже, имевший непосредственное отношение к созданию системы, заявил о завершении разработки некоего «материала», который позволит китайским секретным объектам противостоять ударам любой силы. Затем генерал Цянь Цю использовал термин «непроницаемая подземная стальная Великая стена» и заявил, что именно она является «последним национальным рубежом обороны страны».

В этой связи интересны два момента. Во-первых, это использование формулировки «подземная стена» в открытых СМИ, а во-вторых, ее модификация — появление определение «стальная» в контексте рассуждений о гиперзвуковом оружии как новом вызове системам обороны ядерных держав. Скорее всего, в Китае за последние десятилетия действительно была построена беспрецедентная система сверхукрепленных и очень разветвленных бункеров, использующая сложнейший рельеф горных провинций страны и позволяющая защитить ее ядерный арсенал от внешней угрозы и скрытно, в недоступных спутникам местах подготовить ответный удар. КНР совершенно точно может позволить себе такие расходы, но вот более подробной информации о «подземной Великой стене» мы, скорее всего, в обозримом будущем не получим.