История или миф

Вторая мировая война — это война демократий с тоталитаризмом.

Коррумпированный и тоталитарный кремлевский режим цепляется за миф о победе в Великой Отечественной, поскольку не имеет других идеологических оправданий для своего существования. В Украине его поддерживают люди, которые, хотя и имеют украинские паспорта, но видят свою землю продолжением Российской империи. Однако в контексте исторической правды Советский Союз долго был союзником гитлеровской Германии, а затем извратил смысл подвигов людей, которые боролись за независимость своей страны, мифологизировав их и привязав к абстрактной коммунистической идеологии и образу Иосифа Сталина.

В Украине должны осознавать то, что есть два представления о Второй мировой: европейское и американское. Второе в памяти западной цивилизации, по сути, является продолжением памяти о Первой мировой. Она не является нарративом, не кажется такой большой трагедией на постсоветском пространстве просто потому, что в нашей истории продолжением Первой мировой была гражданская война, коммунистический режим. Только сейчас, когда наши люди смотрят такие фильмы, как «1917», мы можем себе представить, чем для рядового гражданина в США или Великобритании является Первая мировая, и почему там воспринимают эти десятилетия — от Первой до Второй мировой войны — как неразрывное целое.

Но даже если отойти от этого нарратива, надо понять простую вещь: Вторая мировая война — это война демократий с тоталитаризмом. Ее начали прежде всего Великобритания и Франция, когда Германия захватила Польшу, а затем в конце концов присоединились Советский Союз (после нападения гитлеровской Германии) и Соединенные Штаты. Но это в любом случае выглядело борьбой демократий за суверенность и свободу.

Советский Союз не был страной, которая начала войну против гитлеровской Германии. Когда он вступил в войну, она длилась уже два года — и эти два года СССР был, по сути, союзником гитлеровской Германии. Он был объединен с ней не только пактом о ненападении, но и пактом Молотова-Риббентропа, который разделял сферы влияния Европы между двумя тираническими режимами.

Кремль сейчас пытается умалить значение ленд-лиза и другой помощи от западных стран. Но без участия в антигитлеровской коалиции Советский Союз не мог бы выиграть во Второй мировой войне. Скорее всего, территория СССР была бы оккупирована гитлеровской Германией так, как были оккупированы территории других стран. Здесь не нужно питаться иллюзиями — российская государственность закончилась бы в 1940-е годы. Россия стала бы страной-сателлитом гитлеровской Германии на десятилетия, так как страны Восточной Европы стали сателлитами Советского Союза. Очевидно, что Вторую мировую выиграл не СССР, а антигитлеровская коалиция — совместные усилия США, Великобритании и Франции, так как Вторая мировая шла на многих фронтах — от Европы до Африки.

В Советском Союзе совершенно иное прочтение этих исторических событий. Там не было Второй мировой как таковой. Была Великая Отечественная война. Чтобы абсолютно разобраться с этим мифом, отмечу, что в СССР практически никогда не упоминали об участии советских войск в войне с Японией. Это всегда было не очень важное событие. Хотя это была реальная война, многие люди погибли, многие солдаты получили звание Героя Советского Союза за участие в ней, ордена, медали. Но эти люди почти практически отсутствовали на привычном советском «иконостасе».

Для Советского Союза миф о Великой Отечественной рассказывал не просто о борьбе за суверенитет, не о борьбе с гитлеризмом. Это была война, которая усиливала роль СССР, сталинизма и самого Иосифа Сталина. Ведь, по сути, Советский Союз, который мы знаем, появился не после 1918-1920 годов — не после победы большевиков в гражданской войне, а после 1945 года. К тому времени это уже была настоящая коммунистическая империя со своими большими сферами влияния, с тотальным контролем над обществом, со всем тем, что определило послевоенные десятилетия не только для Советского Союза, но и для всего мира.

Разница между историей Второй мировой войны и мифом о Великой Отечественной войне огромна. Украина, если она хочет воспринимать себя как субъект, а не объект истории, должна все это критически переосмысливать. Надо осознать, что на территории Украины Вторая мировая началась в сентябре 1939 года и стала результатом сговора Гитлера и Иосифа Сталина, а 22 июня 1941 года было продолжением этих военных действий на территории Украины, а не началом.

Надо воспринимать украинские земли именно как часть процессов, которые происходили во время Второй мировой, а не Великой Отечественной. Потому что украинцы во время Второй мировой воевали и погибали в разных армиях — не только в Красной, а были они и в армии Польши, воевавшей с гитлеровской Германией за свой суверенитет; и в Украинской повстанческой армии воевали украинцы. И все это — часть украинской национальной истории.

Мы должны осознавать, для чего вообще российскому руководству так нужна сегодня память о Великой Отечественной войне и почему она с каждым днем только усиливается. Потому что Владимир Путин и его окружение строят в России советский режим, но без коммунистической идеологии. Но любой авторитарный режим должен базироваться на каких-то мифах, идеях. И нехватка этих идей привела к тому, что единственной легитимной основой для существования путинского режима стал миф о Великой Отечественной — поэтому в Кремле за него так и цепляются, хотя не имеют к нему никакого отношения.

В Украине живут разные люди. Часть из них — приверженцы украинского государства, но есть и сторонники идеи, что Украина — это часть «русского мира». А есть люди — и таких тоже много — которым абсолютно все равно, в какой стране они живут. Совершенно очевидно, что те, кто считают, что Украина — это неотъемлемая часть «русского мира» или даже продолжение России, Советского Союза, Российской империи — а таких людей среди нас не сотни тысяч, а миллионы — просто цепляются за этот миф о победе. Они считают, что это часть идеологии страны, на которую они равняются и частью земель которой считают саму Украину. Эти люди являются нашими соотечественниками, у них есть украинские паспорта, но мне кажется, что они своих политических убеждений никогда особенно не скрывали. Мы будем с этими людьми еще жить в единой стране десятки лет.

Говорят, что переосмысление Второй мировой якобы ведет к девальвации ценностей, с которыми завоевывалась победа. Но мы прекрасно помним, что, когда на территории СССР началась Вторая мировая, прежде всего девальвировали коммунистические ценности. Советскому руководству пришлось апеллировать к тем ценностям, с которыми большевики, по сути, распрощались после своей победы в гражданской войне — к суверенитету, к патриотизму, историческим традициям. Причем, не только у русских, но и у всех народов Советского Союза. Именно тогда появились ордена Суворова, Кутузова, Александра Невского и даже Богдана Хмельницкого. Пришлось апеллировать к вещам, которым коммунистическая идеология активно сопротивлялась десятилетиями. Потому что оказалось, что люди могут воевать не за какую-то абстрактную идеологию, а только за свою Родину. И много людей, которые воевали тогда в Красной армии, делали это не «за Родину, за Сталина» — вопреки коммунистическому мифу, который появился потом, — а именно за свободу своей Родины от захватчиков. Это была борьба суверенитетов, которая была затем мистифицирована в борьбу идеологий. Это первый момент.

Второй момент заключается в том, что ненависть к коммунистическому режиму на территории Советского Союза была столь велика, что многие люди даже в ситуации войны не хотели этот режим поддерживать. Это происходило не только на территориях колоний Советского Союза — в советских республиках — но и в самой России. Так появились Русская освободительная армия генерала Власова, администрации, которые сотрудничали с захватчиками на территории оккупированных российских городов и сел. Легендарную советскую героиню Зою Космодемьянскую выдали захватчикам жители того же села, в котором она проводила диверсии — этнические русские. Таких случаев, как вы понимаете, были десятки и сотни — и они остаются не переосмысленными.

Жители Советского Союза боролись за свою свободу, свободу своей страны вопреки режиму, который был таким же жестким и человеконенавистническим, как и гитлеровский, — это один из парадоксов того времени. Поэтому героизм людей остается героизмом — это факт бесспорный и он не имеет никакого отношения к той идеологии, которая господствовала в Советском Союзе. Но остается также бесспорным, что Коммунистическая партия и ее идеология воспользовались героизмом людей и готовностью защищать свою страну, чтобы сделать заложниками тиранического режима страны на востоке Европы.

В России заявили, что «президент Владимир Зеленский все больше погружается в идеи украинского национализма» после того, как он заявил, что СССР совместно с Германией начали Вторую мировую. Но я думаю, Владимир Зеленский сам не очень понял, что такими высказываниями он оскорбляет Россию. Потому Зеленский живет в обычном мире, где такие вещи, которые он произносил во время торжеств в бывшем концлагере «Аушвиц» являются общепринятыми. Никто не сомневается в фактах, которые были, кстати, приведены на съездах народных депутатов Советского Союза: о существовании тайных договоренностей между Сталиным и Гитлером; что балтийские страны и Польша были захвачены в результате этих договоренностей; что передача различных земель в Европе происходила в соответствии с договоренностями Сталина и Гитлера и тому подобное. Есть факты совместных парадов советских и гитлеровских войск. Есть факты переписки между двумя диктаторами.

Стоит напомнить, что Иосиф Сталин в одной из таких телеграмм писал Адольфу Гитлеру о «дружбе, скрепленной кровью». Этих слов из официальной хронологии никто не может выбросить, потому что это печаталось в советской прессе. Таких фактов сотни, если не тысячи. Люди, которые их опровергают, используют искаженную историю для сохранения коррумпированного тоталитарного режима в России. Такое искаженное восприятие излагается в российских вузах, пропагандируется по телевидению в пропагандистских речах Владимира Путина. Но совершенно непонятно, почему его должны соблюдать люди, которые не живут в России.

Виталий Портников, «Апостроф»