Экономист: «Нефтяные эмираты» Лукашенко превратились в жалкое зрелище

Чем дороже нефть, тем быстрее приговор режиму.

Вечером 7 февраля в Сочи закончились переговоры между Лукашенко и Путиным по вопросам цены на нефть и газ для Беларуси. Белорусский диктатор уехал с российского курорта без каких-либо заявлений для прессы.

Итоги озвучил замглавы администрации Путина Дмитрий Козак, который заявил, что цена на газ для Беларуси в 2020 году будет на уровне 127 долларов за 1 тысячу кубометров. Накануне переговоров Лукашенко требовал, чтобы цена была на уровне Смоленской области РФ — 70 долларов за 1 тысячу кубометров.

В воскресенье, 9 февраля, первый вице-премьер Дмитрий Крутой по итогам сочинских переговоров заявил, что теперь Беларусь будет покупать российскую нефть по ценам, «которые устанавливаются на мировом рынке».

Что это может означать для экономики Беларуси? На вопросы Charter97 отвечает руководитель аналитического центра «Стратегия» Леонид Заико.

- До начала переговоров Лукашенко заявил, что приближается «момент истины». Как вы полагаете — наступил ли для него этот момент и в чем состоит «сочинская истина»?

- Про «момент истины» он красиво сказал, конечно. Я даже чуть не разрыдался. Но, к сожалению, по профессии я экономист, поэтому слезу не пустил, и никакого «момента истины» тут нет. Россия четко показала свою железобетонную позицию, и спорить тут не о чем. Надо соображать, что будет дальше, а то сегодня уже забираем нефть, как последний огурец из холодильника, и делаем забор технической нефти из труб.

Пункт первый, по газу. Мне это все смешно. Во времена Бориса Ельцина и в «нулевых» годах газ в местах добычи в России был $15 за тысячу кубометров. А сочинские $127 - это деньги для ребят из «Газпрома» и тех, кто владеет их акциями. Сумма $127 - это цена выше, чем стоимость краткосрочных соглашений по газу, которые есть сейчас в Европе (чуть больше $100). И в перспективе газ будет дешеветь. Нефть тоже.

Сегодня в этом вопросе все вдруг стали цитировать вице-премьера Дмитрия Крутого, который по профессии лесник.

Белорусское население покупает газ по $200. Лично я специально посмотрел, сколько у меня берут за тысячу кубометров газа – $200. Поэтому не надо врать, что мы покупаем дорогой газ. У России берем по $127, а нашим гражданам продаем по $200. И все обсуждают, за сколько у России купили. Нет! Давайте обсуждать, почему нам за столько продают. Кто наживается на этой разнице? Они об этом молчат, и местные журналисты тоже молчат. Они не могут сказать: «Граждане, не делайте этого, ибо Крутой покупает по $127».

Теперь по нефти. В России она была и есть дешевле, чем на мировом рынке. Во времена «гаранта российской демократии», Ельцина, Россия продавала нам нефть по $15 за один баррель. В то время все экономисты говорили, что цена на нефть и газ практически синхронизируется. Сейчас цена на нефть где-то $60 и если мы устроим дискуссию с русскими экономистами, то в праве сказать: «Ребята, газ тоже должен стоить $60. А раз вы завышаете, значит, неплохо живете».

Беларуси достаточно 7 миллионов тонн нефти в год, а 15 миллионов — это нефть для интересов групп, приближенных к Кремлю и Лукашенко. Это деньги нефтяной мафии, поэтому они так договориться и не могут. Кто кого будет обманывать? Кто у кого выиграет? Вот это их интересует. Для белорусского пролетариата это самое важное, что надо знать.

Повышение цены на нефть в Беларуси я приветствую, более того, я просил бы Кремль вообще поднять цену до $300 за баррель, что бы было в три раза дороже, чем на мировом рынке. Чем дороже будет нефть, тем быстрее мы избавимся от нефтяной зависимости России.

Нефть - это товар прошлого, как валенки или шляпы с кисточками, это товар уходящей нефтегазовой цивилизации. Белорусы застряли на этой фазе и все время спорят с Россией, как сохранить прошлое.

Весь мир переходит на электрические автомобили, самокаты, мотоциклы, автобусы, а мы ищем нефть: и внутри земли, и у русских. Чем дороже нефть, тем быстрей придет приговор тому режиму, который сидит на вчерашнем дне и нефти, как наркотике. Есть такая специфическая форма оценки – «нефтяное проклятье». Беларусь, как Россия, тоже им заразилась.

- Что в этих условиях ждет белорусскую нефтепереработку? Закончится ли так называемый «нефтяной эмират» для Лукашенко и его приближенных?

- Я рад, что выражение «нефтяной эмират» Лукашенко активно используется, потому что сам когда-то ввел его в оборот. Так вот: «эмираты» уйдут в прошлое. Эти два завода во времена величия нефти давали 40% экспорта Беларуси. Ребята из деревень, которые сели в правительство подумали, что на этом можно долго жить. Другие им говорили: «Вы попали в жуткую ситуацию. Эти два завода вам уже не нужны в таком объеме».

Я как-то выступал в Витебске в прошлом году и спросил чиновников, что они будут делать со своим бензином, когда в 2025 году в Европе вообще будет запрещено производство бензиновых двигателей. Они ничего не смогли ответить, только глаза вытаращили.

Есть два важных момента, которым не верят. Первый: в Беларуси долгов на 40 миллиардов долларов в совокупности (частные, банковские, государственные), а второй – с 2025 года начинается новая эра, когда мозырского и новополоцкого бензина в Европе будет минимально. Кто будет покупать топливо? Разве что те, у кого будут еще старые автомобили, плюс военные.

Бензин – это товар, который уходит в прошлое. Вместо того, чтобы обсуждать создание в Беларуси роботов, электротранспорта, IT развития, они крутятся и бегают вокруг бочек с бензином. Жалкое зрелище.