Экономист: «Звоночки» для властей будут звучать все громче

«Белшина» и МАЗ — только первые ласточки.

Катерина Борнукова — академический директор Центра экономических исследований BEROC и визитирующий профессор Киевской школы экономики. Имеет степень PhD in Economics (кандидата экономических наук) Мадридского университета Карлоса III. В статье на сайте onliner.by она проанализировала ситуацию с госпредприятиями в Беларуси:

— МАЗ хотел отправить часть работников в незапланированные отпуска. А потом передумал. На «Белшине» необходимость временного простоя трех заводов до 1 марта объяснили «обслуживанием технологического оборудования». Совершенно не хочется нагнетать, но у меня есть предположение, что эти истории лишь первые «тревожные звоночки». В этом году таких «звоночков» может быть много, и звучать они будут все громче.

На днях обнародована цифра: ВВП Беларуси упал на 1,9%, и, конечно, эта неприятная тенденция связана прежде всего с непростыми экономическими отношениями, складывающимися у нас в последнее время с Россией. По большому счету начинает повторяться история, которую мы проходили уже неоднократно, последний раз — в 2015—2016 годах, когда на крупных госпредприятиях людей отправляли в неоплачиваемые отпуска, переводили на укороченные смены и т. д. Подобное явление экономисты называют «скрытой безработицей».

Создается ситуация, когда у человека вроде как и есть место работы, но зарплату при этом ему платят не полную (или вообще не платят). Важно понимать, что этот человек формально не считается безработным, имеет обязательства перед своим предприятием по контракту, который с ним никто не расторгал. То есть мы наблюдаем верх несправедливости: работник обременен обязательствами перед работодателем, но обещанных денег при этом нет. Причем, как правило, это происходит со слоями населения, которые не могут похвастаться высокими доходами. У этих людей нет большой подушки безопасности, нет опыта поиска альтернативного заработка, они оказываются в максимально уязвимой ситуации.

У работающих на минских предприятиях существуют хоть какие-то шансы трудоустроиться (хотя бы временно), учитывая большой столичный рынок труда. Но что делать людям в небольших городах, где есть всего одно-два градообразующих предприятия, когда тебя отправляют в неоплачиваемый отпуск и альтернативы заработку просто нет? Искать работу в частном секторе? Но ведь в большинстве наших городов ситуация изначально выстроена так, что частный сектор работает, по сути обслуживая это самое градообразующее предприятие. И если, к примеру, частная хлебопекарня пекла хлеб для заводчан в условном Бобруйске, то после того, как они ушли в вынужденный отпуск, никто к частнику уже не пойдет, у него упадут доходы, и ему уж точно будет не до найма новых сотрудников. Самому бы выжить… Получается, особых альтернатив нет, город погружается в настоящую экономическую депрессию.

Единственная альтернатива у людей — искать работу в каком-то другом месте, но и это сделать очень сложно, когда тебе говорят: «Вы знаете, сложная ситуация продлится всего лишь месяц…» Я хочу сказать, что, возможно, кому-то из чиновников может казаться, что месячный отпуск за свой счет — не такая уж большая трагедия. Так вот, это не так, подобные события очень сложно пережить, когда твой заработок невелик и всецело зависит от одного предприятия.

Наши исследования по кризису 2015—2016 годов показали, что из-за скрытой безработицы доходы падали в первую очередь у людей с невысоким заработком. Наиболее уязвимыми оказались люди со средним специальным или профессиональным образованием; жители небольших городов и сельской местности. Тяжело приходилось семьям с двумя и более детьми или семьям с одним родителем. Многие не были способны найти альтернативный источник доходов. В такой ситуации, не имея накоплений, большинство тех, у кого падали доходы, вынуждены были снижать расходы. Кто-то, имея возможность, переключался на работу на приусадебном участке (по сути — на подножный корм). Люди среднего достатка откладывали покупки новой одежды или бытовых товаров, экономили на услугах ЖКХ. А вот людям с низкими доходами приходилось включать режим чрезвычайной экономии, ужимаясь в самых базовых позициях, отказываясь от мяса, рыбы, фруктов и переходя, например, на каши. Порой — на воде.

Помимо падения ВВП, стоит отметить, что на крупных госпредприятиях страны продолжают расти складские запасы готовой продукции, и это также «тревожный звоночек» — напоминание о том, что производить «в чулан» до бесконечности невозможно. Остановки работы заводов и фабрик могут быть связаны с излишком произведенной продукции.

Вы спросите, что делать, и у меня будут, к сожалению, только плохие новости. Быстрых решений проблемы, которая имеет глубокие, системные корни, просто нет. Требуются пресловутые структурные реформы, то есть глобальная перестройка экономики. Локальными «заплатками» добиться реальных результатов не удастся, для этого уже нет былых финансовых ресурсов, и вряд ли они появятся в обозримом будущем.

О структурных реформах нам годами говорили международные организации и независимые экономисты (а последнее время о них все чаще говорят и государственные служащие). В который раз приходится озвучивать мантру, что твердит множество белорусских и зарубежных экспертов: экономика, основанная на неэффективных госпредприятиях, нормально работала только в условиях благоприятной внешней конъюнктуры и дешевых энергоносителей из России. Когда испортилась внешняя конъюнктура, пропал рост. После того как предсказуемо начали исчезать дешевые энергоносители, возник кризис. Основная рекомендация всех международных организаций — реструктуризация неэффективных госпредприятий, которые привели к накоплению больших долгов. Несмотря на подробные советы, основанные на международном опыте, и на готовность международных организаций поддерживать реформы финансово, мы к ним не прислушались.

По сути, государственные предприятия-гиганты, являвшиеся долгие годы гарантами скромной, но стабильной жизни белорусов, понемногу начинают терять позиции — и может случиться так, что уже очень скоро они перестанут быть гарантами.

Без внимания мы оставили и рекомендацию расширить систему социальной защиты нуждающихся и безработных. И Всемирный банк, и часто обвиняемый в бесчеловечности МВФ рекомендовали нам одновременно с реструктуризацией госпредприятий ввести достойное пособие по безработице. По их расчетам, это было бы дешевле и эффективнее поддержки убыточных госпредприятий. Мы не прислушались, ссылаясь на нехватку денег в бюджете. Зато сегодня мы тратим из бюджета большие суммы на обслуживание долгов, которые набрали из-за неэффективности нашей экономики. Может, пора перестать поддерживать госпредприятия и начать поддерживать людей?