Вот такая «коррупционная мафия»!

Пока учителей ловят за коробку конфет, «акулы» коррупции чувствуют себя вольготно.

Прокуратура Брестской области заявила, что в регионе система образования стала самой коррупционной по итогам 2019 года. Основная масса выявленных преступлений касается взяточничества преподавателей, которые брали деньги за положительную сдачу экзаменов. Размер взяток не называется, но эта информация не является такими уж секретом. Максимум, пару сотен рублей, если экзамен действительно значимый.

Впрочем, грешила сфера образования и хищением путем злоупотребления служебными полномочиями. Прокуратура даже привела один такой «яркий» пример. Руководитель одного из учреждений дополнительного образования детей и молодежи вносил заведомо ложные сведения в официальные документы о функционировании и посещаемости кружков по велосипедному и пешеходному туризму. Такие действия повлекли ущерб в размере – не упадите со стула! - 300 рублей. Не будем распространяться по поводу того, что в большинстве случаев такие «хищения» не более чем обналичивание средств, необходимых на текущие нужды учреждения и за которые именно в наличной форме и нужно платить. В каждом учреждении образования есть такие нужды, на которые нужны наличные. Где-то трясут с родителей, где-то клянчить не хотят и выкручиваются вот такими вот способами. Но не будем об этом, допустим руководитель действительно украл эти 300 рублей. Произведем простой подсчет. Оперативная работа по выявлению преступления, расходы на проведение предварительного расследования, судебные издержки, поддержка обвинения в суде прокурором. У оперативников, следователей, судей, прокуроров заработная плата выше средней по стране. Поэтому, по самым скромным подсчетам, затраты государства, затраты жителей страны, за счет налогов которых работают указанные люди, никак не могут быть ниже 1200 рублей, что в 4 (!) раза выше выявленного ущерба. И это при условии, что виновник не сидел в СИЗО, пока из него добывали признания. Так стоило ли огород городить? Почему не решить этот вопрос гражданским путем? Почему нельзя просто уволить с черной характеристикой и взыскать похищенные средства через суд? Кто-то скажет, что для этого нужно менять законодательство. Так меняйте.

Дело в данном случае не прокуратуре Брестской области – так работает вся белорусская система. Огромные человеческие ресурсы, огромные средства направляются на борьбу с явлениями, которые и преступлениями назвать сложно. Подарки врачам, педагогам, благодарность инспектору ГАИ за понимание, подношение мелкому чиновнику за то, что решил вопрос быстро, а не в установленные законом сроки. Я глубоко убежден, что различного рода подарки и благодарности размером до средней заработной платы не должны быть предметом вмешательства правоохранительных органов, поскольку в этом случае запускается сложный механизм, который обойдется стране в сумму значительно большую. Но, странное дело, именно на выявление подобного рода коррупции в Беларуси и направлены основные усилия правоохранительных органов. А все потому, что такие палочки рубятся легко. А вот по таким акулам коррупции как бывший заместитель госсекретаря Совбеза Андрей Втюрин, нужно работать месяцы, а то и годы, и никакой гарантии, что в итоге выйдет что-то путное. А риски какие!

Я помню разговор с одним таким борцом с коррупцией по публикации в «Ежедневнике», в которой сообщалось о совершении коррупционного преступления на несколько миллионов долларов. Подполковник прямо сказал, что не будет этим заниматься потому что слишком все сложно и сомнительно, что вряд ли удастся собрать достаточно доказательств к суду. Таких примеров только у меня больше десятка.

А посмотрите, как часто правоохранительные органы сообщают о нарушениях в ходе проведения процедур закупок. Тут опять применяется палочный подход к проблеме. Даже если нарушения носят явно коррупционный характер, в абсолютном большинстве случаев правоохранители ограничиваются предписанием и отменой тендера (если он уже состоялся). В результате срубается еще одна палочка, а в статистику идет крупная сумма так называемого предотвращенного ущерба. И все довольны. Да, чиновнику на этот раз не удалось реализовать свой замысел, но он даже должности своей не лишился. Не получилось сейчас, получится в 20 других тендерах – на ошибках учатся. Глубоко убежден, что по этой причине у нас сейчас процветает тендерная коррупция, а у руководителей тендерных комиссий находят в гараже 620 тыс. долларов на мелкие расходы. При этом бизнесмены, участвующие в закупках, прямо говорят, что тендеры стали простой, ничего не значащей формальностью, поскольку все решается в другом месте.

Вот так и получается, что правоохранители буквально выкосили в стране всю мелкую, так называемую бытовую коррупцию, что и создало впечатление того, что в Беларуси будто бы ситуация значительно лучше, чем в России. Действительно, на бытовом уровне в России берут чаще, но вот в сфере госзакупок Беларусь уже далеко впереди. Если проанализировать, по какой цене один и тот же товар закупается в России и в Беларуси, то окажется, что по многим весьма чувствительным позициям мы тратим в разы больше. Раньше слово «мафия» применительно к коррупции у нас даже не звучало, а теперь даже государственное телевидение вынуждено было признать, что коррупция в Беларуси вырвалась за пределы отдельных случаев и начала носить глубоко организованный характер. Иными словами, она прописалась глубоко в системе государственного управления.

Ежегодные потери бюджета от коррупции исчисляются миллиардами, а больше всего коррупционеров почему-то в образовании сидит и по 300 рублей на карман кладет. Вот такая коррупционная мафия. А как же! В детском саду подарки воспитателям даем, в школе учителей задабриваем, в университете вопросы с экзаменами решаем… Боже, да это же клоака!

Сергей Сацук, «Ежедневник»